Кровь Ив

— Я любил кусать тебя. Любил твой насыщенный, богатый вкус, струившийся по моему горлу. Твой вкус, то ощущение, как будто я поглощаю тебя, а ты поглощаешь меня. Я хочу еще, Иви. Еще твоей крови, твоих слез, твоего тела, твоего сердца… я хочу всю тебя, — его высокое тело напряглось, и он злобно зашипел сквозь клыки. — Это делает меня одним из них.

Если он хотел напугать меня, ему придется постараться получше.

— Сколько людей ты укусил?

— Двоих, — рык.

Элейн и меня. Мое дыхание перехватило, потому что в горле встал кровожадный ком. Я хотела выследить ее и вырвать ее скользкий позвоночник. Я сжала руки в кулаки и окинула взглядом комнату, ища, что бы такое разбить.

— Иви. Посмотри на меня.

Я заставила свой бушующий нрав остыть и подняла взгляд. Боже, он просто сногсшибателен — брови нахмурены, мышцы все взбугрились, точно он приготовился гнаться за мной, если я побегу.

Я не планировала никуда уходить без него.

Его ладони нашли мою талию, прижимая меня к нему, и Мичио прислонился своим лбом к моему.

— Айман заставил меня укусить ее, — его лицо исказилось от отвращения. — Это было тошнотворно.

Я вспомнила, как в Джорджии он говорил мне, что Элейн слаба, что он попробовал ее кровь из шприца и обнаружил, что она не удовлетворяет его потребности. Может, она просто слишком запятнана злом.

Его большие пальцы отрешенно ласкали кожу повыше моих бедер.

— Мой яд не помог Айману получить контроль над ребенком в утробе Элейн. Так что он сам укусил ее и обнаружил, что мой укус непреднамеренно дал ребенку иммунитет к такому программированию.

Я взглянула на него, широко раскрыв глаза от изумления.

— Это значит, что и ее, и мой ребенок будут нормальными?

— Если под нормальностью ты имеешь в виду возможность контролировать свой разум, то да.

— Поэтому он не заставил тебя кусать других? Потому что ты несешь в себе вакцину?

Он кивнул.

Мой разум лихорадочно перебирал последствия всего этого.

— Ты мог бы извлечь свой яд и раздавать его беременным женщинам. Они могли бы вводить его себе, чтобы защитить своих детей. Почему ты не видишь хорошее в этой ситуации?

— Я не могу извлечь яд из своих клыков, — он взглянул за меня, туда, где в раковине лежали три его клыка. — Я пытался.

О.

— Но ты можешь их кусать.

— Ты хочешь, чтобы я путешествовал по миру, кусая беременных женщин?

— Бл*дь, нет, — я не хотела, чтобы он вновь когда-либо оставлял меня.

Он притянул меня в свои объятия.

— Я не стану кусать незнакомок, Иви. Это слишком интимно.

Я задрожала и прижалась к его груди, купаясь в его тепле. Медленно и ненавязчиво я провела пальцем по вздувшейся вене на его бицепсе, изучая его лицо по мере того, как я опускалась ниже, по сгибу его локтя, через темные волоски на его жилистом предплечье. Каждый дюйм его тела был великолепным и ох каким смертоносным.

Айман и Элейн пытались сломить его, но тем не менее, он здесь, стоит как нерушимая каменная стена, разделявшая время, оставлявшая прошлое позади нас и готовящаяся встретить будущее.

Мичио напряженно наблюдал за мной, пока я изучала его узкую талию, водила по V-образному скосу, уходившему к бедрам и подчеркивавшему его пресс. Я бегло прошлась по резинке его штанов. Задержалась на тоненькой полоске волос, уходившей под одежду.

Было бы слишком просто остаться навеки прямо здесь, купаться в его защите, теряться в чувственности его мощного тела. Но мы находились в общественной уборной, с раковиной, полной клыков и неотвеченных вопросов.

Я вернула свои мысли обратно к разговору.

— Твой яд изменился, потому что ты поглотил мою кровь. Мы можем раздавать мою кровь добровольцам — мужчинам, раз женщины не могут отрастить клыки — а ты можешь кусать этих мужчин после того, как они выпьют мою кровь, и посылать их распространять укусы среди беременных женщин.

Но существовал и минус. Я встретилась взглядом с его терпеливыми глазами и осознала, что он уже обдумал этот вариант и нашел в нем пробелы.

Я вздохнула.

— Твой укус сделает этих мужчин бесплодными, а их укусы произведут такой же эффект на женщин. Все это работает против процветания человечества. Бл*дь. Что случится, если ты укусишь Джесси и Рорка? Как минимум, это сделает их вакцинированными против пауков. Я не знаю, согласятся ли они на то, чтобы ты их укусил. Ну, Рорка это, наверное, возбудит, и он и так уже бесплоден. Твой укус защитил бы их и…

— Иви.

— Хмм?

— Нам необязательно решать все проблемы мира за один вечер.

— Я знаю. Но ответ где-то здесь, в твоем яде, в моей крови, в нашем ребенке…

— Прекрати болтать.

— Но…

Он завладел моим ртом, целуя меня, как в тот первый раз во время моего плена на Мальте. Ласковые покусывания. Касания языка. Его губы крепко прижимались к зубам. Слишком много сдержанности.

Я заговорила, не отрывая от него губ.

— Дай мне почувствовать твои клыки.

Его стон вибрацией отозвался в моих губах, а вместе с тем пришло и царапающее покусывание зубов. Он изысканно и умело пожирал мой рот, направляя мой язык вокруг своих клыков, позволяя мне почувствовать их остроту, но не прокалывая до крови. Каждое движение языка и каждый вкус, которым мы обменивались, разжигал жар в моем животе, направлял его вниз, распалявшийся и пульсировавший между моими ногами.

Он шевельнул бедрами и прижал свою твердость к моему клитору, и вскоре его мягкий и размеренный поцелуй сделался торопливым и сминающим. Я вцепилась в его плечи, и жилы под моими ладонями вздулись; его сила поддерживала меня, а поцелуи становились все крепче.

Подпитываемые спешкой, его губы двигались все быстрее, челюсти давили все сильнее, клыки водили и царапали, а его язык… бл*дь, его язык боролся, завоевывал и побеждал. Я не могла вторить его агрессивному напору, да и не желала. Мне хотелось рассыпаться на части в его руках и позволить его голоду поглотить меня.

Мичио оборвал поцелуй.

— Тебя этой ночью уже насытили двое мужчины. Тебе не нужно…

— Я не насыщусь, пока не насытишься ты.

Возможно, это механизм биологического выживания. Может, мое избыточное сексуальное желание должно было держать моих защитников рядом и как следует удовлетворять их, чтобы они никогда не уходили? Что бы это ни было, это заставляло меня настаивать на этом, связаться с ним в самой примитивной манере.

Я куснула его губы.

— Взрывать тлей — это не единственная странность, которую я приобрела с этой беременностью. У меня появилась эта избыточная энергия, а мое либидо… уж поверь мне, ты не сумеешь за мной поспеть.