Кровавый Джек: Обретённый Путь

Видно, потянули слишком резко и сильно, так как просто-напросто сняли с моих ног ботинки, и я тут же этим воспользовалась — не теряя ни секунды, вскочила на ноги и кинулась дальше.

Крики и ругательства пиратов с каждой секундой становились всё громче и яростнее. Оказавшись на верхней палубе, я постаралась осмотреться и найти хоть что-то, напоминающее оружие. Но, к сожалению, ничего, кроме пушек с двадцатикилограммовыми ядрами, я не обнаружила. Хотя нет… что это? Пустая бутылка из-под рома.

Долго не церемонясь, я схватила её за горлышко и ударила о край борта днищем, чтобы бутылка разбилась, образовав «розочку». В это же мгновение на палубу выбежали пираты. По их искажённым лицам было ясно: пощады не будет. Фил давно на меня зубы точит, и наконец-то причин держать меня в живых у них больше нет. Полная свобода, а значит — и возможность отомстить.

Бежать некуда. Вокруг только ледяное море, в котором плавают бойцовые акулы и гигантские безжизненные айсберги. Я держала перед собой разбитую бутылку, периодически взмахивая ей, не подпуская к себе близко пиратов, но сама беспомощно отходила назад, к носу корабля.

Грубый смех пиратов не прекращался ни на секунду. Стая гиен наконец-то загнала раненную дичь в угол и готова сытно полакомиться ей. Кто-то не выдержал и рискнул сделать шаг ближе положенного, поэтому я тут же полоснула его разбитой бутылкой по груди, и он, проклиная меня, отступил.

В итоге отступать было некуда. Край бортового носа корабля упирался мне в спину. Мгновение — и я уже стояла на фальшборте. Один неуверенный шаг — и я упаду за борт.

— Ну-ну! — смеялся Фил, видя мое безвыходное положение. — Выбрось эту бутылку и спускайся, библиотекарша.

— Да-да! — вторили ему пираты. — Почитай нам сказку! Хи-хи-хи!

В это мгновение я увидела, как из кают вышел недовольный Кид. Его лицо было заспанным, лоб нахмуренным, а губы искривлены в презрении и гневе, но при виде меня и пиратов его лицо тут же разгладилось. Оно перестало выражать вообще какие-либо эмоции. Простое бесстрастие.

Кроме меня, Кида никто не видел. Он наблюдал. Что, нравится то, что ты видишь? Я умру либо от рук твоих подчиненных, либо от акул, что водятся в здешних просторах. Но акулы хотя бы не унизят меня перед тем, как убьют.

— Не глупи, библиотекарша, — повторял Фил. — Ты проиграла. Выбрось эту ерунду и спускайся к нам. И если ты будешь куколкой, то так и быть, мы не убьём тебя и не расскажем капитану про этот ножичек, который нашли у тебя, — Фил вновь повертел керамическим ножом перед собой, словно испытывая его на прочность.

Ха, думаю, Кид и так теперь обо всём знает. Вот он, стоит, наблюдает, изучает. В чём дело, Кид? Почему ты не улыбаешься, ублюдок? Почему не радуешься? Где твоя безумная усмешка от происходящего? Тебе же нравится наблюдать за чужой болью. Тебе нравится кровь, а её теперь на мне так много. Я ничего не вижу на один глаз из-за неё. Волосы пропитались кровью и облепили половину лица. Разве тебе не нравится это, Кид?

Смотря на капитана пиратов, я улыбнулась ему. Но в этой улыбке не было счастья или радости. Скорее, в этот раз я улыбалась, как сам Юстасс Кид во время битвы. Вот и всё. Бой окончен. Я отшвырнула разбитую бутылку в сторону, и она звонко плюхнулась в море.

— Вот и молодец, — со смехом кряхтел Фил, протягивая в мою сторону руку. — А теперь спускайся к нам. Хе-хе, тебе понравится.

