Кризис доверия

— Все так, — подтвердил оранжевоглазый. — Однако твои слова противоречат распоряжению нашего гранда по твоей личной охране.

— Нашла коса на камень, — фыркнул Кир. — И?

— Если ты высказываешь пожелание, то исполнение его лежит в области нашего усмотрения. Мы можем подчиниться или нет. В случае же непредвиденных обстоятельств нежелательного характера именно мы станем нести всю ответственность вплоть до гибели.

Кир присвистнул.

— Сурово, но справедливо.

— Если же ты приказываешь, то мы выполним, но отвечать за последствия и разбираться с оными придется уже тебе.

— Это приказ, — заявил Кир. На ум пришла полузабытая фраза о несуществовании правильного выбора, но ему сейчас было не до философствований.

Фанги поклонились кивками и отступили в самую темну тень.

— Пижоны, — проворчал Кир. — День на дворе, а они фангские замашки демонстрируют.

Насколько он знал, эти самые замашки в светлое время суток стоили фангам изрядных затрат. Вольные в принципе мало отличались от людей при свете солнца. Граны уже могли выделиться и тем, похоже, сильно гордились.

Кир вошел в квартиру, запер за собой дверь, скинул ботинки и, не надевая шлепок, отправился на кухню. Когда он, вооружившись подносом и небольшой черной коробочкой, проследовал в комнату, Василий лежал на столе и гипнотизировал окно. Недовольства он не демонстрировал, даже хвостом не дергал, просто лежал и смотрел, не моргая.

Кир открыл окно настежь, сам сел на подоконник, поставил поднос на табуретку. День, конечно, был в самом разгаре, но дерево оставалось в тени, потому устроившемуся на ветке фангу было относительно комфортно.

— Выгнал?

— Усилил собственную безопасность нестандартными методами.

— Я не смогу сидеть здесь сутками напролет, — предупредил Ард.

— Ты еще не понял, что я в том не нуждаюсь?

Ард фыркнул.

— Лучше огради собственные тылы, — посоветовал Кир. — Будет сильно некстати, если твои племянники подложат нам свинью в виде влезания хрен знает куда.

— Я понимаю, но… — Ард развел руками. — Ваши дети растут долго и нуждаются в защите и опеке, но наши — нет. Ребенок человека до трех лет не в состоянии выжить самостоятельно. Наши дети минуют состояние родительского паразитизма через две недели после появления на свет. К году они достигают интеллектуального и физического развития ваших четырехлеток.

— Удобно, — оценил Кир. — При таких вводных и я не отказался бы размножиться.

— Это не повод для шуток.

— А я и не шучу, — ответил Кир. — Дело даже не в бытовом удобстве, впрочем… не бери в голову.

— Эволюция шла разными путями. У вас есть инстинкт заботы о потомстве, а вот у вольных он отсутствует, да и у гранов наличествует далеко не у всех. Репродуктивность вида и так-то невысока, если бы наши дети еще и развивались медленно, мы вымерли бы уже давно. Ваши дети доставляют родителя неизмеримо больше хлопот, но развиваются… — он пожал плечами. — Гармоничнее, что ли? Сознание и физические возможности идут рядом, а вот у нас второе опережает первое, при этом быстрый рост тоже несет определенные проблемы со здоровьем. Порасспроси Ки-И-аса, если хочешь, он ведь рожден вольной. Многое порасскажет, как выживал: воровал кровь, грабил, охотился. Мать позволяла ему крутиться рядом, не гнала, и это лучшее и достаточное, на что дети вольных могут рассчитывать вообще.

— И после этого дети для вас — сокровища?!

— Для гранов, грандов, Ри-Архов и Арх-Ри.

— У нас за такое отношение к детям родительских прав лишают.

— А у нас не знали до слияния, что можно иначе! Наши дети полностью самостоятельны в пять лет, так же, как у вольных. Но при этом они сильнее в эмпатическом плане. Понимаешь, что это значит?!

