Крот 3. Сага о криминале

– Даю! Немедленно! – заулыбался тот и громко закричал своим работникам: – Спецколонна! Открыть проезд! Быстро открыть!

Духота была влажная, тяжелая, невыносимая.

Колонна военных грузовиков, сопровождаемая патрульными «газиками» с мигалками и спецсигналами, продолжала передвигаться по бесконечной асфальтированной трассе. Шоссе со всех сторон окружала жухлая серая степь. Впереди в сизой дымке виднелись предгорья Кавказа.

Шли на привычно быстрой скорости, полковник дремал в переднем «газике». Неожиданно вдали показалось несколько патрульных машин, которые быстро приближались к колонне. Мигалки у них были включены, до слуха доносились звуки сирены.

Шофер, молоденький белобрысый солдат, увидел встречный транспорт, негромко позвал полковника:

– Товарищ полковник… Товарищ полковник.

Тот не просыпался.

– Товарищ полковник! – Солдатик потеребил его за рукав и, когда начальник открыл глаза, кивнул на встречные патрульные машины.

– Что за черт? – выругался полковник и распорядился: – Тормози!

Встречные «газики» тоже остановились, полковник грузно выбрался из машины, а навстречу ему уже спешили люди в камуфляже и со знаками отличия на погонах.

Передний из камуфляжников отдал честь полковнику, отрапортовался с явным кавказским акцентом:

– Товарищ полковник! Согласно телеграмме Генштаба нам поручено взять колонну с оружием под особую охрану и сопровождать ее до конечного пункта! Дальнейшая дорога небезопасна, поэтому вам приказано после оформления соответствующих документов возвращаться обратно. Вот телеграмма, вот приказ, вот все другие соответствующие документы.

За спиной старшего камуфляжника мрачно молчали его подчиненные.

Полковник взял бумаги, стал их просматривать. Сзади подбежал лейтенантик, держа наготове пистолет.

– Что случилось, товарищ полковник? Требуется помощь?

Тот злобно оглянулся на него:

– Что вы оружием размахиваете? Вас кто-нибудь звал? Сейчас же вернитесь на место!

– Есть! – козырнул сконфуженный офицер, сунул пистолет в кобуру и чуть ли не строевым шагом пошел обратно.

Полковник пытался разобраться в бумагах, ветер мешал и задувал их, и он с сердцем выругался:

– Черт… Давайте к вам в машину!

Главный из встречающих и полковник уселись в ближний «газик», еще раз пересмотрели документы, и полковник спросил:

– Что от меня требуется?

– Прежде всего, получить вот это. – Камуфляжник передал ему плотную упаковку купюр. – Здесь окончательный расчет… И еще расписаться – вот здесь. Вы груз передали, я принял.

– Меня не предупреждали, что я должен расписываться.

Камуфляжник оскалился:

– Это не для вашего командования. Это для моего командования.

Полковник подумал, в очередной раз чертыхнулся, поставил какую-то закорюку.

– Вы тоже должны расписаться.

– Не только распишусь, но и печать поставлю, – засмеялся кавказец.

Расписался, достал из целлофанового пакетика печать, шлепнул ее на бумагу.

Полковник сунул документы в нагрудный карман, выбрался из машины.

– Лейтенант!

Лейтенант на всех парах несся к нему.

– Людей из грузовиков пересадить в «газики». Охрану доверить представителям Северо-кавказского военного округа. Мы возвращаемся обратно.

– Есть!

Полковник вернулся в свой «газик». Лейтенант бросился к грузовикам, кричал что-то водителям, размахивал руками.

Водители с недоумением уступали свои места людям в камуфляже, брели, оглядываясь, к легковым машинам.

Наконец процедура передачи груза была завершена.

«Газик» развернулся.

Полковник снова стал дремать рядом с молодым солдатиком и лишь изредка, на секунду просыпаясь, нащупывал плотный сверток с деньгами во внутреннем кармане френча.

В полдень с Мариной случился сильный припадок. Она металась по палате, срывала шторы, била кулаками с запертую дверь, кричала, звала на помощь, сбрасывала с себя одежду.

Дежурная сестра услышала ее крики, побежала к палате, открыла дверь, но на нее тут же навалилась Марина, которая еще громче стала выкрикивать:

– Не трогайте меня! Где я? Что со мной?

– Доктор! – закричала сестра, выглядывая из палаты. – Виталий Дмитриевич!

Поплавский быстро покинул свой кабинет и заспешил по коридору.

– В чем дело? Что случилось?

– Доктор, больная… – начала объяснять сестра, но Марина тут же перебила ее:

– Кто сказал, что я больная? Кто решил? Пустите меня к телефону! Сообщите на работу, что я здесь! Кузьмичеву сообщите!

Поплавский силой заставил женщину вернуться в палату, миролюбиво приговаривая:

– Сейчас позвоним, сейчас всем сообщим. И Сергею Андреевичу, и Виктору Сергеевичу. Они приедут, вас заберут, и все будет хорошо. А пока что побудьте в палате, подождите. Главное, не стоит кричать и скандалить.

Марина испуганно посмотрела на доктора:

– Виктора Сергеевича не надо… Пожалуйста. – Неожиданно на ее лице появилась болезненная гримаса, она произнесла: – Шел снег… все стало белым… А потом… потом пришел доктор, – улыбнулась. – Доктор пришел. Вы – доктор?

Виталий Дмитриевич улыбнулся в ответ:

– Доктор.

– Мне бы домой, доктор. Где мой дом?

– Ваш дом здесь. Ложитесь, дорогая, отдохните, и все будет очень хорошо.

Он уложил больную на постель, показал жестом медсестре, чтобы та оставила их в покое, присел на стул.

– Вы говорите, надо позвонить?

– Кому? – не поняла она.

– Вы сказали, что надо кому-то сообщить, что находитесь в больнице.

– В больнице? Нет, не в больнице. Не знаю.

Главврач покинул палату, вошел в кабинет, постоял у телефонного аппарата, прикидывая, кому звонить. Набрал номер.

– Сергей Андреевич? Звонят из больницы. Сегодня случилось первое просветление у больной.

– Она способна поговорить со мной хотя бы по телефону? – спросил Кузьмичев.

– Нет. Уже нет… Но вас вспоминала.