Я не смотрела на пиратов. Всё моё внимание было сосредоточено на Киде. Раскинув руки в стороны, я сделала небольшой реверанс, поклонившись ему. Словно говорила: всё, концерт окончен. Занавес. Юстасс Кид — победил. Но в следующую секунду сделала то, что никто от меня не ожидал — с раскинутыми в разные стороны руками я оттолкнулась от борта и полетела в ледяную гладь воды спиной вперед.

В любом случае последнее слово останется за мной.

Вода была намного холоднее, чем казалась изначально. Всё тело в эту же секунду охватило жгучей и колющей судорогой. Даже лёгкие не позволяли дышать полной грудью, и каждую клеточку кожи словно пронзили тысячи острых игл. Хотелось кричать, но из-за холода даже это становилось невозможным.

Однако силы всё же были. После секундного шока я всё же решилась доплыть до айсберга, но не до того, к которому причалил корабль, — иначе всё будет бессмысленно. Руки и ноги гребли как сумасшедшие. Каждое мгновение — на вес золота. Бойцовые акулы, скорей всего, уже учуяли мою кровь и стремительно возвращаются назад в поисках пищи. Хоть я и выбрала этот вариант, мысль от того, что я буду заживо съедена, не радовала меня. Нужно добраться до айсберга.

Вот, один как раз проплывает мимо. Размером не такой большой, как тот, около которого остановились пираты, в диаметре метров двадцать, но мне этого вполне достаточно.

Через несколько секунд я уже добралась до льдины. Пальцы ног и рук я уже не чувствовала. Губы тряслись, а дыхание стало сбивчивым. От резкого холода кровь на лице перестала идти, но это облегчало мне задачу. Босые ноги поначалу ощущали каждую льдинку под ногами, но потом онемели. Холод, какой же сильный холод...

Пройдя несколько метров, я поскользнулась и упала на спину. Голова тут же закружилась, но всё стало… таким бессмысленным. Небо… сегодня оно такое облачное... но меня это радовало. Я свободна.

Тело сотрясалось от холода, но я улыбалась. Чертовы пираты! Чертов Кид! Ублюдок! Всё равно «моя» взяла. А теперь… я просто усну. Без боли, без насилия, без стрессов… просто сон.

Было тепло и темно.

На долю секунды мне показалось, что я наконец-то умерла и попала по ту сторону бытия. Так тихо. Безмятежное спокойствие, которого так не хватало, окружило моё сердце. Однако ему не суждено было длиться вечно. Потому что я почувствовала боль.

Сначала она была незаметной. Словно лёгкий зуд, который раздражает, но не беспокоит. Потом этот зуд усилился. Он проявился на ногах, на руках, на шее и, наконец, на лице. Зуд стал ощутим и быстро перерос в небольшую пульсирующую боль, а потом я буквально почувствовала, как моё тело полыхает. Казалось, что меня сжигают заживо.

Раз я чувствую боль, значит, я жива. Но почему так темно? Где я? Горло так сильно болит. И этот кашель… словно я наглоталась толчёного стекла.

Рядом что-то звякнуло. По звуку напоминает небольшую металлическую кастрюлю. Там плещется какая-то жидкость. Кто-то рядом со мной. Так как я находилась в лежачем положении, я попыталась встать, но у меня не оказалось сил на то, чтобы даже руку поднять. Такая усталость и беспомощность.

Ощущался аромат лесных трав. Я знаю этот запах. Такие травы обычно папа применял для того, чтобы уменьшить боль, будь то головная или даже зубная. Травы никогда не подводили. Откуда этот запах? Ах, да. Теперь я чувствую её. На моих глазах — небольшая повязка, смоченная раствором из этих трав.

Тряпку кто-то аккуратно снял, смочил в кастрюльке, что лежала рядом со мной, и вернул на место. Кто это был, я рассмотреть не смогла. Слишком резким и ярким показался мне свет. Но ясно одно: меня спасли. И спасли — пираты.

В том, что за мной сейчас ухаживал Вайя, не осталось никаких сомнений. Его размеренные тяжёлые шаги и звон каблуков о деревянный пол я ни с чем не спутаю. В мою руку что-то вкололи — наверное, профилактическое лекарство против простуды. Хотя чёрт его знает. В любом случае боль в теле притупилась, а горло со временем перестало беспокоить.