Кровавая Невеста

Я снова провела ногтями по фото. Ребенок был не более чем оттенком белого на сером, но я не могла отвести взгляд.

До этого момента это казалось немного сюрреалистичным. Но теперь, глядя на него ... действительно рос жизнью в моем теле, совершенно один. Конечно, меня тошнило и ужасно болело. Мои сиськи были такими нежными, что я не могла лечь на живот, не закричав от боли.

«Почему твой дедушка хочет хранить тебя в секрете?» Я прошептала. «Почему Роккетти так интересуются тобой?»

Мой ребенок не ответил.

Снизу внезапно раздался громкий хлопок.

«Что за черт…» - пробормотал я, поднимаясь на руки.

Меня охватил страх. Кто был дома? Алессандро не должен был быть здесь до сегодняшнего дня. Был ли это Галлахер? Они вернулись на второй раунд?

Еще один грохот раздался снизу. Последовал знакомый голос ругани.

Я схватила халат и поспешила из комнаты.

На кухне у раковины сидел Алессандро. Он был без рубашки и весь в крови. Повсюду была кровь. Рядом с кровью были марли, антисептик и швы.

Его темная голова была наклонена, его внимание было обращено на кровь на груди.

Я могла видеть, как он пытается убрать порез, но это не выглядело так, будто преуспел в этом .

Пожалуй, самым удивительным был Полпетто у ног Алессандро. Он сидел и вилял хвостом.

"Ты можешь это схватить?" - спросил Алессандро Полпетто.

Полпетто только тявкнул в ответ.

«Проклятая собака». Он проворчал. Он наклонился, чтобы попытаться схватить что-то на земле, но поднялся со стоном и с пустыми руками. «Черт возьми». - прошипел он.

Я бросилась вниз по лестнице. "Позволь мне сделать это."

Алессандро повернул ко мне голову, сузив глаза. Когда он увидел, что это я, его глаза вспыхнули. «Ах, моя жена».

Он уронил пачку антисептических салфеток. Я подняла их и вытащила одну.

Алессандро откинулся назад, не пытаясь отобрать у меня салфетку. Вдоль его груди были большие порезы. Кто-то попранил его каким-то ножом.

Я нахмурилась и нежно прижал руку к одному из них. «Тебе придется переделать татуировки. Это будет ужасный шрам ».

Он пожал плечами. «Ты собираешься ее почистить?»

Я проигнорировала его тон и принялась чистить его грудь. Ощущение его твердой плоти под моими руками заставило меня покраснеть, но я опустила голову, чтобы сохранить некоторое достоинство. Если бы он знал, что я краснею, он бы ухватился за шанс меня разбудить.

У Алессандро было три пореза. Тот, что находился рядом с его сердцем, был хуже, тогда как тот, который был на другой стороне, и тот, который находился над его животом, были не такими плохими. У них обоих прекратилось кровотечение естественным образом, но тому, что у его сердца, нужно было наложить швы.

«Только душ действительно может смыть всю эту кровь». - сказала я, бросая пятидесятую салфетку в раковину. «И они продолжают кровоточить».

«Порезы делают это». Алессандро хмыкнул. Он потянулся за иглой и ниткой.

Я отступил. «Я никогда в жизни ничего не шила. Мой учитель по домашнему обучению сказал, что меня нельзя обучить, потому что я левша ».

Он издал звук, похожий на смех. Или рычание. Алессандро схватил одну из игл и приложил ее к коже.

О, Боже, он это сделает ...

«Хочешь что-нибудь укусить?» Я спросила. - Или хотя бы немного тайленола?

Алессандро снисходительно фыркнул. "Нет"

Я наблюдаю, наполовину в ужасе, наполовину очарованная, как он протягивает петлю через разрез. Он работал методично и быстро. Было немного тошнотворно наблюдать, как его кожа проходит через тот же процесс, что и ткань. Мой мозг твердил мне, что это неправильно.

Когда он закончил, он откинулся назад и глубоко вздохнул.

"Ты сделал хорошую работу." Я сказала ему.

Алессандро взглянул на меня своими темными глазами. «Ты можешь их исправить, или мне тоже нужно это сделать?»

«Нет, я могу это сделать. Дай мне марлевую ленту.

«Это наверху…» Я исчезла в кладовой и вернулась с аптечкой. Алессандро смотрел на нее, как на бомбу, которая вот-вот взорвется.

"Что это?" Он спросил.

«Я купила аптечку». Я сказала ему. Я открыла ее, обнаружив, что купила ценную вещь. Алессандро выглядел слегка впечатленным. «Вот ».

Алессандро наблюдал за мной под тяжелыми веками, пока я склеивала его. Я старалась не касаться его кожи, но это было неизбежно. Каждый раз, когда я чувствовала его жар, я отрывалась. Когда я покрыла все его раны, Алессандро потянулся назад.

«Ты не сможешь принять душ». Я сказала. «Раны не могут намокнуть».

Он склонил голову набок. «Ты предлагаешь очистить меня?»

Я отступила. «Я не хочу, чтобы ты вонял в доме».

На его лице появилась дикая улыбка. Взгляд в его глазах заставил мое сердце биться быстрее.

"Как ты получил травмы?" - спросила я, прежде чем он смог сделать какие-то комментарии.