Крестовый поход

Зато звездой и любимцем корсов стал Микки, который катался на роликах, выписывая пируэты, кланялся и раздавал сладкие подарки самым маленьким гостям. Причём у него обнаружился новый талант. Вскоре он уже раскатывал по площадке, посадив на плечи маленького корса и держа еще по одному на каждой лапе. Он так понравился корсам, что нам пришлось очень вежливо, но твёрдо объяснить им, что Микки — не игрушка, а член экипажа, и потому не может быть подарен.

Я уже тоже начала уставать, беседуя с главами семейств и родов, прибывших поприветствовать нас. Приняв очередную искусно вырезанную из голубоватого дерева вазу размером с большое ведро, я с заученным набором фраз преподнесла очередной корсовой бабушке в качестве ответного подарка яркую павловскую шаль. Она тут же принялась деловито наматывать её на голову, создавая что-то среднее между тюрбаном и вороньим гнездом. А я смогла несколько перевести дух.

Ко мне подошёл Хок. Глаза у него были слегка безумные.

— Похоже, мы зря так стараемся им угодить, — с нотками паники в голосе произнёс он. — Им так понравилось, что они и не собираются уезжать. Они уже монтируют вон там за шатрами карусели для детей и собираются продолжить гулянье на следующий день. Сколько тут длятся сутки?

— Сорок шесть часов тридцать семь минут, — бесцветным голосом отозвался Булатов, только что вернувшийся с очередной экскурсии. — Мы на ногах почти шестнадцать часов.

— Скоро всё закончится, — успокоила их Николь, которая стояла рядом со мной на случай непредвиденных осложнений. — После заката солнца жизнь здесь замирает. Становится очень холодно, иногда идёт снег. Корсы вернутся в свои шатры и лягут спать до утра. Кстати, у вас есть тёплая одежда? По ночам здесь можно ходить только в зимних комбинезонах.

— Я распоряжусь, чтоб Эрик выдал членам экипажа комплекты зимней формы, — устало кивнул мне Хок и обернулся к Николь. — А утром всё начнётся с начала?

— Не думаю, что будет так напряжённо, — задумчиво проговорила она, окинув взглядом раскинувшиеся вокруг звездолёта шатры. — Большая часть тех, кто хотел приехать, уже здесь. Не беспокойтесь, они не будут вам надоедать. То, что они ставят карусели, очень показательно. Они будут развлекать себя сами, а вы можете стать их гостями. Они будут рады, если вы зайдёте в их шатры и отведаете угощений. Можете не беспокоиться насчёт совместимости пищи. Она полностью подходит людям и идеально чистая в экологическом смысле.

— Это радует, — проворчал Хок, у которого, похоже, было единственное желание — забраться в трюм и прилечь на подстилке возле корзины, в которой спрятался от вторгшихся на звездолёт гигантов благоразумный Киса.

Ночь навалилась на планету как-то вдруг, обрушив на равнину тёмный полог и странную тишину. В импровизированном городке корсов мгновенно затихла суета. Мы стояли у трапа, глядя, как гаснут там последние, ещё недавно вспыхнувшие в сумерках огоньки.

Небо, усыпанное холодными мелкими звёздами, раскинулось над нами, но не привычным куполом, а тяжёлой плитой свода. И тревога, коснувшаяся меня, когда я увидела оружие у мужчин, прибывших с Николь, с новой силой вспыхнула снова.

— Как тихо, — проговорил Хок. — Странно, ни птиц, ни насекомых не слышно.

— Здесь почти нет существ, ведущих ночной образ жизни, — улыбнулась Николь.

Её улыбка почему-то показалась мне странной и немного неуместной. Из-под днища звездолёта потянуло холодом. Я невольно поёжилась.

— Может, наденем тёплые куртки? — предложил Хок.

— Лучше подняться на борт, — всё так же улыбаясь, произнесла Николь. — Вы устали. Нужно отдохнуть.

