Кривой дом (сборник)

Я знал, что миссис Тамп никогда не наняла бы юриста, если бы была хоть малейшая возможность избежать этого. Она наняла меня не для дела, а для того, чтоб)! подтвердить свое алиби. Никто бы не поверил, что можно нанимать юриста для переговоров с мертвым. Это было умно, но я-то знал, что она никогда не заплатит мне гонорара, пока можно обойтись без него.

Вы, полиция, проглядели одно. Ваша лаборатория должна была проанализировать губную помаду всех причастных к делу Тидингса женщин.

— Мы могли это сделать,—-сказал сержант,— мы еще успеем это сделать, но этот разговор не помешает мне использовать ордер.

Мейсон встал.

— Валяйте, мне наплевать на вас. Если вы отважитесь вести меня на глазах репортеров «Кларион», я вам не завидую. Над вами же будут смеяться. Вы станете посмешищем, сержант. Я пытаюсь дать вам возможность с честью выйти из этого положения. Выйдите к ним и расскажите обо всем. Сошлитесь на Фрила как на главного свидетеля, и ваш портрет будет в газете.

— Я использую этот ордер.

— Давайте. В этом случае ваш портрет тоже появится в газете. Какая подпись вам больше нравится: «Сержант Голкомб, Который Раскрыл Тайну Убийства в Редакции "Кларион"» или «Сержант Голкомб, Арестовывающий Видного Юриста, пока Репортеры "Клариона" Распутывают Тайну?»

— Откуда я знаю, что вы не обманываете меня? — заколебался Голкомб.

Мейсон посмотрел на него и засмеялся.

— Я-то выкручусь в любом случае, сержант. Практика в уголовных делах много дала мне. Подумайте сами. Кто-то поцеловал его. Потом приехали миссис Тидингс и Пелтхем. Они нашли его умирающим, привели в дом миссис Тидингс и начали звонить врачу. Пока они пытались дозвониться, Тидингс умер. Это единственная теория, которая...

Открылась дверь, и торопливо вошла Делла Стрит.

— О’кей? — спросил Мейсон.

— О’кей, — ответила она.— Все точно так, как вы и предполагали. Миссис Тамп дала ему взятку, чтобы свалить вину на Пелтхема. Фрил продал информацию о Бирл Тидингсу.

— Он может доказать, что миссис Тамп совершила преступление?

— Нет. Только то, что миссис Тамп дала ему взятку, чтобы свалить вину на Пелтхема.

Мейсон усмехнулся.

— Это даже лучше, чем я думал, сержант. «Кларион» не осмелится обвинить миссис Тамп в убийстве. Они смогут только опубликовать признание Фрила и обвинить ее как взяткодателя. Знаете, сержант, если бы я был на вашем месте, я бы поработал с Бирл Гейлорд. Она наверняка не знала, что миссис Тамп собиралась застрелить Тидингса, но после преступления согласилась остаться с бабушкой. Думаю, что быстрый и толковый сотрудник полиции успеет получить показания до выхода «Клариона».

Сержант Голкомб встал и быстро шагнул к двери. Потом повернулся к Мейсону и протянул ему руку.

— Хорошо, Мейсон. Мне не нравятся ваши методы. Когда-нибудь я все же подловлю вас, но я одобряю хорошую работу и достаточно опытный коп, чтобы понять вашу правоту.

Удивленный, Мейсон пожал ему руку.

— Не думайте, что в следующий раз я вас пожалею,— добавил Голкомб.

— Постараюсь,— улыбнулся Мейсон.

— Любой коп должен ценить возможность поимки преступника — и я сделаю все, что от меня зависит.

— Теперь вы заговорили как мужчина, сержант.— Мейсон похлопал его по спине.— Действуйте!

Сержант вышел, но тут же вернулся — просунул голову в дверь.

— Все равно мне не нравятся ваши методы.

— Я понимаю,— миролюбиво сказал Мейсон.

— И я не думаю, что вы мне нравитесь.

Дверь захлопнулась.

— Вот и все,— повернулся Мейсон к Делле.

— Почему вы отдали это дело Голкомбу?

— Я думаю, он сумеет подействовать на Бирл Гейлорд и заставит ее сказать правду.

— Й еще потому, что вы хотели помочь ему выкрутиться,— добавила Делла.— А он ненавидит вас.

— Я знаю, но он боец, а я люблю бойцов. Как дела с «Кларион»?

— Все в порядке. Фрила сержант не увидит. Они его спрятали.

— Он сделает главное, а потом они дадут экстренный выпуск.

Зазвонил телефон. Делла взяла трубку, выслушала и повернулась к Мейсону.

— Адель Гастингс спрашивает, не может ли она чем-нибудь помочь вам.

— Скажите ей, пусть через пятнадцать минут ждет нас в баре на Хейстен. Я хочу увидеть ее лицо, когда она будет читать газету.

— Если мы будем там через пятнадцать минут, то, вы думаете, мы дождемся «Клариона»?

— Мы можем подождать там до полудня,— ответил Мейсон.

— Хэлло, мисс Гастингс...— И Делла стала договариваться о встрече.

Агата Кристи Kpuвой дом

Глава 1

С Софьей Леонидас я познакомился в Египте в конце войны. Она занимала довольно ответственный ноет в департаменте иностранных дел. Я столкнулся с ней по службе и вскоре оценил ее деловые качества, которые дали ей возможность занять такое высокое положение. В то время ей было всего двадцать два года.

Она была очень привлекательна. Кроме того, природа наградила ее ясным умом и чувством юмора, которое казалось мне восхитительным. Мы подружились. С ней было очень легко, и мы отлично проводили время.

Все это я очень ценил. Но только получив приказ отправиться на восток,— в самом конце войны — я понял еще кое-что: я понял, что люблю Софью и хочу жениться на ней.

Мы обедали у Шепарда, когда я сделал это открытие. Оно не удивило меня: это было просто признание давно известного мне факта. Я взглянул на нее другими глазами, но увидел то, что уже знал. /Мне нравилось все, что я видел: темные кудрявые волосы, живые голубые глаза, маленький квадратный подбородок и прямой нос. Мне нравился се изящный серый костюм и сверкающая белизной блузка. Она выглядела типичной англичанкой — и это мне особенно нравилось. Три года я не был дома я очень соскучился по всему английскому.

Никто, подумал я, не мог бы выглядеть столь типично, и тут же задал себе вопрос: кто она по национальности?

Мы говорили обо всем: о наших вкусах, о будущем, о наших друзьях и знакомых, однако Софья никогда даже не упоминала о своем доме и семье. Обо мне она знала все (она умела прекрасно слушать), я же ничего о ней не знал. Я предполагал, что у нее самая обычная семья, но она ничего мне об этом не рассказывала. И до этого вечера я просто не задумывался над этим.

Софья спросила, о чем я думаю.

Я ответил просто:

— О вас.

— Понимаю,— сказала она.

— Может быть, мы расстанемся на несколько лег. Я не знаю, когда вернусь в Англию, но первое, что я сделаю, возвратившись,— это приду к вам и попрошу вас стать моей женой.

Она и глазом не моргнула — курила и смотрела в сторону.

Я испугался, что она неправильно истолковала мои слова.

— Послушайте, я твердо решил не делать вам предложения сейчас. Во-первых, вы можете мне отказать, и тогда я с горя женюсь на какой-нибудь ужасной женщине. А даже если вы мне не откажете, как нам быть? Пожениться и тут же расстаться? Обручиться и ждать неопределенное время? Этого я не могу себе позволить. Вдруг вы встретите кого-нибудь и захотите связать с ним свою жизнь?