Крестный сын

— Эй, оставьте ее в покое, я уже здесь! — крикнул Филип.

Правитель сразу прекратил свои действия.

— Да вы, я вижу, путешествуете налегке, — сказал он, взглянув на лошадей без поклажи.

Молодые люди ничего не ответили и направились к карете. По дороге Ив пришлось перешагнуть через мертвое тело. До этого момента она ничего не чувствовала, хотя собственноручно убила как минимум троих, но тут вдруг резко согнулась пополам, и ее вырвало. Филип поддержал ее и помог забраться в карету. Правитель уселся напротив них. Он пристально посмотрел на побледневшую дочь и спросил, обращаясь к крестнику:

— Она не беременна?

Ив, несмотря на дурноту, чуть не рассмеялась. Филип тоже не беспокоился на сей счет. Девушка в самом начале их связи рассказала ему, что умеет готовить надежное противозачаточное снадобье и совершенно не желает преподнести своему отцу еще один объект для педагогических экспериментов. Тем не менее, вопрос крестного разозлил молодого человека, и он спросил:

— А если и так, заставите плод изгнать?

— Нет, просто тогда оставлю вас в покое, гнилые яблочки, и возьмусь за воспитание внука.

— Отец, вы полагаете, что сможете воспитать внучку лучше, чем меня? — поинтересовалась Ив.

Правитель сделал вид, что не заметил шпильки насчет пола предполагаемого наследника и ответил:

— Тебя испортила мать.

Дочь в ответ ловко извернулась в тесной карете и изо всех сил пнула Правителя по голени ногой, обутой в сапожок с окованным железом носком. Тот взвыл. В окне кареты тут же появилось встревоженное лицо одного из людей сопровождения.

— Все в порядке, мой лорд?

— Да! Оставь нас! — прошипел Правитель, морщась от боли.

Ему повезло: высокое голенище смягчило удар. Филип, с трудом сдерживая смех, старался придать лицу бесстрастное выражение. Правитель не мог позволить себе дать дочери сдачи в присутствии крестника, поэтому ядовито бросил ему:

— Тебя она тоже бьет?

— Нет, крестный, я стараюсь не доводить ее до этого.

Ив расхохоталась.

— Как приятно снова участвовать в милых семейных беседах! — сквозь смех проговорила она. — Втроем стало еще интереснее!

Филипу не понравился ее смех, он звучал как-то неестественно.

— Ив, успокойся, — он легонько встряхнул ее. — Это из-за того, что нас поймали?

Она отрицательно помотала головой и внезапно расплакалась.

— Что у вас происходит, черт возьми? — спросил Правитель.

Филип даже не взглянул на него и продолжал, обращаясь к девушке:

— Этого я и боялся. Поэтому пытался тебе запретить. Я не сомневаюсь в твоем мастерстве, но убивать людей не так просто. И мне совсем не хотелось, чтобы ты начала этому учиться.

Она, всхлипывая, уткнулась ему в плечо. Он обнял ее и стал гладить по голове. Правитель почувствовал некоторую неловкость, но не смог удержаться от едкого замечания.

— Неужели за целый год скитаний ты не научил ее убивать?

Филип взглянул на него чуть ли не с ненавистью.

— Оставьте ее хотя бы на сегодня в покое. Она, между прочим, влезла в это, спасая вас и ваших людей. Какого черта вы путешествуете в этих местах с таким маленьким сопровождением?

— Вас разыскивал, — торжествующе улыбнулся Правитель. — И если б не маленькое сопровождение, то вряд ли нашел бы!

Крестник выругался, дочь в очередной раз всхлипнула.

— Кендрик рассказал вам о той встрече? — догадалась она.

— Да, твой верный вассал. Не надо было так шуточками сыпать: он их до сих пор цитирует.

Правитель с удовлетворением заметил, что Филип помрачнел еще больше, и, желая окончательно допечь мальчишку, который рук не отрывал от его дочери (это почему-то раздражало), спросил:

— Удивляюсь, почему вы его не убили? Это было бы нетрудно.

Евангелина сквозь слезы посмотрела на отца как на сумасшедшего, а крестник огрызнулся:

— Мы не убийцы, что б вы там о нас не думали!

Правитель пожалел о сказанном, но виду не подал.

— Расскажи-ка, где вы прятались, — потребовал он у Филипа.

— Теперь вы меня за дурака держите?

Правитель промолчал. Филип, не глядя на крестного, еще крепче прижал к себе плачущую девушку и стал баюкать как ребенка, пока она не затихла.

— Я должен был хотя бы взглянуть на защищавших карету, — прошептал он ей, — тогда мы бы не влипли. А я смотрел только на нападавших…

— Ты бы все равно не смог не вмешаться, — ответила она, — да и я тоже…

— Да, но тогда мы бы вовремя смылись…

— Фил, если бы да кабы… Теперь бессмысленно думать об этом. Успокойся, ты ни в чем не виноват, на твоем месте я вела б себя также.

Правителю снова захотелось высказаться, но, встретившись взглядом с крестником, он счел за лучшее путешествовать молча.

Тем временем Шон и Кайл, ехавшие за каретой, несколько отошли от неожиданности.

— Черт, как им не повезло… — вздохнул Кайл.

— Скорее, им здорово повезло: они спокойно прожили где-то целый год, — заметил Шон.

— Да, не похожи они на терпевших лишения скитальцев. Очень любопытно, что же это за убежище такое?

— Вот и Старикан, видно, полюбопытствовал, — усмехнулся Шон, услышав сдавленный крик, донесшийся из кареты. — Зуб даю, это Евангелина папашу достала. Как она теперь владеет мечом! Видел?

— Видел, — ответил Кайл, потом, помолчав, сказал: — Если бы не мы, они, может быть, и ушли бы…

— Да… Все-таки Старикан иногда перегибает палку, — ответил Шон, вспомнив, как ловко Правитель взял их с Кайлом за жабры, заодно принудив беглецов сдаться.

— Суд его не оправдает, они оба должны это понимать. Почему же она так спокойна? А уж как Филип со Стариканом разговаривал… Никогда б не подумал, что наш Правитель может стерпеть от кого-то подобный тон.

— У этой парочки что-то на уме.

— Поживем-увидим. Нам, кстати, тоже придется отвечать, — сказал Кайл. — Еще попрут из Тайной службы…

— Ответим. Попрут — уйдем. Ни виселица, ни каторга нам не грозят. А Филип и Евангелина сегодня спасли нам жизнь. Я был готов рискнуть ради них.