Кровавый долг, книга - 1

болит и в других местах. — Я выгнула спину, подставляя ему грудь и напряженные до

боли соски. — Пожалуйста, Корбин, — прошептала я.

Я видела похоть в его глазах, но он всё ещё удерживал самоконтроль.

— Очень хорошо, — ответил он наконец. — Но ты должна показать мне, где болит. У

тебя здесь нет отметин, как в других местах.

— Здесь, — я указала на место сбоку моей правой груди. У меня дыхание перехватило

в горле, стоило Корбину наклониться и оставить влажный, горячий поцелуй там, куда

я указала. — И здесь, — продолжала я, указывая на место гораздо ближе к центру

правой груди, прямо у бледно-розовой ареолы ноющего соска. Корбин снова

подчинился, нежно скользя языком по больному месту, хотя ему всё же как-то удалось

обделить вниманием ноющую для него твердую вершинку. Это нужно исправить. — И

здесь. — Я слегка дотронулась до ноющего тугого соска и прикусила губу.

Прикосновение послало огненную волну по всему телу. Я могла лишь представлять,

как будет ощущаться рот Корбина.

Он нахмурился:

— Ты уверена? Помни, дорогая, я всего лишь исцеляю тебя.

— Я знаю, но он болит, — ответила я, и это на самом деле было правдой. — Они оба

болят, Корбин.

— Очень хорошо, — прошептал он. — Лучше, если ты оседлаешь мои бедра, так мне

будет удобнее.

Я сделала, как он просил. Встала на колени по обе стороны от его узких бедер и

выгнулась вперед, подставляя свою грудь. Я знала, что в подобной позе выгляжу

распутно и открыто, ведь именно этого я и хотела, потому что именно так себя и

чувствовала. Корбин тихо застонал, увидев, как охотно я себя предлагаю.

— Иди сюда, — прорычал он, привлекая меня к себе и всасывая сосок ртом как можно

глубже.

По моему телу пробежали искры удовольствия. Ахнув, я выгнулась Корбину

навстречу, зарываясь пальцами в его волосы. Сидя с широко расставленными ногами

на его бедрах, я чувствовала, как открылось для него моё лоно, как оно стало более

горячим. Я не могла не вспомнить те невероятные ощущения, когда он касался меня

там... когда он вкушал меня там. К тому времени как Корбин переключился на другой

сосок, я сгорала от похоти, и просто исцеления было не достаточно. Моё тело

нуждалось в освобождении. Но как мне убедить Корбина, что я хотела его, нуждалась

в нем, даже после того что мы пережили прошлой ночью?

Продолжай действовать медленно, шептал тихий голосок в голове. Следовать этому

совету оказалось невероятно трудно, особенно, когда всё тело пульсировало от

похоти.

— Спасибо, Корбин, — наконец, сказала я, задыхаясь. — Думаю... думаю, мне теперь

лучше. Во всяком случае, здесь, — я указала на ставшие от его посасывания

невероятно чувствительными темно-розовые соски.

— Я рад, дорогая, — ответил он полным похоти голосом, но судя по его взгляду, он

всё ещё контролировал себя.

— Так возможно... возможно, тебе следует обратить внимание на другие места, — я

кивнула себе между ног, и он нахмурился.

— Да, ты права. Твои бедра тоже очень сильно пострадали.

Он снова собрался мучить себя раскаянием, и я не могла этого допустить.

— Вот, — сказала я, соскальзывая с его коленей и ложась на постель. Чувствуя себя

одновременно возбужденной и уязвимой, я медленно развела в стороны бедра,

полностью открываясь для него.

— Ты... ты можешь вылечить меня здесь, если хочешь, — прошептала я.

— Ты же знаешь, что хочу, — прошептал он. — Сдвинься на край кровати, Эддисон.

Так мне будет легче добраться до тебя.

Лежа на краю кровати со свисающим вниз ногами, я не могла не вспомнить, как он

впервые исцелил меня после порки. Тогда я не хотела секса с ним, сейчас же, стоило

ему развести в стороны мои колени, с радостью раскрывалась для него. Моё тело

полыхало от похоти, пульсировало от страсти, и я жаждала почувствовать его

обжигающее дыхание на моем лоне.

Но Корбин серьезно отнесся к излечению моих бедер, на которых, если честно, были

не только синяки от его пальцев. Он медленно и неторопливо зализывал следы на

моей коже, заставляя меня дрожать от напряжения и страсти. Его покалывающая,

исцеляющая магия сводила меня с ума. Боже, он так сильно мне нужен...

Я боялась, что мне придется умолять о большем, но Корбин наконец закончил с

бедрами и расположился между моих ног. Закрыв глаза, я стала ждать, когда же он

начнет... и ждала, и ждала. В конце концов, открыв глаза, я нахмурившись, посмотрела

на него:

— Корбин?

— Я так грубо тебя использовал, дорогая, — его низкий, тихий голос охрип от эмоций.

Я видела, что он всё ещё рассматривает меня. — Не могу забыть о том, как тебе было

больно. Ты очень опухшая здесь. — Он легко, кончиками пальцев скользил по моим

обнаженным складочкам, вызывая дрожь во всем теле.

— Тогда... тогда исцели меня, — прошептала я, затаив дыхание. — Вылечи так же, как

всё остальное.

— Но это не одно и тоже, — запротестовал он. — Я причинил тебе боль внутри. Мне

нужно будет войти в тебя, Эддисон. Проникнуть в тебя языком как можно глубже,

чтобы устранить весь причиненный мной ущерб. — Он посмотрел на меня. —

Сможешь ли ты открыться для меня, позволишь ли ты сделать это? Сможешь развести

свои бедра как можно шире и предоставить мне полный доступ к твоему маленькому

нежному лону?

Моё сердце билось в груди так сильно, я дрожала и в то же время ощущала

распространяющуюся по мне истому, восхитительный сексуальный жар, который,

казалось, поглотил всю меня. И я захотела дать Корбину всё, что он пожелает,

открыться ему всеми возможными способами.

— Да, — прошептала я, скользнув пальцами в его волосы. — Ох, да, Корбин. Да.