Кровь и золото ислама

Доктрина каламитов содержала несколько обязательных принципов, первым из которых были вечность и абсолютность Бога. Создателя мира нельзя не только увидеть, но и помыслить: Он ничем не подобен человеку и непостижим. Между Творцом и творением лежит непреодолимая пропасть. Все, кроме Аллаха, временно и тварно, в том числе и Его собственные свойства: воля, всемогущество, речь (Коран) и пр.

В отношении свободы воли каламиты говорили, что человек целиком и полностью свободен в своих поступках. Он сам выбирает свою судьбу, зная, что такое добро и зло, и делая то, что считает нужным. Аллах лишь выполняет свое обещание отправить праведников в Рай, а грешников – в Ад, и ничто не может изменить этого решения: ни заступничество Пророка, ни милость самого Аллаха.

Многобожники

В вопросе о свободе воли каламиты особенно много спорили с суннитами. Традиционалисты говорили, что если человек отвечает за свои поступки, значит, он их «творит». Но творить может только Бог, поэтому получается, что человек – тоже Бог. На этом основании они обвиняли мутазилитов в многобожии. Но и мутазилиты называли суннитов многобожниками, поскольку те признавали вечными атрибуты Аллаха (тогда как вечен только сам Бог) и тем самым «придавали Ему сотоварища».

В отношении загробной жизни у мутазилитов не было единого мнения. Некоторые школы утверждали, что муки грешников и блаженство праведников не могут быть вечными, поскольку вечен только сам Аллах. Они верили, что Рай и Ад в конце концов исчезнут и наступит вечный покой для всех.

Ученый аль-Мариси проповедовал, что любое наказание в Аду когда-нибудь закончится и рано или поздно из него выйдут все, даже неверующие, поскольку вечное наказание несправедливо.

Писатель аль-Джахиз считал, что все обитатели Ада со временем сами превратятся в Ад, поэтому в Аду никого не будет: он опустеет, впитав в себя грешников.

Еще дальше заходили еретики маамариты, утверждавшие, что на свете нет ничего, кроме этого мира и этой жизни. Рай и Ад, о которых говорит Коран, существуют только на земле: первое – это наслаждение, второе – страдание. Следуя таким воззрениям, они старались как можно больше наслаждаться, в том числе вином и женщинами.

Каламиты создали много необычных и парадоксальных течений, которые часто уходили очень далеко от традиционного ислама. Например, хабититы и хадаситы верили, что у всех вещей есть два творца: вечный Аллах и сотворенный Христос, который будет судить людей в Судный день. Они учили о переселении душ: те, кто не заслужил ни Рая, ни Ада, будут перевоплощаться в разных обликах, пока не станут достойными вечной жизни.

Некоторые хадаситы думали, что каждый вид животных представляет собой отдельную общину наподобие мусульманской, и в любой такой общине есть свой посланник от Аллаха. То есть, свои Мухаммеды имеются у бобров, ящериц, рыб и т. д.

Первоначальное мутазилиство буквально кипело новыми идеями и мыслями. Почти каждый богослов выдвигал какое-то особое учение и высказывал оригинальные взгляды, иногда весьма причудливые. Некоторые мутазилиты, например, утверждали, что дух пропитывает тело «как масло» и управляет им изнутри. Другие считали, что после смерти у людей появится «шестое чувство», с помощью которого они будут видеть в Раю Аллаха. Третьи уверяли, что по утрам и вечерам могут видеть умерших членов своей общины, и т. д.

Расцвет мутазилиства продолжался недолго. В первый век ислама Аббасидские халифы поддержали каламитов и сделали их учение официальной религией, обязательной для всех мусульман. Но когда настроение властей переменилось и на мутазилитов начались гонения, они быстро сошли со сцены, потому что основной массе верующих их умствования были неинтересны. Интеллектуальное разнообразие ислама быстро закончилось. Общепринятым учением стало традиционное суннитство, опиравшееся на веру, а не на разум.

Люди «чистой веры»

Ортодоксальность в исламе – это прямое следование Корану и хадисам, изначальное и без изменений. Последователи традиционализма именовали себя по-разному: салафитами, то есть последователями старины (салафа буквально значит «то, что было раньше»), «сторонниками сунны и согласия общины», «людьми хадиса».

В любом случае, это было магистральное течение ислама, которое благополучно пережило все нападки и гонения. Преследования со стороны властей только укрепляли «простую» веру. Даже во время торжества мутазилиства многие крупные фигуры суннизма пользовались огромным авторитетом и создавали собственные школы фикха. Об этих великих учителях рассказывали легенды, их поступки и изречения собирали и записывали ученики.

Одним из самых знаменитых суннитов был куфиец Абу Ханифа, которого именовали «величайшим из имамов». Про Абу Ханифу говорили, что он совершил пятьдесят пять хаджей в Мекку и в течение сорока лет проводил каждую ночь в молитвах. Предаваясь смирению и благочестию, основатель ханифитства уклонялся от любых государственных постов и должностей, которые предлагали ему власти. Когда его хотели назначить верховным судьей Багдада, он заявил, что не годится для этой должности, а на вопрос «почему» ответил: «Потому что если я сказал правду, то действительно не гожусь, а если солгал – то тем более не могу быть судьей!»

У другого великого учителя, мединского имама Малика, было 1300 учеников. Появление Малика предсказал сам Пророк в хадисе: «Близко то время, когда люди будут подгонять верблюдов в поисках знаний и не найдут никого более знающего, чем ученый из Медины». Несмотря на репутацию выдающегося богослова, Малик не боялся признаться в своем неведении и однажды из сорока восьми заданных ему вопросов на тридцать два ответил «не знаю». Скромность его была такова, что даже давать фетвы (выносить решения) по вопросам веры он осмелился только после того, как его пригодность к этому подтвердили семьдесят ученых.

Аш-Шафии, аскет и богослов, в восемь лет уже выучил Коран, в десять – сборник хадисов, а в пятнадцать получил право выносить фетвы. Его богобоязненность и благоговение к Пророку были настолько велики, что от чтения некоторых хадисов он падал в обморок. С шестнадцати лет он не ел досыта и всю жизнь проводил во сне только одну треть ночи, вторую посвящал молитве, а третью – знаниям. После смерти его могила источала запах мускуса.

Ибн Ханбал, мученик суннитов, встал на защиту «чистой» веры в самое трудное время, когда на суннитов начались сильные гонения. Власти заключили его в тюрьму и били плетьми так, что сокамерники отдирали от его спины корку из окровавленного мяса. Это не помешало ему создать свою религиозную школу и составить один из самых авторитетных сборников хадисов «Муснад».

Ибн Ханбал и его последователи признавали лишь Коран и самые бесспорные хадисы, причем в их буквальном смысле, без всяких толкований. Верить надо так, как Пророк и его первые сподвижники, все остальное – ересь. Недопустимы никакие нововведения, даже «хорошие», которые признают многие сунниты. Лучше плохой суннит, чем хороший еретик, говорил Ибн Ханбал: первый безопасен, а второй может совратить тебя от истинной веры.

Акль и накль

В IX веке при халифе аль-Мутаваккиле традиционалисты окончательно одержали вверх над мутазилитами. Главным столпом победившего суннизма в это время стал богослов и правовед Абу аль-Хасан аль-Ашари.