Кровь на нациях

Он дрянь… Но убийца ли?

Да, все говорит, что убийца… Но уж больно громко говорит…

… Гвоздев встретил Петруничева у подъезда, — он подъехал к дому Авдеева, а Петруничев, несмотря на сенсационное известие, пошел пешком. Хотел разобраться. — Он тут, в этом доме, снимает комнату и кухню. Частный, так сказать, сектор. Вот его участковый, фамилия Лебедь, Иван Семенович.

— Здравия желаю, товарищ майор.

— Так у меня еще капитанские звездочки.

— А город все знает.

— Значит, частный сектор?

— Ненаказуемо, — вставил Гвоздев.

— Я не о том, тут такое дело. — Лейтенант участковый помялся, умными глазами заглянул снизу вверх в прищур глаз Петруничева. — Дом частный, как хозяин хотел, так и построил. Здесь рабочая, а ранее мещанская слобода была. У города до всего руки не доходят, «хрущебы» в Москве уж вон, начали сносить, а эти — дореволюционные халупки, все стоят, считай, в десяти минутах ходьбы от центра города.

Короче, — лейтенант, смиренно попросил Петруничев.

Вот я и говорю, в отдельную комнату с кухней можно пройти через этот подъезд, и далее — по коридору, мимо комнат других постояльцев. А можно и с переулка — там отдельный вход, — прямо в комнату Авдеева. Так говорят, еще до революции было построено, когда постояльцев не было и весь дом семья купца Прянишникова занимала, говорят, для сына гуляки сделал отдельный вход, а, кое-кто полагает, что и для себя…

— Интересно, — вяло согласился Петруничев. Но тоже ничего не доказывает. Нынешнего хозяина опросили?

— А как же. Утверждает, что отдельный вход им использовался и ранее. И когда стал сдавать помещение, пригодился.

— Все у нас мимо денег. Что на Авдеева, давай, Лукич, прикинем.

— Знакомство с Дормидонтовой, это раз, — загнул палец Гвоздев.

— Второе — кража спиртного из магазина и два убийства совершены фактически в одном районе города, — загнул палец Петруничев.

— Пустые бутылки из-под «Довганевки» обнаружены в квартире Дормидонтовой, — загнул прокуренный палец Гвоздев.

— Пальчики сняли, сверили?

Сняли с бутылок, в квартире убитой, заборы в обоих случаях обработали. Сейчас Людмила Викторовна снимает с Авдеева.

— Ну, веди в квартиру.

В квартире Авдеева все предметы и вещи были в строгом порядке, словно жил здесь аккуратный, законопослушный, даже педантичный человек. О психической болезни или подготовке к преступлениям ничто не говорило.

— Людмила Викторовна, как полагаете, надо запросить медиков? У нас в горполиклинике, в областной «психушке»?

— Я уже звонила. Не был на учете. Райтерапевт отзывается как о тихом, но склонном к злоупотреблению спиртными напитками человеке. В обычных житейских ситуациях легко идет на компромисс. Но если видит или предполагает агрессию против себя, активно обороняется.

— Венерические болезни? Урологическая патология? Зацепки есть?

— Все относительно в норме, без патологии. Правда, у уролога, он не наблюдался.

Значит так, Гвоздев, — будете с Деркачем по этой версии работать, на медицинскую сторону вопроса особое внимание обратите.

Вскоре подошел Деркач, закончивший осмотр квартиры Дормидонтовой. Заметив, что Петруничев не использует свое положение старшего по должности и званию и как бы дает возможность ему полностью реализоваться в следствии, Деркач, прибыв в квартиру, вызвал понятых и начал детальный осмотр квартиры Авдеева.

— Петруничев сидел, листал свой толстый блокнот, что-то записывал и в пол-уха слушал, что Деркач диктовал окончательно оголодавшему и уже потерявшему надежду даже на сухой бутерброд Ванечке Семенову:

— На влажном полотенце обнаружены следы, похожие на замытую кровь.

— Не так быстро, я записываю, — сострил Ванечка, имитируя голос Демьяненко в роле Шурика в фильме "Кавказская пленница".

— Плащ-болонья в области правой лопатки сильно испачкан мелом, глубоко проникшим в ткань, — словно не заметив ерничанья голодного подчиненного продолжал Деркач.

— А мелом была измазана стена ограды на месте первого убийства, помните, товарищ лейтенант? — подобострастно спросил Ванечка Семенов своего наставника, надеясь, что после этой "канцелярщины "его наконец-то отпустят перекусить.

— Помню, — лаконично ответил Деркач, не отвлекаясь на нравоучения и строгие замечания.

— В кармане плаща, — продолжал он диктовать, держа в руке старый, потерявший первоначальный цвет, но лет двадцать пять назад бывший коричневым плащ — "болонью", — найден сухой лист растения, напоминающий лист акации.

— А помните, товарищ лейтенант, возле забора на месте второго убийства стояла акация, так там и листья, и цветочки, — начал было опять. встревать в сухую канву протокола Ванечка Семенов. Деркач было хотел окоротить стажера, но глянув на Петруничева и поймав его ироничную снисходительную улыбку тоже иронично улыбнулся, снисходительно взглянул на младшего товарища и ограничился лаконичным:

— Помню, пиши дальше: На рубашке обнаружены следы, напоминающие кровь.

Деркач, как кот ученый, чуть наклонил тело влево, сделал несколько кругов по комнате, взял стул, встал на него, аккуратно подстелив газетку "Рудненские вести", заглянул на шкаф, взял там несколько пачек сигарет «Марлборо», торжествующе посмотрел на делавшего вид, что его тут ничего не интересует Петруничева, положил пачки сигарет на стол перед Петруничевым, после чего, сделав поучающий знак Семенову означающий "Понял, стажер, как надо работать на месте происшествия и на квартире подозреваемого?", начал свое привычное круговое движение по комнате.

Он давно заметил, что Петруничев, кумир следователей и оперов, никогда не осматривал квартиры подозреваемых, места происшествия, как учили в школе милиции и на юрфаке университета, — последовательно.

А всегда вот так, — покрутится, покрутится, вырвет из контекста деталь, зафиксирует, опять покрутится, опять ухватит деталь… И только потом, обнаружив что-то, — подталкиваемый к этому интуицией, которой он гордился и в масштабах которой, как он считал, с ним бы не мог равняться никто их следователей и оперов уголовного розыска, как в Рудном, так и в Смоленске, даже Скибко сам отработавший в УГРО и на следствии на заре своей карьеры лучшие годы, — так вот, только обнаружив несколько, как он говорил, «крупняков», деталей, работавших на его версию, он начинал, в соответствии с инструкцией, планомерный осмотр места происшествия или обыск квартиры.

Убедившись, что Петруничев погружен в свои записи и на его губах не играет ироничная усмешка, Деркач сделал еще два-три круга по комнате, при этом соседи Авдеева-старичок в тельняшке и бабуля, наглухо закутанная от сквозняков цветастым платком, каждый раз испуганно подгибали ноги, он высмотрел что-то возле печки.

Завернув к печке, Деркач прервал свое круговое движение, нагнулся и поднял с пола два окурка от сигарет.

— А? — он торжествующе обвел глазами присутствующих Обратите внимание — тот же характерный прикус, что и у сигарет, найденных на месте преступления.