Кротовский, вы сдурели

— Мы все с большим уважением относимся к работе нашего доктора, — оратор надсаживает горло, — Он всегда ратует за самых обездоленных. Партия РОС мистера Кротовского воспользовалась его простодушием. Заставила работать на себя… И… какой итог? Разве нашему доктору по пути с этими людьми?

— Нет… не по пути… — закричали в толпе.

— Разве доктор этого хотел? — с обвинением в голосе прокричал оратор, — Разве он хотел, чтобы больных людей изгоняли из города?

— Док не такой! — вторит толпа.

— Давайте, предоставим слово самому доктору, — агитатор сделал широкий жест, как бы приглашая дока выйти вперед, и яростно зааплодировал. Толпа шумно поддержала.

— Действительно, — начал доктор, — Поначалу я очень загорелся идеями партии РОС. Да что говорить, идеи правильные…

— Вот паскудыш, — выругалась Анюта, и я с ней полностью согласен.

—…но методы, такие методы неприемлемы, — крикнул доктор разочарованно, — Так с людьми поступать нельзя. Я принял решение…

Доктору пришлось прерваться, чтобы переждать крики поддержавшей его взревевшей толпы.

— Я принял решение отделиться от партии РОС. Я понял теперь. Когда во главе партии стоит человек, далекий от простого народа, то и методы у него антинародные. К сожалению, у меня нет достаточного опыта, чтобы организовать собственную партию. Поэтому, по приглашению активистов партии европейского единства, я реил создать при ней фракцию движения за чистоту. Надеюсь, вы меня поддержите.

Дальше доктор опять завел шарманку про проведенные им исследования паталогий, вирусов и прочей дряни. И что меня каждый раз поражает, толпа его слушает. Мол, оно совершенно непонятно, зато очень умно…

— Чертов идеалист, — прошипела незаметно подошедшая Ева, — Он ведь даже не отдает себе отчета, что толпа ни черта не понимает.

— Да, но ему доверяют.

— Доверяют. Нахватался умных терминов и решил, что самый умный. А англичане ему в уши надули. Обманули как ребенка.

— Поговори с ним, — потребовала Анюта у Евы, — Объясни ему обстановку.

— Думаешь, я не пыталась? Он мне теперь не доверяет. Фанатик… придушить его что-ли?

— Ни в коем случае, — пресекаю, — Во-первых, док такая же жертва пропаганды, как и все остальные. А во-вторых, если его убьешь, народ окончательно уверует, что это мы убираем всех неугодных.

— Ох, Кротовский. Я это понимаю. Бессмысленно трогать доктора, надо искать убийцу.

— Как его искать? Появились зацепки?

— Нет никаких зацепок. Вернее есть.

— Какая?

— Огромная такая зацепка… целое зацепище… по имени Чарли Спайдер… вот только подобраться к нему не выходит.

— Попробовать за ним проследить, — предлагает Анюта.

— За ним трудно следить. Он чертов профессиональный шпион. Он большой мастер уходить от слежки…

В дверь постучали, и заглянул охранник:

— Сергей Николаич, к вам курьер… говорит, срочно…

— Ну пусть заходит, раз срочно.

В комнату зашел тот самый, что передавал предыдущее послание от владетелей. И вот сразу стало понятно, что ничего хорошего этот курьер не принес.

— Что у вас? — спрашиваю неприязненно, — Опять решили устроить собрание владетелей?

— Собрание владетелей уже состоялось, — сдержанно сообщил курьер.

— О как. Без меня. И что там на этот раз придумали?

— Собрание владетелей определило дату выборов в городской парламент.

— Да с чего бы? Это я определяю дату на правах правителя.

— В соответствии с городским уставом собрание так же имеет такое право… простым большинством голосов. Три четверти голосов для этого не нужны. И сразу сообщаю, это право приоритетное, — он добавил с плохо скрытым злорадством, — Отменить решение вы не можете.

— И когда состоятся выборы?

— Завтра в полдень.

— Да вы очумели? А народ оповестить?

— Уже начали. Народ у нас в городе дисциплинированный. Завтра воскресение. Так что… все придут… а теперь разрешите откланяться.

— А вот это полное фиаско, — сообщаю, когда за курьером закрылась дверь, — Завтра мы выборы проиграем с треском. Англичане нас обставили по всем статьям… Анюта, ты остаешься за старшего…

— Сережка, ты куда?

— Схожу к следователю. В конце концов он обязан искать убийцу. Потребую, чтоб оторвал жопу от стула и делал хоть что-то.

— Так себе затея.

— Других идей у меня нет.

— Кротовский, я, пожалуй, с тобой съезжу, — решила Ева, — Не хватало, чтобы ты наделал глупостей. Нам еще осталось только испортить отношения с полицией… для полного набора неприятностей.

Мы подъехали к зданию полицейского департамента на ее грузовичке. Следователь оказался на месте и принял нас без проволочек.

— Уже слышали про очередное убийство, граф? — спросил следователь, едва мы с Евой переступили порог кабинета.

— Разумеется. И я хочу знать, как продвигается ваше… — делаю акцент, —…ВАШЕ расследование. Количество убийств множится ежедневно. А вы продолжаете упорно подозревать сидящего за решеткой Матвея Филиппыча.

— Ну зачем вы так, граф, — оскорбился следователь, — Мы работаем.

— И? Хоть какие-то результаты вашей работы? Они есть вообще?

— Во-первых, я проверял вашу версию с ритуалом преображения. Вы считаете, что некий маг использует внутренности животных для ритуала, чтобы принимать чужой облик.

— Я помню свою версию… и к чему пришла проверка?

— К тому, что ваша версия несостоятельна, уж извините, граф… я подал запросы в различные архивы. Так вот, маги метаморфы действительно встречаются. Их немного, и подобных уникумов полиция всегда ставит на учет. Сами понимаете… они могут стать идеальными преступниками.

— Понимаю.

— В первую очередь я убедился, что ни один состоящий на учете метаморф в наших краях не объявлялся.

— А не… состоящие на учете? Хотелось бы и про них что-то услышать.

— Сейчас услышите и про них, — многообещающе сказал следователь, — Все эксперты в один голос говорят, что никакие ритуалы для преображения метаморфам не требуются. И уж тем более им не нужны собачьи кишки. В крайнем случае метаморфу может понадобиться волос, слюна или еще какая-то плоть или внутренняя жидкость того индивидуума, в которого он собрался преобразиться. Но не собака, граф… уж точно не собака…