Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– Пока нет, но кое-какие соображения имеются. В любом случае, как угодно, хоть прячь, хоть караул кричи – Гизелле ничего оттуда читать не давай.

Глава 16

Коварство – это проявление агрессии у людей с хорошими манерами.

Виконт Сент-Джон Болингброк

Лис прикрыл дверь лекарской каморки и поглядел на «израненного» Бастиана с видом заговорщика.

– Ну шо, симулянт – пожух и облетел больничный лист. Хватит расслабляться, пора впахивать!

Менестрель,

задетый за живое безосновательными инсинуациями, с укоризной поглядел на старшего товарища и поднялся с лежанки.

– Шо ты хмур, как день ненастный? – Сергей попытался расшевелить юношу. – Сонеты не в меру сонные, рубаи не рубятся, или танка грязи испугалась?

– Месье Рейнар, я думаю о книге.

– Ты, наконец, решился издать свои произведения? И правильно! Так им всем! Напечатай их тут. Это будет наипервейшее печатное издание не только Франции, но и всего мира. Прихватишь с собой пару штук – и озолотишься.

– Меня интересует совсем иное золото, – перебил его Бастиан.

– Какое такое иное? Олимпийское, добытое в бескомпромиссной неравной борьбе с собой?

– Я говорю о золотистом блеске на страницах подаренного Гизелле фолианта.

– И чем это напыление тебя столь обеспокоило?

– Я сомневаюсь, что это напыление. Во всяком случае, то, что видела Ойген, – что-то совсем другое. Здесь не поверхностный блеск, а, так сказать, глубинный.

– То есть ты хочешь сказать, что крупицы золота непосредственно в структуре бумаги?

– Это было бы вполне разумное объяснение, но, во-первых, мы имеем дело не с бумагой, а с пергаментом, а это, как мы помним, баранья кожа, в ее структуру что-либо вживить несколько сложнее.

– Молодец, верно подметил, не купился.

– Вы меня проверяли, месье Рейнар?

– Есть такое дело. А ты шо думал, стал оперативником – все, Бога за бороду ухватил? Испытания только начинаются.

– Что-то они, похоже, не кончаются. Но тут есть еще одно…

– На пергаменте отсутствуют частицы золота, исключая то, что использовалось для иллюстраций.

– Вы что ж, знали? – в голосе менестреля чувствовалось разочарование.

– Знал. Эксперты обратили внимание, но понять, чего оно блестит, так и не смогли.

– У меня есть версия. – Бастиан подошел к двери, поглядел на скучающего в коридоре стражника и вернулся, делая знак Сергею говорить потише. – Видите ли, еще в Сорбонне мне довелось писать научную работу по теологии, в которой я пытался доказать корневое тождество религиозных концепций, вытекающее из сакрализации цивилизаторских сообществ квазигуманоидов.

Лис захлопал в ладоши.

– Вот это ты щас о чем говорил и, главное, с кем?

Ла Валетт вздохнул.

– Так называлась моя работа. Между прочим, она была удостоена золотой медали среди университетских научных работ.

– Я по возвращении дам еще одну, шоколадную, если объяснишь, для чего ты мне все это рассказываешь.

– Если кратко, – опечаленно вздохнул менестрель, – все архаические религии – это описание действий одной цивилизаторской группы. Чаще всего представители этой группы имеют нетрадиционную для человека форму, как-то: рыбы, змеи, какого-нибудь чудовища, но все же сохраняют ряд антропоморфных черт, так сказать, присущих человеку. И вместе с тем они вполне могут общаться с представителями нашего биологического вида и даже вступать с ними в тесную связь, иногда физического, иногда ментального свойства.

– Так,

ментальные свойства оставим ментам, говорим проще: могут залезть в голову и сидеть там, как червь в яблоке.

– Хорошо, пусть будет так. Я немного о другом. Разные народы, видя разные проявления этой цивилизаторской группы, порою расходятся в описании жизнедеятельности своих воображаемых богов. То есть все проявление описанных в священных текстах божеств есть постфактовая словесная фиксация некоего впечатления участников встреч с неведомыми цивилизаторами. Такие фиксации имеют позднейшее культурное наслоение и уже потому не тождественны реальности. Следовательно, не могут, как таковые, восприниматься научным сообществом. Но при сравнительном анализе чаще всего выявляется множество совпадений в описаниях свойств учителей – цивилизаторов рода человеческого, превратившихся в их сознании в демиургов.

– Спорно, замороченно, но излагаешь красиво. И все же, не скатываясь в лекцию о чувственной природе непознаваемого, скажи, к чему ты ведешь?

– Если золотой блеск – не напыление и не вживление микрочастиц металла в структуру пергамента, значит, это иное – изначальное свойство материала.

– Ну-у…

– Я помню только один пример, в котором описывается нечто со столь необычными свойствами. Это Золотое Руно.

– Погоди, погоди. – Лис останавливающим жестом поднял руку. – Я, конечно, в курсе, что Золотое Руно – это не только сигареты. Но, с одной стороны, речь там шла не о пергаменте, а о бараньей шкуре, а с другой, насколько я помню, изначально это было обычное руно, которое использовали на Кавказе, чтобы мыть золото.

– Это лишь версия. Красивая, но маловероятная, – перебил Ла Валетт. – А эллинский миф гласит, что необычного барана по велению Зевса послала на Землю богиня облаков. Это важно, ибо обычного круторогого овна должна была посылать совсем другая богиня.

И этот облачный барашек отличался весьма полезными качествами: мог летать по воздуху, плавать в воде не хуже дельфина, и это с парой седоков на спине. Можно сделать обоснованное предположение, что богиня облаков попросту обратила одного из своих, так сказать, подопечных в священное животное.

– Как вариант. Богиня вдруг заметила сходство между облаками и баранами. И шо нам это дает?

– Сейчас попробую объяснить. Когда на картинах, изображавших Данаю, рисовали золотой дождь, чаще всего его символизировали золотые монеты. То есть солнечный свет, с помощью которого верховное божество нисходило на Землю, воспринимался именно так – некое золотое сияние неизвестной природы.

– Так, остановись! – Лис наставительно поднял указательный палец. – Ты пытаешься втолковать, шо книга создана из выделанной бараньей кожи трансформированного облака?!

– Похоже на то. Из облака, пронизанного золотым сиянием некоего верховного божества. Или, если не брать высокие материи, то животворного излучения. Вспомним Данаю, тоже квазигуманоида-цивилизатора.

– Вот я и думаю: как бы нам из этих высоких материй портки сшить. Это если ты, Бастиан, часом не переборщил, лупивши себя по лбу предком Буратины. Фолиант из облачного пергамента, лучащийся божественной энергией… – такое даже я не каждый день придумаю.

– Но я же ничего не придумываю. Я предполагаю, что весь пергамент или его часть, использованная для написания нашей книги, в далеком прошлом был тем самым Золотым Руном.

Поделиться с друзьями: