Кричи громче

– А знаешь что?

– Что? – спросил я, боясь, что снова придется уговаривать и придумывать новые поводы, почему да, а не нет.

– Птицы – животные. А я не дура, – уверено заявила она.

Я рассмеялся.

– Хорошо, Робин.

Я спустился вниз и подошел к бабушке со спины. Она не заметила меня и, услышав звонкий голос, слегка подпрыгнула.

– Баба, я покатаюсь на велосипеде около дома!

Морщины на лбу бабушки сложились в сотни маленьких складочек.

– Куда тебе все неймется, дорогой? Настали плохие времена для нашей деревни, ты же видишь: Сатана строит козни, посылает чертей портить земли, красть детей…

Казалось, она говорит сама с собой.

– У Джейн померли все козы, а петухи заболели бешенством, скоро тоже загнутся. Да клянусь тебе! Носятся как одержимые по кругу, а Джейн клянется, представь себе, что они бегом рисуют эти, ну… пентаграммы, – последнее слово она произнесла шепотом. – Дорогой, ты слушаешь?

– Бабуля, да я рядом покатаюсь, далеко не буду заезжать, обещаю! – затараторил я, чтобы не отвечать на вопрос.

– Полчаса, мальчик мой. Я засекаю время! – бабушка сдалась. – И не топчи бегонии, помилуй Бога!

Я вышел с кухни, зная, что сейчас туда зайдет Робин, и услышал голос, что задержал ее у лестницы.

– Ты помнишь правила, Робин? Никому ничего не говори. Монстр забирает тех, кто много болтает. А ты ведь этого не хочешь, верно? Он откусит твой длинный язык прежде, чем ты откроешь рот! Как было с той девочкой. Так что будь паинькой, Робин, не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Я подсмотрел. Дед угрожающе склонился над сестрой, она будто вжалась в ступеньку, испуганно глядя себе под ноги.

– И хватит уже водиться с братом. Вы слишком много времени проводите вместе. Бегаете, как заведенные, шумите. Девочке вообще не положено дружить с мальчишками. И не смотри на меня так. Я уже объяснял: Бобби – злой. Он обижает тебя, не любит, тебя никто не любит, кроме меня, и…

– Ба-Ма любит… – прошептала Робин.

– Что-что?

– Ба-Ма любит меня.

– Дуреха малолетняя, что ты понимаешь? Если бы не я, тебя бы давно выкинули, как пустой мешок картошки! Эй! Что ты там стоишь? – закричал старик в мою сторону.

Смутившись, я вышел на улицу. Сестра воспользовалась моментом и проскочила под ногами деда, побежала на кухню. Тот прикрикнул ей вслед:

– Пора взрослеть, Робин!

Вам это кажется смешным, не так ли? Зачем взрослеть пятилетней девочке? Не нужно так активно мотать головой, я вижу, что вы не согласны. Да, я такого же мнения. Почему некоторые так стремятся отнять у нас детство? Когда еще мы можем позволить себе быть безрассудными и мечтать о приключениях?

Я залез на велосипед и немного отъехал от дома, затем спрыгнул на землю, подкатил его с обратной стороны дома и стал ждать. Через несколько минут я решил, что Робин не придет, и тихонько позвал ее. Никто не ответил, тогда я сказал чуть громче. Наконец она выглянула в окно. Лицо выражало удивление.

– Ну чего ты так долго? – возмущался я.

– Ты меня обманешь, Бобби? – жалобно спросила она.

– Нет. Зачем мне это?

– Деда говорит, ты злой.

– Он козел. Спускайся сюда.

– Поклянись.

– Я клянусь, Робин. Спускайся, не дури.

Она внимательно посмотрела на канат из постельного белья. Никак не могла решиться.

– Представь, что ты пират, который бежит с корабля, – начал подбадривать я. – Если моряки тебя увидят, то расстреляют.

– Сейчас-сейчас…

– Давай, пираты ничего не боятся!

