Крик домашней птицы (сборник)

Пауза.

КСЕНИЯ (плачет).Вот первая правда про Верочку. И последняя…

ВЕРОЧКА. А есть такое слово «нехочется»? (И ее смех.)

КСЕНИЯ. И все-таки жалко ее, ужасно жалко…

РУХШОНА. Да, по-человечески жалко. Но по-Божески… Непослушание влечет за собой возмездие. Как пальцы в розетку — убьет.

КСЕНИЯ. А помолиться, помолиться как-нибудь?

РУХШОНА (качает головой).Нет, никого из ада не вымолишь. (Встает, ходит.)Я ведь тоже писала сочинения. И тоже была золотая медаль. И на филфаке училась. И закончила. Диплом у меня был по Платонову.

КСЕНИЯ. Не знаю такого.

РУХШОНА. И правильно. Что его знать?.. А потом… Потом пришли эти полые люди…

КСЕНИЯ. Подлые?

РУХШОНА. Полые, пустые. Распалась страна. Зато — шоколадочки.

КСЕНИЯ. А почему, почему?

РУХШОНА. Что — почему?

КСЕНИЯ. Почему распалась такаястрана?

РУХШОНА. На Запад засмотрелись, поэтому… На лукавый Запад. Изменили предназначению. Как сказать? Не читать же стихи…

КСЕНИЯ. Почему? Давай. Никогда не могла запомнить.

РУХШОНА. Я-то и рада забыть… (Читает с нажимом.)«Но тот, кто двигал, управляя / Марионетками всех стран, / Тот знал, что делал, насылая / Гуманистический туман. / Там, в сером и гнилом тумане, / Увяла плоть, и дух погас…» Понятно теперь, почему все разъялось, рассыпалось?

КСЕНИЯ. Это кто, Андропов?

РУХШОНА. Андропов стихи писал? (Усмехается.)Нет, это «Возмездие», Блок.

3. Покорность

Ксения с Рухшоной сидят на нарах, тут же разложена еда. Они как будто отправились на поезде в путешествие.

РУХШОНА. И вот кое-как я вернулась в Таджикистан, там война…

КСЕНИЯ. Опасно…

РУХШОНА. Я не боялась. Ничего никогда… Стала учить арабский, с людьми познакомилась. Но только никто почти не живет по закону. А жить надо по закону, по предписанному, не по традиции!

КСЕНИЯ (жуя).Ты сказала им?

РУХШОНА (усмехается).Кто станет слушать женщину? Да и война… Война освобождает от закона. Потом опять Москва, эти дети… и так сколько? Уже десять лет. Десять лет я чего-то ждала. С покорностью ждала. Вера моя переводится как «покорность».

КСЕНИЯ. А сюда приехала — с дачниками?

Рухшона кивает.

У нас тут красиво…

РУХШОНА. Красиво… Увидела небо, застывшую реку… И вдруг поняла, что жизнь… Жизнь — простая и строгая вещь. И все наверчивания на нее — литература, искусство, музыка — совершенно излишни. В них есть… доля правды, кое в чем… но сама правда называется коротко… (произносит почти неслышно)Ислам.

КСЕНИЯ (тоже тихо, как эхо).Ислам. (После большой паузы.)А трудно быть этой…

РУХШОНА. Мусульманкой? Трудно. Но выполнимо. Не невозможно. Молитва пять раз в день, месяц в году пост…

КСЕНИЯ. Всего месяц!

РУХШОНА. …Милостыня, небольшая, два с половиной процента, сороковая часть, и один раз в жизни — паломничество. А большего и не требуется. Имения не раздавать, щек не подставлять.

КСЕНИЯ. А соседа любить?

РУХШОНА. Пожалуйста, если любится. Пророк говорит — добровольно.

КСЕНИЯ (качает головой). А если сосед твой — враг?

РУХШОНА. А врагов любить совершенно незачем. Врагов любить — противоестественно. Кто любит врагов? Никто.

КСЕНИЯ (чуть игриво).И как же стать этой, мусульманкой? (Испугавшись.)Вообще… как становятся мусульманами?

РУХШОНА (спокойно.)Его не обманешь… При двух свидетелях произнести: «Нет бога, кроме Бога, и Мухаммед — пророк Его», — всё! Это символ веры наш, шахада. (Снова садится на краешек нар, читает нараспев.) Ля иляха илля ллах…

КСЕНИЯ. Необычно, красиво как!.. (Встает, направляется к двери.)

РУХШОНА. Ты куда? За свидетелем? (Смеется, впервые, не ожидала такого успеха своей проповеди.)Стой! Прежде вытрезвись! (Говорит уже чуть брезгливо.)С этой минуты не пить. И свинины не есть. Мерзость.

КСЕНИЯ (послушно кивает).Не буду.

РУХШОНА. Работникам плати.

КСЕНИЯ. Да, да, правда, стыд. Еще что?

РУХШОНА. Еще… (Задумывается.)Еще у тебя сила, власть! Это не просто… (Произносит со сладострастием.)Власть… Такона не дается… Кто возьмет себе власть и удержит, тот выделен Им, тот отмечен. Действовать — самой! Не через этих, фантиков! Власть взять — всю!

КСЕНИЯ. Тут знаешь, как полагается? Кого люди выберут…

РУХШОНА (грозно).Опять местное самоуправление? Людьми должен править Он — через тебя, Ксения! КСЕНИЯ ( приободрившись).А что? Я для города много сделаю! Мечети у нас вон нет.

РУХШОНА (сухо).Мечеть — не главное, я бы не начинала с мечети.

КСЕНИЯ. Это почему это? Тут уж я лучше понимаю, Роксаночка. Конечно, построим мечеть, в самом центре. Люди будут ходить, у нас много черных. Есть земля под мечеть, есть план. Плана нет пока, сделаем. И тебе будет где помолиться… когда выпустят. (Вдруг останавливается.)Когда выпустят… Ты вернешься? (Говорит быстро.)Все, все зависит, понимаешь? Ну, скажи! Заживешь у меня — хозяйкой. Зачем мне одной такой дом?

РУХШОНА (пожимает плечами).Куда я вернусь после сегодняшнего?.. Да и чем бы ни кончилось, выдворят.

КСЕНИЯ. Нет, нет, я удочерю тебя, деточка, доченька!

РУХШОНА. Совершеннолетнюю? (Отрицательно мотает головой.)

КСЕНИЯ. Будет адвокат, самый-рассамый! Ты только вернись! Вернись! И получишь всё! А то… как же жить-то ты будешь, Роксаночка?

РУХШОНА (устало улыбается).Буду… Несчастных женщин в Единобожие обращать. Там, где окажусь… скоро. (Внезапно прозрев, говорит, не замечая Ксении.)Вот зачем это все… Женщин преступных, грешных… к истине поворачивать. (Резко, Ксении.)Не нужен мне самый-рассамый, давай попроще. А можно и без него. Не траться на адвоката, Ксения.

КСЕНИЯ. Почему ты так хочешь?

РУХШОНА. Не я так хочу. Потом поймешь. А теперь я устала. Иди.

Ксения прижимает Рухшону к себе, утыкается в нее головой, обнимает, держит.

КСЕНИЯ. Не оторваться… Скажи что-нибудь.

РУХШОНА (наконец освободившись от объятий Ксении).

Увидимся еще. Аллах милостив. (Ведет Ксению к двери.)Аллах милостив. (Наносит два сильных удара в дверь.)Иди… Иди!