Кровавые тени

Она ждала всплеска, но он ничего не сказал. Он ничего не сделал. Его глаза слегка сузились, и это привело её в ужас. Она с трудом сглотнула и собралась с духом.

— Арана пострадала, потому что ты слишком высокомерен, чтобы принять своё место, — продолжила она. — Точно так же, как ты и Арана пострадали в детстве, потому что твои родители не смогли. Твой отец был слишком тщеславен, чтобы смириться с поражением, и ты тоже. Это твоё раздутое чувство собственной важности убило, в конце концов, Арану, точно так же, как твой отец убил твою мать и чуть не убил тебя. Ты ничто, Кейн. Магистр-вампир больше ничего не значит.

Его взгляд не дрогнул. Он встал и неторопливо подошёл к ней. Кейтлин попятилась к стене, её пятки ударились о плинтус, когда он положил руку ей на затылок. Она затаила дыхание, не смея пошевелиться.

— Ты пытаешься спровоцировать меня, Кейтлин? Ты хочешь, чтобы я сделал что-то, что причинит тебе боль, чтобы ты могла возненавидеть меня? Ты, правда, думаешь, что я настолько легковерен?

— Я констатирую факты, Кейн: те мелочи, которые, кажется, ускользают от тебя во всём этом.

— Твои драгоценные Макс и Роберт продержали этих двух ликанов в плену три дня перед полнолунием и лишали их лекарств, — сказал он пугающе спокойным тоном. — Они доставили их в клетке туда, где твой отец привязал мою сестру к столбу. Они спрятались в фургоне и наблюдали за всем этим на экране, деактивировав замки в клетке. Они даже не дали ей шанса убежать или защититься. Таковы факты.

— По словам Джаска. По словам ликанов, которые её убили.

— Твой отец был жестоким и безжалостным трусом. Макс, мужчина, на которого ты равняешься вместо него, мужчина, который делил постель с твоей матерью после смерти твоего отца, лжец и своекорыстный лицемер. Роб, мужчина, которого ты любила, единственный мужчина, которого ты когда-либо любила, бросил тебя и убежал, потому что испугался того, что должно было последовать за тобой. Можешь продолжать защищать их, сколько хочешь, но я знаю правду. Можешь давить на меня сколько хочешь, но я не собираюсь причинять тебе боль. Я не доставлю ни тебе, ни им такого удовольствия.

Она резко выдохнула, когда он отстранился.

— Нет, ты просто используешь меня, чтобы добраться до Ксавьера, точно так же, как Ксавьер использовал Арану. Ты ничем не отличаешься. Вы оба одинаковые, ты и он. Если хоть что-то из того, что ты сказал, правда, то он победил. Ты такой же монстр, как и он, и ты собираешься доказать это всем, точно так же, как ты уже доказал это мне. Ты даже не видишь, что уже проиграл. Я не смогла бы ненавидеть тебя сильнее прямо сейчас, даже если бы попыталась.

Он снова повернулся к ней лицом.

Её руки сжались в кулаки, но она отказалась двигаться. Он снова шагнул к ней.

Она вздрогнула, когда он обхватил ладонями её подбородок и провёл большим пальцем по её губам. Но затем он поцеловал её, полным, медленным, томительным поцелуем, который застал её врасплох, пока она не оторвала свои губы от его.

— Ненависть, верно? — сказал он, и в его глазах ясно читалась насмешка.

Она подняла руку, готовая стереть разъярённую ухмылку с его лица, но он мгновенно поймал её за запястье, а другой рукой прижал её бедро к стене. Её сердитый взгляд явно ничего для него не значил.

— Ты действительно хочешь это сделать? — спросил он.

Она использовала всю свою сдержанность и решимость.

— Моя семья не сделала ничего плохого. Юридически или морально. Твоя сестра сама напросилась, Кейн. Так же, как и ты.

Кейтлин вздрагивала в проходящие мгновения, поскольку внимание Кейна оставалось болезненно непоколебимым, а его глаза были тревожно непроницаемыми. Она собралась с духом, страх поглотил её до такой степени, что она была уверена, что перестала дышать.

— Закончила? — спросил он.

Простота его реакции заставила каждый волосок у неё на затылке встать дыбом.

Он склонился ближе, прижимая её запястье к стене рядом с её головой.