— Да, вернёмся, — согласилась я и направилась к лифту.

В коридорах звездолёта было тихо и пусто. Члены экипажа, свободные от вахт, разошлись по каютам, а я решила зайти в командный отсек, чтоб проверить как там дела. Спать почему-то не хотелось, хотя я понимала, что вымотана этим тяжёлым днём. Какая-то странная тревога не давала мне покоя. Подумав, я готова была списать это на то, что мы оказались в незнакомом мире, здесь слишком тёмные ночи, и где-то совсем неподалёку притаился враг. Да, раймонитов тоже нельзя было сбрасывать со счетов. Они знали о том, что мы здесь. Возможно, они следили за нами. Кто знает, что они предпримут теперь, когда стало тихо и темно. А ведь ночь здесь так же длинна, как и день.

На мостике дежурил Дэн Кроу. Он задумчиво смотрел на экраны, и, когда я вошла, вопросительно взглянул на меня. Может, это и не по уставу, но я не требую, чтоб офицеры вскакивали и вытягивались во фронт при моём появлении. К тому же громкие и чёткие доклады меня раздражают.

— Как дела? — спросила я, присаживаясь за свой пульт.

— Порядок, — кивнул он. — На звездолёте всё в норме. Автоматика работает в штатном режиме.

— Кто наверху?

— Ветер.

Я кивнула и нажала кнопку связи со стрелками.

— Тонни, ты проверил, на звездолёте не осталось заплутавших гостей?

— Конечно, — бесстрастно ответил он, — я также отслеживаю активность вокруг звездолёта. Всё чисто. На биолокаторах.

Я какое-то время размышляла над его ответом. Наверно от усталости я не слишком хорошо соображала.

— А кроме биолокаторов? — наконец, уточнила я.

— Что-то странное у корсов. Но биолокаторы, как я и сказал, ничего не показывают.

— Покажи, что там у них, — распорядилась я, почувствовав очередную волну беспокойства, неприятной дрожью прокатившуюся по спине. Теперь я поняла, что мне не понравилось в этой ночи, когда она окружила нас так внезапно. Это была нехорошая ночь.

На боковом экране появились разноцветные шатры корсов, возле которых задумчиво стояли их громадные лохматые животные. Сначала я ничего не увидела, всё было спокойно. Только потом сверху полетели какие-то белые точки. Целый рой точек.

— Это снег, — пожала плечами я, почувствовав некоторое облегчение, и бросила взгляд на табло забортных датчиков, — температура опустилась ниже минус десяти.

— Вот, смотрите, — раздался голос Хэйфэна.

Я подняла голову и замерла. Мимо палатки двигалось что-то огромное и жуткое. Приглядевшись, я увидела, что это, скорее всего, корс, но был он почти в два раза выше, чем наши гостеприимные друзья. Его лохматая шерсть свисала клочьями и развевалась на ветру, хотя снежинки вокруг плавно опускались вниз. На нём не было белотканых одежд, а только какие-то лохмотья, перетянутые широкими ремнями. В громадной лапе он держал что-то похожее на невероятных размеров топор, а к его поясу было привязано что-то странное, что показалось мне головой такого же огромного корса. И самое неприятное, что сквозь этого гиганта были видны и цветы, нарисованные на стенах шатров, и поставленные в ряд кибитки, и мирно пасущиеся рядом животные.

В тот же час инспектор Куренной оторвал взгляд от страницы книги, которую читал в библиотеке миссии, и бросил взгляд наверх, где темнело стрельчатое окно, расчерченное изящной кованой решёткой. Камин почти погас, и теперь свет исходил только от светильника, который своим современным дизайном странно смотрелся в готическом убранстве помещения. Какое-то время он вглядывался в тусклые звёзды, которые вскоре затянули тучи. От окна потянуло холодом, и его тут же закрыли беззвучным движением прозрачные ставни.