Крик Новорождённых

Остались Оссакер и Ардуций, практиковавшиеся в захвате энергии из неподвижного воздуха вместе с Горианом. Оссакер решил, что, если им удастся сделать этот процесс эффективным, они получат источник энергии гораздо более мощный, чем огонь, земля, вода или дерево. Он говорил это уже много раз. Только Ардуций ему верил — и то только потому, что был Слушающим Ветер и надеялся вызывать ураганы из ничего. Миррон не хотелось им помогать. Она устала, и у нее болел живот. Похоже, что только Менас чутко отнеслась к ее настроению.

— Чувствуешь себя немного одинокой? — спросила сборщик.

— Не знаю почему. Вокруг так много людей!

Менас убрала прядь волос с ее лба.

— Ах, Миррон, тебя действительно отгораживали от реального мира, да?

— Мне всего четырнадцать, Эрит, — резко ответила Миррон. — И потом, меня от него не отгораживали. Вестфаллен — это реальный мир. Был.

— Но здесь все так на него не похоже, правда? В этом лагере больше десяти тысяч человек. Ты ведь еще никогда не бывала среди такого скопища народа, верно? Никогда не была даже в порту Payлент, не говоря уже о Кирандоне или Эсторре.

Миррон подошла к входу в палатку. Их не арестовали, но по обеим сторонам от выхода стояли стражники. Она выглянула и обвела взглядом палаточный город, дальние края которого начали сливаться с сумраком, по мере того как солнце клонилось к западу. Теперь закат наступал все раньше и раньше: дус был уже не за горами. Шум в лагере не стихал. Скрежет, крики, ржание, топот ног, пение… Кован сказал, что лагерь не успокоится до глубокой ночи, но и тогда некоторые не захотят ложиться спать.

— Почему мне так одиноко? И почему я чувствую какую-то… не знаю…

— Угрозу?

— Да. — Девочка вернулась к Менас и села, чуть передернув плечами. — Это ведь наша армия, верно? Я должна чувствовать себя в безопасности.

— Это не имеет никакого отношения к врагам и друзьям. Это просто неподходящее место для таких юных созданий, как ты и твои братья. Для тебя в особенности. Здесь находятся закаленные в боях мужчины и женщины, которые прежде были фермерами и гончарами, как и те, что живут в твоем родном городе. Большинство помнят прежнюю жизнь только как сон. Им все еще хочется вернуться к прошлому, но в тяжелые времена об этом думать опасно. Так что они сделали эту армию своим единственным миром. Ты меня понимаешь?

— Вроде бы.

— А ты к этому миру не принадлежишь. Ты ощущаешь агрессивность, но даже не пытайся ее понять. Им отчаянно нужны обыденность и дисциплина, а наше появление вместе с казначеем — это словно камень, брошенный в пруд. Они будут полны подозрений, пока не поймут, почему вы здесь. Даже если казначею удастся убедить генерала Дел Аглиоса в вашей ценности, многие солдаты никогда вас не примут. Помнишь, что ты рассказывала мне про реакцию матросов на корабле? То же самое будет и здесь, только их десять тысяч, а не две сотни.

Миррон поникла. Она посмотрела на мальчиков, сосредоточившихся на своем деле, и ощутила полную безнадежность.

— Люди не должны нас ненавидеть! — взмолилась она. — Почему они не могут понять, что мы здесь для того, чтобы помочь им победить и вернуться домой, к их дурацкой жизни?! Ведь Джеред хочет, чтобы мы сделали именно это. Почему он не может заставить их понять?!

— Мне очень жаль, Миррон. Но это тоже реальная жизнь. Ты выросла с тем, что ты имеешь. Но почти никто не знает о твоих способностях. Армия верит в силу своего оружия и артиллерию. И больше ни во что.

— Тогда почему мне хуже, чем остальным?

— Ох, Миррон, неужели ты никогда не смотрела на себя со стороны? — вздохнула Менас.

— То есть?

— А как ты думаешь, почему Кован и Гориан сражаются за твое внимание?

— Ну, я не настолько тупая. — Миррон почувствовала, что краснеет. — Я знаю, что мальчишки будут за мной гоняться.

— Это неплохое начало, — улыбнулась Менас. — Но тебе необходимо понять, что ты — красивая молодая женщина, а не девочка. И ты здесь, среди армии, где много мужчин и мало женщин. У тебя уже была кровь плодовитости, верно? И скоро она придет снова, так? Через день-другой. Капитан Патония говорила с тобой об этом? Мужчины будут тебя желать. А женщины армии не станут вставать у них на пути. Как по-твоему, почему за армией всегда едет так много женщин?

— О! — Миррон в страхе прижалась к Менас. — Но вы не позволите им меня тронуть, правда?

— Я здесь для того, чтобы защищать тебя, Миррон. — Лицо Менас окаменело. — Никто не причинит тебе вреда, пока я буду рядом с тобой. Даю слово.

Миррон улыбнулась. К чувству облегчения примешивалось восхищение.

— Я рада, что вы с нами.

— Я тоже.

Менас обняла ее за плечи и прижала к себе.

— Может, я смогу стать сборщиком, — сказала Миррон. — Буду первым Восходящим, надевшим плащ, и стану ездить с вами постоянно.

— Может быть, — отозвалась Менас — Может быть.

* * *

Роберто поставил на стол кубок с вином, разбавленным водой, и встал. Он прошел к выходу из палатки и еще раз убедился в том, что стража стоит в отдалении, как он им приказал, составив цепочку вне пределов слышимости. Повернувшись, Дел Аглиос встретился с твердым, уверенным взглядом Джереда, но он отнюдь не разделял убежденности казначея.

— Вершины Карка высушили тебе мозги, — пробормотал генерал. — Неужели ты не видишь, что это не последняя отчаянная попытка, а полное безумие? Как ты можешь рассчитывать, что я в это поверю?

— Я прошу, чтобы ты доверял мне, — сказал Джеред.

— На каких основаниях? — Роберто с трудом сдержался, чтобы не повысить голос. Он указал на выход. — Мне еле удается сохранить дух и волю этой армии. Со времени моей первой и единственной победы в этом году я перенес чуму, дезертирство, форсированный марш, мятеж — и все до одной вести, которые ко мне приходили, были дурными. А теперь ты рассчитываешь, что я выйду туда и скажу моей армии, что четыре ребенка выиграют за нас войну? Если я это сделаю, я потеряю всех. Они рассмеются мне в лицо, и я не смогу их винить. Будет мятеж, и эта собранная из лоскутов армия расползется.

— Тем не менее это правда.

— Но у тебя нет доказательств! — выкрикнул Роберто, не сумев взять себя в руки. — Проклятье, Пол, это звучит как чистая выдумка. Сказки для малышей. И это ересь против Всеведущего. Я не стану с этим мириться.

— И ты считаешь, что я не обдумал это со всех сторон? — Джеред поднялся и прошагал через палатку, встав прямо перед ним. Сборщик был на добрый фут выше генерала, а его взгляд мог расплавить камень. Роберто не дрогнул. — Неужели ты полагаешь, что я проделал столь долгий путь с ними из-за пустой прихоти? Левимы собрались у дворца Соластро — и мне следовало быть с ними. Они поедут в бой без своего командира! Я поставил на Восходящих все, потому что я уверен, что, каков бы ни был их статус как еретиков, они могут спасти Конкорд.