— Ты знаешь, что я вижу, когда смотрю в твои глаза прямо сейчас? Одна очень отчаявшаяся и очень напуганная маленькая девочка, которая цепляется за всё, что может. Это тот же взгляд, который твой отец, Макс и Роб увидели бы в глазах моей сестры, когда она поняла, что они подстроили. Так отношусь ли я к тебе так же? Мне теперь привязать тебя к столбу? Я мучаю тебя, насилую и бью тебя? Я унижаю и принижаю тебя? Должен ли я оставить тебя здесь, чтобы Макс и Роб нашли тебя? Заставит ли это меня почувствовать себя лучше? Позволит ли это мне осуществить свою месть? Нет. Потому что от одной мысли об этом у меня сводит живот. Потому что я уже не тот, даже если ты хочешь убедить себя в обратном. Я бы никогда не стал этого делать и не стал бы стоять в стороне и позволять этому случиться. Ни с кем. В этом разница между мной и теми, кого ты знаешь и любишь, как бы тяжело тебе это ни было принять. Итак, ты продолжаешь искать повод ненавидеть меня и восстанавливать эту стену вокруг своего сердца, но я не даю тебе повода, потому что у тебя его нет.

— Нет, ты просто планируешь вырвать мою душу, чтобы использовать её в своих целях, прежде чем засунуть обратно, чтобы потрошитель душ смог добраться и до меня. Где в этом твоя мораль, Кейн? Скажи мне, чем я заслужила это больше, чем Арана заслужила то, что случилось с ней? Возможно, ты и сдерживался от того, что мог бы сделать со мной, но это только потому, что тебе пришлось. Ты всё ещё жестокий убийца. Прячься за какой угодно маской или обличьем, я знаю, кто ты такой, и я собираюсь устроить тебе адскую битву за мою душу. Попробуй взять её сейчас. Давай… спорим, не сможешь.

Он оценил её взгляд, затем улыбнулся, прежде чем отпустил её и отошёл.

— Ты знаешь, не так ли? — сказала она. — Ты знаешь, что влез не сполна. Ты перепробовал все уловки и потерпел неудачу. Осталось меньше дня, а ты ещё не завоевал сердце той единственной женщины, которая тебе нужна. И не завоюешь. Любой уважающий себя вампир уже выбрал бы план Б.

Он остановился у изножья и вцепился в него, всё ещё стоя к ней спиной. Она сделала несколько шагов ближе.

— Брось, Кейн, ты не герой, так что можешь сыграть злодея в полной мере. Всё это сдерживаемое разочарование должно быть доведено до предела. Ты знаешь, что хочешь со мной сделать. Это единственный способ хоть как-то отомстить за Арану, и мы оба это знаем.

Она сделала паузу, её горло сжалось от страха, от отчаяния.

— Если бы ты любил её, ты бы даже не колебался.

— В отчаянии, Кейтлин. Так отчаянно, — тихо сказал он.

Он оглянулся на неё через плечо.

— Потому что ты должна быть такой, чтобы хотя задуматься о своём предложении.

Он повернулся к ней лицом.

— Одна за команду, которая всё равно тебя не уважает. За людей, которые так сильно заботятся о тебе, что позволили тебе прийти за мной, зная, что я могу с тобой сделать. Это всё, чего ты стоишь?

Он протянул руку и притянул её к себе, прижав к столбику кровати.

— Ты действительно хочешь разоблачить мой блеф? Может, мне позвонить твоим? Ещё один маленький толчок, Кейтлин, и кто знает, что я сделаю.

Но, выдержав его спокойный, пристальный взгляд, она раздраженно опустила свой.

Он нежно взял её за подбородок, заставляя снова посмотреть на него.

— Ты хочешь знать, откуда я знаю, что это был твой отец, который был ответственен за это? Потрошитель душ передаётся через проклятие, Кейтлин, не случайно. И его можно пробудить только пролитием архаичной крови. В данном случае, Араны. Теперь обвиняй её, если хочешь, но спроси себя, что бы ты сделала в её ситуации? Тихо ушла или оставила след, по которому мог пойти твой брат? Ксавьер виноват в этом. И твой отец, Макс и Роберт были добровольными участниками этого. Все используют тебя, Кейтлин. Всё просто зависит от того, собираешься ли ты придерживаться этих твоих принципов, твоих заявлений о бескорыстии человечества и позволить правильному победить.