Кровь титанов

– На статью о государственной измене ты пока не наговорил, но уверенно к этому приближаешься, – остановил инспектора Василий. – Давай сначала поймаем убийцу, а потом уже будем делать выводы, хорошо?

– Согласен, – Зарубин кивнул. – Хотя, если наши свидетели сумеют представить себе внешность неизвестного, выводы могут сформироваться ещё до его поимки.

– Идем на крыльцо. – Поднявшись, Василий едва не задел головой плавающую под потолком проекцию светильника. – Иначе ты сейчас ляпнешь что-нибудь такое, за что мне придется сдать тебя трибуналу.

– Идем, – согласился инспектор. – И забудь обо всем, что я навыдумывал.

– Забудешь такое, как же! – Василий усмехнулся и вышел из кабинета.

Операция закончилась ровно в полдень. Васильев смыл с рук перчатки и удовлетворенно потянулся. Техническое оснащение больницы позволило ему применить все свои знания и выполнить операцию по высшему разряду. Самым приятным для доктора было осознание того, что за время ссылки он не потерял квалификацию и не слишком отстал от жизни. Приборы были те, к которым он привык, разве что с более продвинутым программным обеспечением.

Покинув оперблок, Виктор прошел в кабинет ассистировавшего ему врача и расположился в удобном кресле. Хозяин кабинета любезно согласился оставить Васильева одного, и теперь никто не мешал доктору сосредоточиться на мыслях о своей революционной деятельности.

Предложение Зарубина было вполне рациональным, и потому врач успел обдумать его ещё во время операции. Оставалось помягче сформулировать свое решение и сообщить о нем Политсовету. Пожалуй, это была наиболее сложная часть миссии. В то, что Политсовет легко согласится с неприятным вердиктом одного из своих председателей, Васильев не верил. Виктор прекрасно понимал, что известие о необходимости прекратить борьбу за независимость для большинства председателей будет серьезным ударом. А ещё он понимал, что его сразу же обвинят во всех грехах и объявят предателем.

Доктор тяжело вздохнул и приказал терминалу связи установить соединение с Марсом. Пока машина выполняла приказ, в кабинет заглянула Габи.

– Кофе? – спросила она.

– Нет, – Виктор отрицательно покачал головой.

– Мне остаться? – с тревогой глядя на хмурого патрона, предложила сестра.

– Не надо, – ответил Васильев. – Мне предстоит тяжелый разговор, и я не хочу, чтобы в случае осложнений ты тоже оказалась в поле зрения какого-нибудь «стелса».

– Они не посмеют, – бледнея, заявила девушка.

– По отдельности они действительно трусоваты, но коллективные решения Политсовета иногда просто воплощение смелости. Иди, Габи, осмотри больную из семисотой палаты. Лечащий врач говорил, что у неё тоже довольно серьезная черепно-мозговая травма. Возможно, нам придется заняться и ею…

3. Плохие новости

Когда уже знакомая разведчикам волна тоннельного саморазрушения миновала отряд и умчалась назад, Воины сделали два неутешительных вывода. Как в свое время и опасался Ямата, обратное путешествие титанов закончилось не на планете или астероиде, а в открытом пространстве. В дополнение к этому датчики скафандров улавливали настолько мощное радиационное поле, что, не будь с отрядом «обоза», энергии собственных силовых генераторов боевых костюмов не хватило бы даже на три минуты борьбы с потоком гамма-частиц. Воины заняли позиции вокруг магнитоплана и подключили скафандры к его реактору. Теперь, связанные с единым центром длинными нитями кабелей, они были защищены от радиации и гарантированы от случайностей, вроде отчаливания кого-нибудь в неуправляемый полет по просторам Вселенной, но вместе с тем становились удобной мишенью для любого противника. Второй проблемой являлась огромная, покрытая светящимися пятнами масса, заслоняющая собой огоньки звезд в той стороне, где растворился тоннель. Было понятно, что перед Воинами развернулась картина ночной стороны населенной планеты и светящиеся пятна на её поверхности – огни городов. По единодушному мнению разведчиков, излучение тоже являлось не чем иным, как радиационным поясом обнаружившейся поблизости планеты.

– Первое наблюдение: мы в обычном пространстве, в одном из пустынных рукавов Галактики. Скорее всего, в нашем, – заявил Горич. – Наблюдение второе: прямо по курсу некий очаг цивилизации. Десерт: за нами кто-то следит.

– То, что мы вернулись в родные места, уже неплохо, – откликнулся Ямата. – Только я почему-то не вижу твоих «наблюдающих за наблюдателями».

