Крот Камня

— Так вы, значит, последователи Камня? — спросил крот, уже немного успокоившись.

— Да.

— А как вас зовут?

Но раньше, чем они успели ответить, крот замахал лапой и зашептал:

— Лучше здесь ни о чем таком не говорить. Давайте найдем место поспокойнее. Тут и стены имеют уши.

Крот отвел их подальше от входа в тоннель, на несколько мгновений исчез, вернулся с червями и положил их перед Триффаном и Спиндлом.

— Так как же вас зовут? — опять спросил их новый знакомый.

— А тебя? — поинтересовался Триффан.

— Хей — коротко и красиво! И все-таки…

— Меня зовут Триффан.

Крот расхохотался и повернулся к Спиндлу:

— Ну а ты, вероятно, скажешь, что ты — сам Крот Камня!

— Я Спиндл.

— О Всемогущий Камень! — Хей стал встревоженно озираться вокруг. Помолчав немного, он сказал: — Я знаю, нет смысла спрашивать, серьезно ли вы говорите, потому что ни один сумасшедший сейчас не назвался бы Триффаном, не будучи им. Слишком опасно. Ну и дела! Значит, Триффан? И Спиндл с Семи Холмов?

— Ты слышал и обо мне? — удивился Спиндл.

— Как же о тебе не знать? Ты ведь знаменит, приятель! А тебя, — Хей повернулся к Триффану, — считают убитым, и, может быть, ты предпочел бы быть мертвым, если бы знал все. Разрази меня гром! Погодите-ка, а грайки не спросили, как вас зовут?

— Не додумались, — ответил Спиндл.

— Ты бы рассказал нам лучше, откуда тебе про нас известно, почему ты так удивлен и чего такого мы не знаем, — заметил Триффан.

— Вот беда-то, лучше бы мне от вас отделаться как можно быстрее, только… — Вдруг Хей подал им знак сохранять молчание и скрылся в подлеске. Послышались сдавленные крики, и голос, не принадлежавший Хею, прохрипел:

— Я ничего такого не делала, я ничего не знаю, просто проходила мимо.

— Проходила мимо, гадина! — зло повторил Хей, вытаскивая брыкавшуюся кротиху из кустов.

Перед Триффаном и Спиндлом предстала грязная, зловонная слепая кротиха. Это была та самая кротиха, которая выслеживала их.

— Здесь полно таких, как она, — сказал Хей. — Шатаются, подслушивают, сплетничают, доносят и за это получают свою горсть червей в Вестсайде. Ну, так как же тебя зовут, кротиха? Может быть, Мерзавка? Или Подлянка? Или тебе придумали имя получше?

Кротиха уставилась белыми незрячими глазами прямо на Триффана и Спиндла:

— У меня есть имя, и я его называю, когда хочу. Надо же мне чем-то жить. Другие добывают себе червей лучше, чем я, вот и приходится приспосабливаться. Другие болтают, а я передаю. Ты меня ударил, и об этом я тоже расскажу. Кому я донесу, узнают, кто ты такой.

— Как же они узнают? — спросил Хей, который, похоже, был не из драчливых.

— Узнают! — заверила кротиха.

— Мы не причиним тебе вреда, и у нас нет секретов. Меня зовут Триффан, а это Спиндл, мой друг. Мы вернулись в Данктон и не собираемся никому вредить. Но скажи тем, кому ты все передаешь: если они попробуют причинить нам зло, то они от этого не выиграют. Ступай с миром и помни, что мы не собираемся никого обижать.

Кротиха как-то передернулась, недоверчиво потянула воздух носом, потом подошла поближе к Триффану и попросила:

— Дай мне червячка — и я рта не раскрою!

— Тебе стоит только попросить, — мягко ответил Триффан и пододвинул кротихе тех червей, что принес Хей.

— Ты добрый крот, — прошамкала она. — Было время, и я жила хорошо. Растила детенышей, кормила их. Да, было время. Два раза я рожала, пока со мной не приключилась болезнь. Только это было не здесь, ведь я не отсюда…

— Уходи! — не выдержал Хей. — Ты получила своих червей!

Но Триффан укоризненно посмотрел на Хея, припал к земле рядом со слепой кротихой, взял червяка и стал есть за компанию с ней.

— Откуда ты? — спросил он доброжелательно.

— Издалека, ох издалека. Как же давно это было! Теперь, глядя на меня, нипочем не скажешь, что у меня было два выводка: три и четыре кротенка. Да, милые мои детки, мне было тогда о ком заботиться…

— Расскажи мне о них.

— Охота тебе слушать мою чепуху!

Триффан подвинул слепой кротихе оставшихся червей и еще раз попросил:

— Расскажи.

И она рассказала, сбиваясь и то и дело принимаясь плакать, как все кроты, которые не привыкли к хорошему обращению. Они все время боятся прервать свой рассказ хоть на миг, чтобы слушатель не ушел. Но Триффан остался, Хей и Спиндл тоже. Наконец кротиха поведала Триффану историю своей жизни и собралась уходить:

— Мне пора. Как, ты сказал, тебя зовут?

— Триффан.

— А меня — Тизл. Очень приятно было познакомиться, Триффан. Я люблю поболтать. Да и кто не любит?

— В хорошей компании, конечно, — согласился Триффан.

— Твоя правда, — сказала Тизл.

Потянув носом, она определила, в какую ей надо сторону идти.

— Счастливо! — крикнула она и ушла, напевая себе что-то под нос. Неуклюже шатавшаяся из стороны в сторону, кротиха была единственной движущейся точкой в поле их зрения.

Когда Тизл скрылась из виду, Хей сказал:

— Теперь я знаю, почему про тебя, Триффан, и про Спиндла ходят легенды. У меня такое чувство, что наша сегодняшняя встреча была предопределена.

— Скорее всего! — жизнерадостно подтвердил Триффан. — А, Спиндл? У нас с тобой такая привычка — встречать нужного крота в нужное время, или, если говорить точнее, Камень посылает нам нужного крота всегда вовремя.

— Только не надо проповедовать! — шутливо встревожился Хей. — Я не очень-то гожусь в верующие.

— Как и большинство кротов, которые не пробовали, — ответил Триффан. — А теперь, пожалуй, нам надо найти какие-нибудь норы для ночлега. А ты бы рассказал нам, каким стал Данктон, пока нас тут не было. Спиндл волнуется, как мы будем жить, думает, что на нас непременно кто-нибудь нападет. Может, тебе удастся немного успокоить его.

— Договорились! Я расскажу вам, что знаю, а взамен вы мне расскажете, правду ли о вас говорят. Об угрозе нападения забудьте. Эти времена прошли. Есть, правда, у нас несколько придурков, от которых много шума, и они действительно живут в Вестсайде. Я поступаю с ними просто: посылаю их подальше, и они оставляют меня в покое.

— Так что ты о нас слышал? — спросил Триффан.

— Вы — единственные кроты, которые дали отпор грайкам, вы сделали это во имя Камня и с его помощью. Говорят, будто вы храбрые, умные и все такое, но я намерен верить только своим глазам.