Кровь фюрера

— У нее есть на это причины?

Фергюсон пожал плечами.

— Я об этом ничего не знаю. Девушка сказала только, что хочет поговорить с кем-то из нашего руководства и что это весьма важно. У нее якобы есть информация о контрабанде в Европу, но она не намерена с нами сотрудничать. Она просто хочет лично поговорить с кем-то из DSE.

— И кто должен этим заняться? — спросил Петерс.

— Я надеялся, что этим займется Джозеф, — сказал Фергюсон, глядя на Фолькманна. — Вы знаете язык и разбираетесь в этих вопросах. У вас много опыта. Возможно, это и пустышка, но проверить не помешает.

— Еще что-нибудь?

Лицо Фергюсона выражало легкое раздражение.

— Нет, я уже сказал вам все, что знал.

Фолькманн опять взглянул на толстяка продавца — тот уже закончил оформлять витрину и теперь с тоской смотрел на улицу.

— Еще вопросы? — спросил Фергюсон.

Фолькманн взглянул на него.

— А что это за девушка?

— Ее зовут Эрика Кранц. Двадцать пять лет. Профессия — журналист. — Фергюсон достал из внутреннего кармана листок бумаги и протянул его Фолькманну. — Я записал ее адрес и номер телефона. Думаю, вам стоит нанести ей визит и понять, в чем тут дело.

— И с чего мне начать?

— Завтра поедете во Франкфурт, но перед этим позвоните ей.

— Кому отчитываться о проделанной работе?

— Мне. Если меня не будет, свяжитесь с Петерсом, и он мне все передаст. Я уже запросил информацию о девушке у Коллера из немецкого отделения. Сегодня ко мне поступят эти данные, и я передам их вам. По крайней мере, вы будете подготовлены.

— А что насчет немцев? — спросил Фолькманн.

Фергюсон улыбнулся.

— Я уверен, что они сочтут это рутинным делом. Как бы то ни было, они не очень-то заинтересовались им. Если это никоим образом не касается английского отделения, мы передадим расследование им. Но это будет возможно в том случае, если Холльрих и его команда станут сотрудничать с нами. Сейчас самое главное, чтобы все продолжало функционировать, вне зависимости от того, будут немцы задействованы в операции или нет.

Фолькманн опять посмотрел в окно. Толстенький продавец стоял перед своим магазином на противоположном конце площади, заложив руки за спину, — проверял свою работу. Покупателей по-прежнему не было.

Повернувшись, Фолькманн перехватил пристальные взгляды Фергюсона и Петерса. Фергюсон отвел глаза и тоже посмотрел на толстяка перед магазином. Глава британского отделения DSE нахмурился, намазал толстым слоем масло на хрустящую белую булочку и налил себе еще бокал вина.

— Мне кажется, я недавно где-то читал, что во времена Великой депрессии все происходило точно так же. Все продолжали заниматься бизнесом, гоняясь за копейками, которые еще были в обороте. Ужас. Но, слава Богу, мы можем доверить эти проблемы нашим некомпетентным экономистам и политиканам.

Фергюсон улыбнулся. Посмотрев на Фолькманна, Петерс поднял брови, а Фолькманн, улыбнувшись, отпил вина и промолчал.

Оранжерейный парк с экзотическими птицами, миниатюрными озерами и водопадами, живописными садами и павильоном, сооруженными по приказу Наполеона для императрицы Жозефины, находился неподалеку от штаб-квартиры DSE.

В отличие от огромного здания Интерпола в Лионе, неприметные современные офисы штаб-квартиры DSE в Страсбурге мало кому известны. Расположенный неподалеку от здания парламента на авеню де ль Юроп шестиэтажный дом стал штаб-квартирой международной организации, объединяющей все двенадцать европейских разведывательных служб и специализированных полицейских подразделений. Эти службы совместными усилиями проводили операции на территории стран Европейского Сообщества. Полное название этой организации — Direction de S'ecurit'e Europ'eenne^[14], но чаще употребляется аббревиатура DSE. Хотя основной задачей Интерпола является поимка международных преступников, полномочия этой организации все же ограничены. Ее сотрудники, набранные из полицейских спецподразделений, вынуждены ограничиваться только предоставлением информационных услуг в трех четко обозначенных областях: они занимаются преступниками, которые действуют более чем в одной стране; преступниками, которые не перемещаются в другие страны, но чья преступная деятельность распространяется на эти страны; преступниками, которые совершают преступления в одной стране, а находят убежище в другой. Но так как в разных странах имеются определенные различия в уголовном и административном законодательстве, сотрудники Интерпола не уполномочены арестовывать преступников, хотя огромное количество подобных примеров можно найти в книгах и фильмах — там агенты Интерпола свободно перемещаются из одной страны в другую и арестовывают кого угодно и где угодно. Таким образом, задачи этой организации ограничиваются предоставлением информации о преступной деятельности, и выполняются такие задачи весьма эффективно.

