Крепость на реке

Бульдозер был братом близнецом провалившегося одним боком в асфальт. Высотой метра три с половиной, семь с лишним в длину, гигантский отвал, сверкающий чуть ли не отшлифованным металлом и три клыка рыхлителя сзади.

— Проверяй! Вы в охранение… Максим, — это он ко мне обратился, — с Сильфеей встаньте с той стороны… Еременко, с винтовкой на крышу трактора и следи там в оба.

Через двадцать минут рыкнул трактор, выпустив из двух толстых вертикальных выхлопных труб, расположенный позади кабины, по два чёрных облачка.

— Готово, можно катить! Солярки на пару часов работы должно хватить!, — перекрикивая работу мотора, сообщил тракторист.

Второй техникой, которую запустили, оказался «камаз» с манипулятором в очень длинном кузове. В него погрузился почти весь отряд за исключением двух бойцов — водителя трактора и наблюдающего, его помощника. Рычагов в тракторе не было, зато под правой рукой тракториста удобно расположился чёрный джойстик.

Первым двигался бульдозер, проделывая в сплошной стене джунглей широкий проход, срывая завесу лиан, ломая и откидывая в сторону небольшие деревья. Если на пути попадался великан с необъятным стволом, то его приходилось объезжать. Скорость была смехотворная — вряд ли намного больше той, с которой мы передвигались до этого в пешем порядке до встречи с пигмеями, когда руки не оттягивали носилки с ранеными.

Трактор пёр, сдвигая вперёд и в сторону вал из небольшого количества земли, горы зелени и нескольких деревьев. Когда появлялась какая-то пародия на дорогу, по ней катил «длинномер», в кузове которого во все стороны ощетинились стволами разведчики и быстро останавливался, упёршись в корму трактора. И потом всё начиналось сначала.

К берегу реки выбрались через два часа с небольшим с момента начала движения. За спиной осталась широкая и ровная дорога с глубокими следами в жирной сырой земле от гусениц и колёс грузовика.

— Крепость там, — я мотнул подбородком в нужную сторону. — Пара километров до неё осталось.

— Доедем?

— Шума много, вдруг зомбаки выберутся на неё, а мы не в том состоянии, чтобы отбиваться ещё и от них.

— Значит, пешком, — решил Терентьев.

Покидали кузов «камаза» со смешанными чувствами: опять придётся нести немалый груз на руках, да и видимость резко снижается, не сравнить высоту роста и машины, с другой, помотало нас в кузове изрядно, всё-таки, не автобан, каждая кочка, вдавленный в землю ствол дерева, колея от края отвала заставляли сотрясаться грузовик и вместе с ним и нас, чудом никто не откусил себе язык.

Весь отряд на плотах переправился на небольшой островок ниже по течению в трёх-четырёх километрах от полуострова. Ближе, к сожалению, ничего подходящего не нашлось, а оставаться на берегу, рискуя попасть или в зубы зомби, или под ядовитый дротик пигмеев, ради желания наказать обидчиков справившихся со своим страхом перед немёртвыми, никто не хотел.

На разведку пошли втроём — я, Сильфея и Терентьев, который оставил командование на одного из своих парней.

К полуострову подобрались с воды, со стороны старого каменного пирса. На него же и высадились.

— Деревья кругом и немаленькие, — почти прошептал тёзка. — Придётся поработать пилами и топорами, чтобы расчистить площадку для наших позиций. Делай фотографии, а я займусь видеосъёмкой.

До стен крепости было около двухсот метров. И это расстояние густо заросло кустарником и десятками немаленьких деревьев. Природа хорошо потрудилась над делами рук человеческих — каменные плиты дороги от ворот к причалу потрескались от корней, рассыпалась кладка, не выдержав постоянных атак травы, вылезавшей из каждой трещинки. Строения, скорее всего склады и, может, быть лодочные сараи обрушились, превратившись в кучки камней, покрытых плющом и расположенные в виде правильных прямоугольников. Видимо, от этих построек изначально не ждали излишней долговечности.

А вот крепость сохранилась почти идеально, только ворота, которые были сделаны из дерева, не справились с натиском времени и превратились в горку трухи и металлических деталей. Стены собраны из крупных блоков и поднимались на двадцатиметровую высоту, превращаясь в зубцы крошечные башенки. Больших башен было несколько — по углам и две надвратные, одна со стороны берега и вторая смотрела на причал.

— Ты только погляди!, — внезапно присвистнул Терентьев. — Ого!

— Что там?

— Зум увеличь и посмотри на швы в стенах — они расплавленные!

И в самом деле, блоки, из которых древние зодчие создали крепостные стены, были сплавлены между собой. И сплавлены на совесть, если за ту уйму времени, что стоит крепость, швы не стали крошиться и в них не проросли растения.

Потом на плоту проплыли к противоположной стороне и сделали серию снимков и сняли на видео вторые ворота.

Домой вернулись на вторые сутки. Я проверил весь путь, летая невидимым призраком вдоль реки от крепости до портала и убедившись, что пигмеи не устроили засады, дал добро на выдвижение.

— Хороши разведчики, — покачал головой Медведь. — Собрали на хвосте армию дикарей, бегали зайцами по кустам, половина раненых, один убитый.

— Сами бы там побывали, — тихо буркнул Терентьев. — Маленькому отряду там и делать нечего, никому не светило. Нас вон, Макс, спас. Даже Сильфея дикарей не заметила.

— С Максимом ещё будет свой разговор, — пообещал глава.

Я про себя только хмыкнул. Как говорится: щас, только шнурки поглажу. Не то, чтобы я такой анархист и противник дисциплины, просто у Медведя (да и весь прочий совет его в этом поддерживает, разумеется, кроме меня да Федота) с каждым днём обостряется забота обо мне. Когда выхожу за пределы посёлка, то за мной следит наблюдатель с вышки, если я рядом брожу, на тех же тренировках, или следует группа из трёх человек, когда удаляюсь на рыбалку или охоту. В разведку по окрестностям в одиночку меня давно не пускают, как это было месяц назад. Начали меня ценить после того, как драконий тикер исчерпал свою силу, и посёлок потерял возможность дальней разведки, получение небольших, но невероятно ценных вещей с Земли, которых не было в этом мире.

— Зато узнали, что новых людей выбросило опять. Причём, наших городских, только из соседнего района и с задержкой в несколько месяцев, — всатавил свои пять копеек Стрелец. — Медведь, если бы Макс не пошёл, то отряд оказался бы ослабленным и сгинул в джунглях. В итоге мы бы остались без таких важных сведений.

— А если бы мы остались без Максима?

— Максимовцы живут и не тужат без Максима, а мы чем хуже?, — широко улыбнулся приятель и подмигнул мне.

«Ну, ну, умник, будет тебе подарок парфюмерный. Попросишь ещё что-нибудь».

— А у нас он есть и так и должно быть, — Медведь несильно хлопнул ладонью по столу. — Максим, ничего плохого не подумай, — обратился он ко мне. — Мы сейчас в том состоянии, что очень нуждаемся в любой помощи, каждом ценном человеке. Была бы моя воля я каждого токаря, сварщика, иного, электрика посадил бы под домашний арест до поры до времени. Это наш золотой запас нации, без которого через несколько лет мы скатимся до состояния дикарей.

— И я должен сидеть в четырёх стенах? Медведь. Помниться мне, что сам направлял меня в рейды с разведчиками и боевыми группами.