Креольские ночи

– Но в глазах. Рене я видела вовсе не жажду мести, уверяю тебя! Он рисковал своей жизнью, отправившись в Новый Орлеан, И все ради тебя! Возможно, ты этого не видишь, но мой брат тебя любит! Я всегда узнаю настоящую любовь. Вопрос в том, любишь ли ты его?

Сначала Элина хотела все отрицать, чтобы положить конец этому безумному сватовству, которое затеяла Джулия. Но не смогла.

– Да, – прошептала она. – Люблю.

Джулия улыбнулась:

– Тогда ты должна сказать ему всю правду. И он женится на тебе.

– Неужели вы не понимаете, Джулия? – с мольбой в голосе проговорила Элина. – Если я скажу ему правду, он почувствует себя обязанным жениться на мне. Он все еще боится, что я запятнаю ваше имя.

Джулия нахмурилась:

– Если меня абсолютно это не заботит, то, что ему волноваться?

– Он боится за вас больше, чем вы можете себе представить. Кроме того, даже если я скажу ему правду – что не собираюсь никому открывать наш секрет и никогда не хотела этого, – он мне просто не поверит. Он не доверяет мне. А я не хочу, чтобы Рене женился на мне просто для того, чтобы защитить свою семью.

Джулия была возмущена.

– Но, Элина, ты хочешь от него невозможного, чтобы он женился на тебе, не получив доказательств того, что ты не воровка и не обманщица. Хочешь, чтобы он женился, поверив, что тебя совершенно не интересует его состояние?

– Я поверила ему, когда он сказал, что не убивал Алекса. Я позволила ему… лишить меня невинности. Потому что верила ему! Но теперь я хочу знать, что он действительно любит меня, что я не заблуждаюсь на сей счет. Что мои опасения напрасны!

Джулия вздохнула и прижала Элину к груди.

– Я понимаю, дорогая. И не стану никому рассказывать о твоем происхождении, особенно Рене. Пока не стану. Но в этом случае ты должна остаться у меня и дать Рене шанс доказать тебе свою любовь.

– Я не могу жить у вас вечно.

– Не волнуйся. Надолго ты здесь не задержишься. – Улыбка Джулии вселила в Элину надежду. – Побываешь в обществе Нового Орлеана, присмотришься к людям. Возможно, тебе не захочется уезжать. Я расскажу всем, что ты – далекая родственница Филиппа, его кузина, приехавшая навестить меня. Тогда ты сможешь пользоваться своим настоящим именем. А завтра мы прямо с утра направимся к поверенному и откроем на твое имя счет, чтобы ты могла распоряжаться деньгами твоего отца.

– А что вы скажете Рене? – взволнованно спросила Элина. – Он поинтересуется, с какой это стати вы покровительствуете мне и почему вывели меня в светское общество.

– О да. Мой тупоголовый братец… Не волнуйся. Я придумаю что-нибудь, чтобы не вызвать у него подозрений. – Джулия усмехнулась. – Это будет забавно. Они с Филиппом всегда учили меня, как тратить собственные деньги. Старались защитить и оградить меня, даже когда мне это было совсем не нужно. Что ж, теперь мой братец, наконец, узнает, как это бывает, когда я сама принимаю решения. А поскольку я намерена держать женщину, которая ему нужна, подальше от него, мне будет приятно видеть своего самоуверенного братца в ожидании хоть каких-то изменений. Все это будет в высшей степени занятно!

Франсуа стремительно влетел в холостяцкий дом Паннетра, бросился прямо в спальню Этьена и принялся расталкивать спящего друга.

– Ради Бога, что случилось?! – простонал Этьен. Франсуа принялся мерить шагами комнату.

– Эта сука! Ты думал, что избавился от нее! А она направилась прямиком в дом маман и работает там служанкой!

– И что? По крайней мере, мы отвадили ее от Рене.

– Вовсе нет! Он застал нас, когда я пытался выдворить ее оттуда.

Этьен вздохнул:

– А ведь я тебя предупреждал, что говорить с ней бесполезно. Такие, как она, понимают только силу.

– Я предлагал ей деньги, но она отказалась.

– Зачем ей какая-то незначительная сумма, когда любовничек полностью ее содержит? Уверен, что очень скоро она к нему вернется. И если расскажет ему, что я о нем говорил…

Франсуа в ярости стукнул кулаком по стене.

– Но ты же не назвал ей своего имени?

– Нет, конечно. Однако стоит ей описать меня, как он сразу все поймет!

– Черт побери! Надо срочно увести ее от него. Но как?!

– Ты опоздал. Остается лишь надеяться, что Рене не заподозрит, почему ты хочешь от нее избавиться. При сложившихся обстоятельствах тебе лучше всего лечь на дно хотя бы на несколько дней.

Франсуа кивнул:

– Спрячемся на недельку-другую и, если к тому времени не начнется расследование убийства ее брата, вернемся и найдем какой-нибудь способ вырвать эту девку из объятий дядюшки Рене.

– Мне тоже лечь на дно?

– А ты предпочитаешь остаться и держать ответ перед Бонанжем за свой разговор с Элиной?

Этьен нахмурился:

– Нет, конечно. А как же Алсид?

– Пусть остается. Он ничего не знает – кроме того, что случилось в ночь убийства. Чем меньше ему известно, тем меньше он сможет рассказать, если его вдруг спросят. А про убийство Рене может спросить лишь в том случае, если найдет против нас какие-нибудь доказательства. Так что пусть Алсид остается. К тому же, если мы все уедем, у дяди это вызовет подозрения.

– Точно, – сказал Этьен, слез с кровати и стал одеваться. – Что ж, давай поедем куда-нибудь, где можно повеселиться. У меня есть один друг в Натчезе.

Возможно, все не так уж и плохо, размышлял Франсуа. Элина и Рене будут так заняты выяснением отношений, что попросту забудут о нем. Тем более что их с Этьеном не будет в городе. А через несколько дней гнев Рене поутихнет, ведь все это время шлюшка будет его ублажать.

И тогда Франсуа нанесет удар, на этот раз его проклятая сводная сестра узнает, каково это – перейти дорогу Франсуа Ванье.

Глава 21

Лучше плакать в обществе мудрых, чем смеяться среди дураков.

Испанская пословица.

Рене не мог сдержать возбуждения, когда направлялся к ферме своей сестры.

«Ты ведешь себя как одурманенный глупец!» – говорил он себе. Рене уже смирился с тем, что мысли об Элине не дают ему покоя ни днем, ни ночью, что он хочет всегда быть рядом с ней, чего бы это ему ни стоило. Теперь дело оставалось за малым – убедить в этом Элину.

Рене вспомнил, как Франсуа поднял на нее руку.

«Я разыщу этого негодяя, – пробормотал он себе под нос, – и заставлю горько пожалеть о том, что он вообще прикоснулся к ней».

На этот раз его племянник зашел слишком далеко. Но почему? Рене терялся в догадках. Никогда прежде Франсуа не был так озабочен благополучием своей матери. Он скорее сообщил бы Рене, где скрывается девушка, чем попробовал избавиться от нее. Заверения Франсуа, что он просто пытался защитить дядю и мать, были лживыми.