– Возможно, мне показалось, – ответил Драган. – Хотя…

Он вновь передал товарищам мысленную картинку, и Воины оторвались от созерцания полутемной планеты, развернувшись в ту сторону, куда смотрел Горич. Медленно заслоняя своей тенью, словно проглатывая одну за другой яркие звезды, к Воинам приближался серийный крейсер флота титанов. Корабль шел с погашенными бортовыми огнями, и если бы не приборы скафандров, разглядеть его разведчикам было бы чрезвычайно сложно. Махина сохраняла полное радиомолчание, словно была не крейсером, а простым куском межзвездного железа, только покрытого черной светопоглощающей краской. Горич воспользовался большим, установленным на «обозе» сканером, но результаты тестов были близки к нулю во всех доступных диапазонах. Единственным источником слабого излучения, почти неразличимого на фоне радиации планеты, оставались сенсоры защитной системы корабля. Это являлось довольно незначительной деталью, но она убедительно доказывала, что крейсер жив. Почему могучий корабль непобедимого космофлота Титана шел в режиме строжайшей маскировки, словно чего-то опасаясь, можно было выяснить, лишь поднявшись на его борт.

– С каких пор мы кого-то боимся? – вслух высказал мучивший всех вопрос Семенов. – Или на нашем краю Галактики тоже есть призраки, вроде того «Голландца»?

– Есть, – ответил ему Ямата. – Взгляни на левый край планеты.

– Восход, – комментируя выползающее из-за Округлой тени свечение, заявил Горич. – О, смотрите, появляется что-то похожее на край кольца! Почти как у нашего родного Сатурна.

– Это и есть Сатурн, – внезапно сразу ко всем шестерым пришла чья-то чужая мысль.

– Купавин? – узнал товарища Ямата. – Мы на орбите одного из семнадцати спутников?

– Почему же «одного»? – Купавин усмехнулся. – Мы на орбите Титана.

– Это плохо освещенное пятно и есть наша столица? – удивился Горич. – Обычно она светится гораздо ярче. Вы что, в наше отсутствие взорвали все электростанции?

– Об этом вам лучше спросить Туркина, – ответил Воин.

– А при чем здесь он? – спросил Драган.

– При всем, – коротко ответил Купавин. – Готовьтесь к подъему на борт. Туркин, учти, ты под прицелом…

– Я не сплю? – обращаясь к остальным разведчикам, спросил Семенов. – Что все это означает? Купавин, неизвестно почему крадущийся верхом на крейсере, сначала утверждает, что Титан обесточен, а потом ни с того ни с сего берет на пушку Туркина… Откуда он вообще здесь взялся, этот диктаторский любимчик? Ему же положено надрываться от тяжелой службы при дворе?

– Неисповедимы пути правителя, – пробормотал Мордвинов. – Возможно, мы слишком долго отсутствовали, и за это время он Купавина разлюбил?

– Долго? – удивился Семенов. – Да час от силы!

– Час или день, без разницы, – высказался Горич. – Главный вопрос – что это за новости насчет Алексея? Туркин, может быть, сам сознаешься?

– Знал бы, в чем обвиняют, тогда бы сознался, – ответил Туркин. – Странно все как-то. Словно в действие вступил вариант «двести».

– Вариант «двести» – оборона столицы, – вспомнил Горич. – Ты думаешь, нашлись наглецы, у которых имеется запасной позвоночник? Атаковать Титан! Да ещё в период праздников! На столице же орден в полном составе расслабляется…

– Нет сейчас никого из Воинов на Титане! – внезапно прозрел Ямата. – Вот в чем фокус! Вся армада ушла в созвездие Стрельца, забыл?

– Все равно непонятно, откуда на орбите взялся весь из себя умный Купавин? – вмешался Семенов. – Его тоже подхватил и за ненадобностью выплюнул на орбиту внутривременной тоннель?

– Нет, я в курсе, что армада ушла, но ведь она скоро вернется! – упорствовал Горич. – Кому это может быть не ясно? Или эти наглые враги надеются, быстренько награбив барахлишка, сбежать от гнева Воинов в неизвестном направлении?

– Скоро все узнаем, – пообещал Ямата. Тень крейсера окончательно накрыла собой разведчиков, и отряд медленно вплыл в приемный шлюз. Как и весь корабль, принимающий отсек был погружен во тьму. Лишь когда наружный люк закрылся, пространство вокруг разведчиков пронзил яркий белый свет, и постепенно нарастающие усилия аппарата искусственной гравитации позволили Воинам плавно опуститься на палубу.

Как только в отсек был закачан воздух, открылись внутренние створки, и разведчики покинули шлюз, выйдя на главную палубу корабля. Там их ожидал довольно непривычный заслон из десятка непробиваемых и очень быстрых роботов, вооруженных мощными лучевыми пушками.