— Ижи из вас вьет веревки, — наконец, сообразил Кир.

— Она не злоупотребляет, но… если ей втемяшилось найти своего друга, я остановить ее не сумею.

— А мать?

— Я только ее и жду! Она…

— Не в Москве.

Ард кивнул.

— Ри-Арха не сумеет допросить ни другая Ри-Арх, ни Арх-Ри. А вот меня — могут, если соберутся две или больше. Потому я не знаю, где Эльдин и когда она вернется. Единственное, о чем мне известно: она устраивает убежище для того, кого ты спас.

— Дока хотят вызвать на поединок, убив его отпрыска. Зачем?

— Если до тебя еще не дошло, не мне прояснять! — неожиданно разозлился Ард.

Впрочем, он тотчас умолк, закрыл глаза скрестил руки, отрешаясь от всего окружающего мира и успокаивая бурю в душе. Похоже, его тоже достал мир неравных возможностей. Только другого не имелось ни у кого из них.

— Я сделал тебе чай, — сообщил Кир примирительно.

— Я, признаться, был изумлен тому, что Ижи подчинилась твоему решению.

— Я спас ее. Наверное, поэтому.

Ард покачал головой, не открыв глаз и не меняя позы.

— Должен был возникнуть противоположный эффект.

— Юная принцесса и ее верный рыцарь?

Ард кивнул.

— Тьфу, гадость какая! Не дождется.

Ард улыбнулся и открыл глаза.

— Благодарю, — сказал он, принимая кружку с оленем. — Если она придет к тебе…

— Вправлю мозги насколько смогу.

Ард рассмеялся:

— Ты все же уникальный человек.

— Не-а. Пресловутая свобода воли, — возразил Кир. — Вы живете по неким вселенским правилам, вам за ослушание воли свыше прилетает быстро и неотвратимо, а мы живем только своей головой и — куда же без нее? — совестью. Мы — мерило своих поступков и морали, не кто-то другой. Помню, когда Россия первой договорилась с фангами, европейцы обвинили нас предателями человеческой цивилизации и стали гнобить всех тех, кто жил с ними рядом. Эмигранты ведь — дело нормальное, это потом мы вынуждены были закрыть границы, и то лишь после волны терактов. Так вот, доходило до того, что русских не пускали в больницы, даже если срочно требовалась помощь, для них закрылись магазины и рестораны, их заставили носить нашивки, а когда этих всех европейских зачеловеков у нас стали звать фашистами и нацистами, они обиделись. Поскольку были искренне уверены, будто их поведение единственно верное.

— Потому ты зовешь не принимающих нас соплеменников нацистами? — спросил Ард. — Меня, признаться, подобное удивляло, мы ведь… в общем, я не уверен, что люди и фанги — именно разные расы, а не виды или…

— Это неважно. По сути ведь одно и тоже. Мы живем вместе в одном городе, одной стране. И вы, и мы согласились с правилами друг другу не мешать. Вас, считай, приняли за своих, сколь бы смешно это ни звучало.

— Отчего смешно? Вовсе нет.

— Но раз вы и мы вместе, то с какой такой стати вам хотят зла, когда вы сами зла не делаете? Потому что вы пьете, а не едите? Нацики — это те, кто ненавидит по какому-либо признаку, ничем не противоречащему принятым законам. Например, по цвету кожи или религии, форме черепа или носа. Для меня расчеловечивание других — признак расчеловечивания собственного. Отсюда и мое отношение к ушлепкам.

— Законы ведь можно принять разные, Ки-И-рилл.

— На бумаге, несомненно. Но у каждого человека есть свое мерило: чувство справедливости, если хочешь.

— И у тебя?

Кир фыркнул.

— Самое смешное, оно, оказывается, бывает гибким.

— Сложно с людьми.

— Зато интересно.

— А это? — кивнув на коробочку, поинтересовался Ард.

— Шахматы. Очень полезная в плане развития логического мышления игра, и я собираюсь тебя ей обучить.

* * *