Кровавое копье
Шрифт:
— Чистое везение.
— Дружище, нам так часто не везет, что должно же хотя бы время от времени происходить что-то хорошее. В общем, с этим мобильником он ходил до самой смерти, то есть до две тысячи шестого года, поэтому мне известны все номера телефонов, по которым он звонил, и все его передвижения. Месяца через три я совместил маршруты его перемещений с картой города, и обнаружилась одна встреча, которая происходила каждый четвертый понедельник в Штадтпарке — все время на одном и том же месте. Я устроил слежку за этим местечком, когда настал очередной четвертый понедельник.
— Вот это да!
— Это политический тяжеловес Гамбурга. Бывший главный прокурор, а сейчас — партнер одной из крупных юридических фирм. Очень чистенький, весь из себя, антикриминальный и сказочно богатый. Олендорф с собакой. Пес бегает рядом, а Ксено — вроде как бездомный на скамейке в парке. Олендорф что-то говорит, потом они пару минут беседуют. Что-то про собаку, про погоду. В таком духе. Потом Ксено уходит. Проходит месяц — то же самое. Как будто они совершенно незнакомые люди, болтающие о том о сем.
— Есть какие-нибудь мысли, насчет чего они говорили на самом деле?
— Насколько я могу догадываться, они обменивались шифровками. Может быть, координатами каких-то мест встречи — что-то в этом роде. Зачем — понятия не имею, но знаю, что Хуго Олендорф запачкался. Чтобы Ксено ему платил — это как-то в голове не укладывается, но вполне вероятно, что он нанимал Ксено. Возможно, это его курьер или главный оперативник. Примерно так.
— А этим может объясняться то, что Ксено вдруг всплыл из небытия.
— И я так подумал. Потом я следил за Олендорфом несколько месяцев, раздобыл номер его мобильника, фиксировал его звонки и передвижения, проверил его финансы, его партнеров, друзей. И это ни к чему не привело. Если бы я пошел дальше и попросил бы Джейн выйти на немцев, Олендорф бы выкрутился, или его бы кто-то откупил. Он связан с полицией с тех времен, когда был прокурором, — у него множество знакомств и внизу и наверху, от постовых до тех, кто всем командует. И я решил не соваться.
— Мне нужно поговорить с этим человеком завтра вечером, Дейл. С глазу на глаз.
Дейл посмотрел на Мэллоя так, словно хотел понять: сознает ли тот, о чем просит.
— Я могу заново начать слежку за его мобильником, если это тебе поможет.
Мэллой улыбнулся.
— Отлично. Тогда так: если ты сможешь завтра вечером мне позвонить, когда решишь, что он дома, с остальным я сам разберусь.
— Сделаю, Ти-Кей. Кстати, если хочешь взглянуть на его особняк, то прямо за ним проходит маршрут экскурсии по каналам Гамбурга. Я несколько раз прокатился, чтобы увидеть все, что можно.
— Что у тебя есть насчет его личных контактов? Кто еще живет с ним — и так далее?
— Жена и дочка. Есть еще сын, он учится в Берлине. Сейчас, возможно, уже начинает работать.
— Кроме родственников кто-то еще живет в доме?
— Я к нему так близко не подбирался.
— По городу он передвигается с охраной?
— У него есть лицензия на ношение оружия, но телохранителя я с ним рядом никогда не видел.
— Еще кое-что. Это, конечно, выстрел наудачу, но стоит поинтересоваться.
У тебя, как я понимаю, кто-то есть в телефонной компании?Дейл Перри хмыкнул.
— Я владею телефонной компанией, Ти-Кей. Что тебе нужно?
— Я раздобыл номер таксофона. Хочу узнать обо всех звонках с него на мобильные за последние семь дней.
— Что это тебе даст?
— С этого телефона в полицию поступил сигнал насчет Джека Фаррелла. Думаю, звонившая женщина должна была назвать свое имя, чтобы получить вознаграждение. Поскольку она этого не сделала, могу лишь предположить, что она работала на Чернову.
— Двойная игра?
— Возможно. А может, что-то еще.
— Например?
— Не знаю. Может быть, Чернова велела кому-то позвонить.
— Она хотела, чтобы в отель нагрянула полиция?
— Кто знает? Может, у нее возникли какие-то сложности с клиентом. Или захотелось больше денег. Впечатление такое, что ее люди звонят с уличных таксофонов. Не исключено, что один из них дал маху и набрал номер ее мобильника с этого же самого автомата в тот момент, когда она еще находилась в отеле.
— А если мы раздобудем номер Черновой…
— Мы узнаем, где она сейчас находится.
Дейл улыбнулся.
— Если только она после рейда не выбросила телефон.
— Даже если этого мобильника у нее уже нет, стоит нам выяснить, что он ей принадлежал, — и мы вычислим, где она бывала, кому звонила. При самом худшем сценарии мы узнаем ее новый псевдоним, а может быть, даже разыщем каких-то людей, которые пожелают рассказать нам то, что им известно. — Мэллой поднял руки вверх и пожал плечами. — Я же сказал: выстрел наудачу, но если получится, мне, может быть, не придется брать интервью у герра Олендорфа.
— Ты всерьез собрался похитить этого типа, Ти-Кей?
— Мой доктор посоветовал мне больше двигаться.
Дейл рассмеялся.
— Хорошо бы, чтобы тебя не убили или не арестовали, когда ты вознамеришься выкрасть его. А как ты собираешься заставить его говорить? Если он что-то знает про Фаррелла или Чернову, он не станет болтать только потому, что ты у него спросишь!
Мэллой расхохотался.
— Станет, если я хорошо попрошу.
Нойштадт, Гамбург
Суббота, 8 марта 2008 года
Мэллой доехал на трамвае до Репербана, а оттуда — до железнодорожного вокзала. Было больше полуночи, но в районе вокзала оказалось немало народа. Большинство составляла невинно развлекающаяся молодежь, но в полумраке встречались группы другого плана. Пили, курили травку, кололись, покупали и продавали наркотики, высматривали, кого бы ограбить. Подойдя к таксофону, стоявшему недалеко от одной из подобных компаний, Мэллой почувствовал к себе именно такой интерес, однако инстинктивное чутье, по всей видимости, отпугнуло наркоманов. Внешний вид Мэллоя говорил о том, что он может иметь при себе оружие, но узнаешь об этом лишь впоследствии, когда будешь валяться на тротуаре, истекая кровью.