Она вылезла в окно, как за борт, и, не смотря вниз, аккуратно спустилась по веревке, используя ступеньки из узлов. В конце соскользнула, но мне удалось ее поймать. Робин, надо отдать ей должное, не издала ни звука. Представляю, как ей было страшно.

Я посадил ее на заднее сидение, дал указания, как держаться и за что ухватиться, и мы отправились в путь.

– Вперед, пиратка Робин! – крикнул я навстречу ветру.

Сестра смеялась, снова став прежней Робин. Я ехал вдоль деревенской дороги, крутил педали все быстрее и быстрее в надежде напугать ее, но она только радовалась. В тот момент мы были двумя свободными сельскими птицами, но… знаете… не такими, как курица, а скорее лебедями. Взлетали высоко в небо… а ведь все знают, что с высоты больнее падать. Но нам было все равно. Не помню, сколько прошло времени, пока я нагонял круги по деревне под взгляды любопытных соседей, но в конце концов ноги устали и превратились в две прямые деревяшки, тогда я остановился.

– Нет, Бобби, поезжай дальше, – не согласилась сестра.

– Погоди, я устал. Считай, у нас привал.

– Что такое привал?

– Перерыв.

– У пиратов нет перерывов.

– Конечно, есть. Когда же они, по-твоему, разбирают награбленное?

– В перерыв…? – неуверенно спросила она.

– Ага.

Я огляделся. Мы остановились около вонючего болота, вокруг кишели мошки и комары, а может, и еще чего похуже. От места исходило неприятное ощущение опасности, как от осиного гнезда. Не исключено, что Черный Шак, о котором все позабыли, притаился в поисках новой жертвы. Я не хотел здесь задерживаться, поэтому наскоро отдышался и собрался уезжать.

– Заводи мотор, пиратка, – подбадривал я.

Робин вытянула ножки и радостно завизжала.

– Куда мы теперь?

Мне пришла в голову замечательная идея. Если нарушать правила – то все сразу. И раз уж все равно быть наказанным, нужно оторваться по полной. Поэтому я подъехал к знакомому дому и оставил сестру охранять велосипед в кустах.

– Я тоже пойду, – настаивала она.

– Ты не можешь, – лукавил я, – кто-то должен охранять наш пиратский корабль. Иначе его уведут, – на самом деле мне не хотелось, чтобы неуклюжая и громкая девчонка как-то помогла меня обнаружить.

Я подкрался к задней веранде. При виде меня Буги – большая рыжая дворняжка – завилял хвостом, затем облизал ладонь, пару раз покрутился и потерял ко мне интерес. Впрочем, как и всегда. Надолго его внимания никогда не хватало. Я осторожно забрался по трубе и встал на козырек. Прокрался к нужному окну, прислушался – ни звука. Постучал нашим кодовым стуком – раз… раз-два… раз… раз-два-три… Тишина. Попробовал еще раз, может, он перепутал меня с дятлом? Окно открылось. Тимми смотрел бешеными глазами, выражающими: «да ты чтоооо, обезумел?». На его щеке красовался пунцовый шрам от ожога в виде треугольника. Гораздо позже я узнал, что это след утюга. Оттолкнув его, я забрался в комнату. В ней царил идеальный порядок. Я имею в виду, слишком идеальный. Для мальчика его возраста. Он сразу понял, на что я смотрю.

– Мне скучно, – как бы оправдываясь сказал Тимми.

На кровати валялся приоткрытый «Том Сойер». Я посмотрел на Тимми слегка осуждающе.

– Я думал, там есть пи`аты, но они оказались ненастоящие, – снова оправдывался он, – Зачем ты п`ишел? С дуба `ухнул? А если мама увидит?

Его набожная мамаша вызывала у меня приступ тошноты, который я тут же умело изобразил.

– Мы с Робин катаемся на велике, присоединяйся, если хочешь.