Крид: Кровь и Пепел

— И всё это из-за одного листка проклятой книги? — усомнился Крид, вернув себе пергамент и тут же спрятав его за ворот рубахи под рясу. Его пальцы, несмотря на видимое спокойствие, сжали ткань вокруг пергамента с некоторой напряжённостью. Он не верил, что один лишь листок может изменить мир, но уже понимал, что это лишь верхушка айсберга.

Альфонсо де ла Круз наблюдал за ним, его лицо было лишено всяких эмоций, но в его нефритовых глазах мелькала глубокая уверенность в своих действиях. Он медленно прошёл к камину, опустив руки на холодный мрамор.

— Ты даже себе не представляешь, насколько это важно! — спокойно, но уверенно продолжил кардинал, его голос был ровным, без всяких эмоций. Он казался абсолютно уверенным в своей правоте. — Этот пергамент… Он — ключ. Ключ к силе, способной предотвратить полное погружение Италии во тьму.

Он повернулся к Виктору, его взгляд был пронзительным.

— Эти ордена… Не в силах противостоять надвигающейся угрозе. Они борются лишь с симптомами, не затрагивая саму суть проблемы. Они слишком слабы и разобщены. А мы… Мы обратим их же силу против них самих. Они станут инструментом очищения, который будет разрушен в процессе. И тогда… Тогда настанет истинное Царство Божие! И Италия будет спасена! — закончил свою речь Альфонсо с фанатичным блеском в глазах, его уверенность не оставляла сомнений. Он искренне верил в свою правоту и в то, что его способ — единственно верный. И это было самым страшным.

Виктор молчал, взгляд его был устремлён в пол, но он внимательно слушал кардинала. Он понимал, что Альфонсо не просто фанатик, но и талантливый стратег. Его план был рискованным, жестоким, но в нём была своеобразная логика. И Виктор не мог не признать, что Альфонсо видит что-то, чего не видит он.

После недолгого молчания Виктор медленно поднял голову.

— Хорошо, — сказал он спокойно, его голос был лишён всяких эмоций. — Я сделаю это.

Альфонсо улыбнулся ему в ответ — холодной, сдержанной улыбкой, уже совсем не походя на фанатика парой минут назад.

— Твои слова — музыка для моего слуха. Я знал, что ты так поступишь, Виктор, — сказал он. — Ты всегда был верным соратником. И сейчас ты докажешь это ещё раз. Я дам тебе все необходимые инструкции. И помни: цель оправдывает средства. Даже самые жестокие преступления будут искуплены моей индульгенцией. — кардинал хищно осклабился.

Он подошёл к столу, взял с него небольшой пергамент и протянул его Виктору. На нём был написан адрес заброшенного монастыря ордена Святого Серафима на Сицилии, а также список людей, которые будут участвовать в операции.

— Они жертвы, Виктор, — сказал Альфонсо, его голос был спокоен и безучастен. — Но их жертва будет принесена во имя большего блага. И мы не должны забывать об этом. Наша цель — спасение Италии. И для этого мы готовы на всё.

Виктор взял пергамент, его лицо оставалось невозмутимым. Он знал, что его ждёт тяжёлая работа. Знал, что ему придётся убивать. Много убивать. Но он также знал, что делает это во имя цели, которая, как он теперь верил, стоит этих жертв. Пустота внутри него заполнялась не светом, а железной уверенностью. Железной, как его меч.

— И первыми демонами призови легатов Мрачного Сада, — закончил инструктаж кардинал, его голос звучал тихо, но уверенно, словно он произносил не приказ, а древнее заклинание. — Они позволят тебе вербовать людей и тварей, когда-то бывших людьми, но ещё не до конца утерявших человечность. Их полуиспорченное сознание будет восприимчиво к влиянию Гоэтии, а остатки человечности сделают их более податливыми нашему влиянию.

Крид молча кивнул, его лицо оставалось непроницаемым, как маска. Он внимательно вслушивался в каждое слово кардинала, словно стараясь уловить скрытый смысл, заложенный между строк. Он чувствовал не только холод руны, но и холод предстоящей работы.

— Легаты Мрачного Сада… — прошептал он про себя, задумываясь над этим загадочным названием. Он никогда раньше не слыхал об этих демонах.

— Они — хранители грани между мирами, — как будто читая его мысли, продолжил Альфонсо. — Мастера манипуляции, умеющие искусно использовать человеческие слабости. С их помощью ты сможешь найти тех, кто готов принять нашу сторону. И помни! Если цель — спасение души, то цель оправдывает средства.

— Да будет так, ваше Высокопреосвященство, — лихо козырнул Крид, его движения были резкими и точными, словно он только что вышел из битвы. — Я начну немедленно.

Убрав меч в ножны, он взял пергамент со списком участников и их адресами. Его взгляд остановился на одном из имён, и он невольно сжал губы. Среди названий таверн и заброшенных поместий он увидел знакомое имя — женщины, чьи глаза он помнил с ужасающей чёткостью, даже несмотря на то, что не помнил ничего из своего прошлого.

Задумчиво вчитываясь в список соучастников и их адреса, Виктор Крид отправился в путь. Его шаги были твёрды и уверенны, но в его сердце царила только холодная эффективность, и глубокое чувство тоски, и одиночества. Он был один. Один со своей целью, один со своим прошлым, один с ужасающим будущим.

PS

Ваши лайки и комментарии ускоряют написание проды.

Спасибо

Глава 2

(Несколько лет назад)

Сполето — город-крепость, вцепившийся в склоны холмов мёртвой хваткой. Его стены, изъеденные временем и войнами, словно зубы у старого чудовища, грозят небу. Дома, сжатые тесно друг к другу, похожи на камни в могиле. Узкие улицы, заваленные булыжником, извиваются как змеи. За городом раскинулись безжизненные холмы и тёмные леса, в которых скрипят ветви и воют ветры. Воздух сырой и холодный, пахнет камнем, пылью и чем-то ещё, тёмным и угрожающим. Город словно утопает в вечных сумерках, и только тусклый свет пробивается сквозь мрак, напоминая о хрупкой надежде, которая может в любой момент сломаться.

Солнце, пробиваясь сквозь редкую листву, рисовало на воде реки причудливые узоры. Течение было медленным, ленивым, отражая в своей глади безмятежность окружающего мира. Виктор Крид, сидевший на поваленном дубе, казался частью этого пейзажа – неподвижным тёмным силуэтом на фоне яркой зелени. Его длинная борода спускалась до самой груди, сливаясь с тьмой его одежды. Глаза, обычно горящие внутренним огнём, были притушены, отстранены.

Чертоги его разума были пусты. Не было ни мыслей о миссии, ни планов, ни страхов. Лишь чистота, безмятежность и странное чувство полноты, заполняющее пустоту. Его сознание пассивно воспринимало красоту окружающего мира – шелест листьев, пение птиц, лёгкий ветерок, играющий в его волосах.

Рядом, ничего не боясь, резвились дети. Их смех и крики, обычно раздражающие, теперь казались частью гармонии, мягким контрапунктом к тишине леса. Они бегали по берегу реки, ловили бабочек, плели венки из полевых цветов. Они не видели в нём страшного бородача, только спокойного, большого человека, который молчаливо наблюдал за их игрой. И Крид наблюдал за ними, не вмешиваясь, наслаждаясь их непосредственностью и радостью. В эту минуту он был просто частью природы, без прошлого и будущего, погружённый в безмятежное наслаждение бытием.