Кровавые розы

— Только она?

— Судя по тому, что он сказал. Ты не можешь впустить её сюда. Если она увидит Лейлу в таком состоянии, твой секрет выплывет наружу.

Калеб снова посмотрел на Лейлу.

— Может, и нет.

Он подошёл к шкафчику с напитками и взял стакан. Он снова опустился на кровать, мгновение смотрел на Лейлу, которая лежала в забытьи. Её тело было открыто для него.

Он опустился рядом с ней на колени и потянулся за одной из роз. Он провёл большим пальцем по шипу, глядя вниз на её закрытые глаза, на слегка приоткрытые нежные губы.

Приподняв её запястье другой рукой, он повернул его так, чтобы ему была видна нежная бледная плоть.

Он вонзил шип в её кожу, а затем поднёс стакан, позволяя капелькам её теплой крови тихо постукивать по стеклянному дну. Он высосал остатки из её запястья, прежде чем запечатал рану.

Он передал стакан своему брату.

— Сделай тест и дай мне знать, как только сможешь, — сказал он, вставая.

Он отошел и взял свою рубашку. Надел её и застегнул на все пуговицы, поднимаясь по ступенькам.

— Ты не хочешь, чтобы я остался? — спросил Джейк, следуя за ним.

— У нас нет времени.

— Не заключай больше сделки с Фейнит, Калеб. Пожалуйста.

Калеб поправил воротник на своей рубашке.

— Ты знаешь, что тебе нужно делать.

Джейк на мгновение задержал на нём взгляд, затем кивнул.

— И Джейк, — сказал Калеб, вновь привлекая его внимание, когда его брат повернулся, чтобы набрать код на двери.

Джейк оглянулся через плечо. Он почти ощущал тяжесть происходящего.

Калеб сказал это вопреки всем инстинктам.

— Есть ещё одна вещь, которую я хочу, чтобы ты сделал для меня.

ГЛАВА 31

Стоя у стены и обозревая район, Калеб краем глаза заметил Фейнит.

Он оглянулся через плечо, когда она миновала верхнюю ступеньку, и повернулся к ней лицом.

— Давненько я здесь не была, — сказала она, неторопливо направляясь к нему, как обычно целеустремленно покачивая бёдрами.

— Ты рано вернулась.

Она протянула лист бумаги.

— Не было смысла тратить время впустую.

Ему ненавистно было признаться себе, что он почти счёл это невозможным.

— Ты получила?

— Имя Сета очищено как от халатности по отношению к Высшему Ордену, так и от трусости, всё противоположное искоренено. Подписано Джарином.

— Как тебе удалось провернуть это, Фейнит?

Она улыбнулась.

— Ты же не думал, что я смогу, не так ли? — она шагнула к нему. — Но ты понятия не имеешь, скольким ты мне обязан, Калеб. Всё, что мне пришлось сделать ради этого клочка бумаги, — она провела рукой по его груди и указала на купол. — Что у тебя там?

— Как ты думаешь, что у меня там?

Её улыбка была медленной, широкой.

— Так, так. Должна признаться, я, правда, подумала, что это было немного рискованно поначалу. Я почти поверила, что она подействовала на тебя своим очарованием. Наверное, мне следовало быть умнее.

Он протянул руку за бумагой, но она отдёрнула её, насмешливо глядя на него своими серыми глазами.

— Я хочу её увидеть.

— И ты увидишь.

Он держал ладонь поднятой.

Она облизнула губы, а затем сократила расстояние между ними, и спрятала бумагу за спину. Её большие серые глаза были прикрыты, полные губы изогнулись в улыбке, когда она провела рукой по его шее.

— Скажи «пожалуйста».

— Перестань играть на публику, Фейнит, — сказал он. — Ты дразнишь её.

Фейнит взглянула на купол, затем снова на него.

— Ты думаешь, она наблюдает?

— Я в этом не сомневаюсь.

— Тогда поцелуй меня.

— Бумагу.

— Поцелуй.

Когда её холодные, безжизненные губы накрыли его губы с экспертной точностью, он ничего не почувствовал.

Она отстранилась, её губы приоткрылись, в глазах стоял голод.

— Тебе не нужно ревновать к Джарину. Просто так и должно быть. У нас так много времени, чтобы наверстать упущенное. И всё это может начаться сегодня вечером.

— Я бы придержал эту мысль, — сказал он, поворачиваясь к куполу. Он оглянулся на неё через плечо. — Возможно, ты сначала захочешь пойти со мной.

? ? ?

Лейла открыла глаза и уставилась в ночное небо. Дождь прекратился, но следы предыдущего ливня всё ещё блестели на стекле, как в частном планетарии.

Она подняла руку к шее, которая всё ещё пульсировала и болела от укуса Калеба.

То, к чему она прикасалась, было плотью. Тёплая плоть под её холодными пальцами.

Она резко села… слишком резко. Прилив крови к голове вынудил её лечь, от опасения снова потерять сознание.

Она была жива. Она была жива и всё ещё находилась в куполе. Её подсознание распознало жизнь, и теперь остальная часть её существа тоже признавала.

Она поудобнее приподнялась на локтях и оглядела комнату. Калеба нигде не было видно. Никаких признаков чего-либо. Она перевернулась на бок и поморщилась. Сгибание запястья привлекло её внимание к боли. Она осторожно приняла сидячее положение и осмотрела рану.

Последнее, что она помнила, это как сжимала его руку.

Тошнота скрутила низ её живота.

Она ошиблась о влюбленности в него. Он укусил, и они подошли к Краю. Они подошли к Краю, и только она смогла вернуться. Но у неё наверняка остались бы воспоминания об этом. Наверняка было бы что-нибудь.

Она приподнялась на колени, потратив мгновение на то, чтобы восстановить равновесие.

Ей нужно было знать, где он. Ей нужно было увидеть его.

Чёрт возьми, ей нужно было знать, что с ним всё в порядке.

Она выглянула из купола, и её внимание привлекло движение на дальней стороне крыши. Три фигуры.

Калеб. Она мгновенно сосредоточилась на нём, все остальные отошли на второй план. Он был там. Живой.

Живой и с Фейнит.

Она перевела дыхание, её сердце бешено колотилось.

Он принял ровно столько, чтобы она потеряла сознание. Она вызвала у него подозрения. Он не доверял ей. Он заподозрил, что она что-то замышляет. И он позвонил Фейнит.

Она присела. Он собрал аудиторию. Он ещё даже не начинал. Это всё ещё может произойти.