Перед DSE стоят сходные задачи. Занимается эта организация, в основном, четырьмя видами преступной и террористической деятельности, и только тогда, когда эта деятельность угрожает европейской безопасности. В отличие от Интерпола, на работу в DSE попадают сотрудники не только полицейских спецподразделений из стран Европы, но и из разведуправлений этих стран. Сотрудники DSE также имеют право арестовать подозреваемого, хотя это право строго ограничено требованиями инструкций и действует только в пределах территорий стран — членов Европейского Сообщества.

Что же касается четырех видов преступлений, то первый из них имеет отношение к террористическим организациям — как к тем, что базируются в Европе, так и к неевропейским, которые, однако, могут использовать Европу в качестве плацдарма или цели. Второй вид преступлений связан с контрабандой во всех ее вариантах, а особое внимание уделяется контрабанде наркотиков, драгоценных металлов и драгоценностей. Третий вид — шпионаж, представляющий угрозу национальной безопасности каждой страны и безопасности Европейского Сообщества в целом, в том числе и промышленный шпионаж. Четвертый вид — подделка документов и денежных знаков.

Каждое государство Европейского Сообщества имеет в составе DSE свое подразделение, куда входят представители разведслужб и полицейских спецподразделений соответствующей страны. Каждое подразделение состоит не более чем из двенадцати старших офицеров и административного персонала и при выполнении определенных задач поддерживает связи с соответствующими национальными организациями. Хотя основной raison d’^etre^[15] DSE состоит в том, чтобы сплоченная объединенная организация боролась со всеми четырьмя видами преступлений, на базе DSE также создается общая компьютерная база данных по всем направлениям деятельности.

Кабинет Джозефа Фолькманна в английском отделении DSE находился на третьем этаже, рядом с подразделением датчан. За окнами простиралась небольшая площадь, обрамленная теперь голыми вишневыми деревьями. Площадь эту называли просто Плац, и этим холодным декабрьским вечером она была совершенно пуста. В два часа пополудни Фолькманн вернулся после ланча и сразу принялся за работу — начал печатать отчеты и формировать документы. Отчеты касались повседневной работы: наркотики, контрабанда, терроризм. Основываясь на данных отчетов разведуправлений, можно было принимать определенные решения или же сдавать эти отчеты в архив.

Он закончил через два часа. Снаружи уже сгустились сумерки, в административных зданиях, окружавших площадь, начали зажигаться огни.

Взяв лист бумаги, который дал ему Фергюсон, Фолькманн набрал номер девушки из Франкфурта. Эрика Кранц взяла трубку, и он объяснил ей, что является сотрудником DSE и что Паули Граф попросил кого-нибудь поговорить с ней.

— Вы не могли бы объяснить мне, в чем проблема, фрау Кранц?

Голос девушки звучал напряженно, и Фолькманну показалось, что она чего-то боится.

— Я предпочла бы не обсуждать это по телефону, герр Фолькманн. Но это очень важно. Мы не могли бы встретиться?

— Я мог бы приехать во Франкфурт завтра утром. Паули Граф дал мне ваш адрес. Или вы хотели бы встретиться где-нибудь в другом месте?

Последовала пауза, а потом девушка сказала:

— Будет очень хорошо, если вы приедете, герр Фолькманн. Моя квартира — на верхнем этаже. В полдень вас устроит?

— Да, вполне. Всего доброго, фрау Кранц.

В пять Фолькманн убрал папки со стола и, спустившись на парковку, сел в машину и поехал к себе. Квартира у него по страсбургским меркам была достаточно скромной — компактное двухкомнатное жилище в одном из старых домов на набережной Эрнест. Окна квартиры выходили на маленький мощеный дворик, и только окно спальни выходило на Рейн и немецкую границу, которая находилась в пяти километрах от Страсбурга.