Кровавый пир Чернобога. Княгиня из Чёрного леса

– Дабы не выпустить из его пределов моего слугу Ратибора.

– Даже твои слуги уже не подчиняются тебе, Истома?

– Я крепко держу Ратибора, но кто знает, что может произойти, если против меня снова ополчились Светлые боги?

– Ополчились? – усмехнулся Пров. – Он не замечают твоего существования, Истома. Разве что Морена, стала волноваться. Но Морена не состоит в числе Светлых богов, Истома.

– Так ты мне поможешь?

– Удержать Ратибора в границах твоего болота? Помогу. Мне это выгодно. Но ты знаешь, что он сможет уйти, если один смертный отдаст ему свое тело? И никакие барьеры тогда не смогут удержать Ратибора!

– Этого не случится.

– Ты уверен? Даже я не могу сказать так это или нет, Истома. А я владыка предсказателей и предсказаний.

– Дир не отдаст ему своего тела. Впустить Ратибора он может только добровольно. Морена хотела уговорить его сделать это!

– Если Морена взялась за дело, она может добиться своего! – сказал Пров.

Но Чернобог ответил:

– Морена проиграла борьбу. Дир более не страдает от огня Лели. Потому Мара более не может мучить его ночами.

– И кто же сотворил такое чудо?

– Священники Белого Бога.

– Что? Священники Христоса? – удивился Пров.

– Иногда и боги Света могут помогать Тьме…

***

Проклятая пустошь.

Жрец Одинец.

Болотник Мал, понял что Ратибор больше не хозяин Проклятой пустоши. Он был «заперт» в Чёрном болоте. Через «открытые двери» в пределы пустоши явился волхв 25 по имени Одинец.

Дара и Остромир никогда не видели его, но вот Мал отлично знал Одинца.

25

*Волхв – жрец у славян, автор использует более понятное слово «жрец».

– Одинец!

– Старый болотник? Вот уже не думал, что свидимся, когда-либо. А вон как повернулось.

– Как ты попал сюда, Одинец? – спросил болотник.

– Ныне это место принадлежит мне. Чёрный жрец ушел отсюда.

– Он может вернуться, – сказал болотник.

– Нет, – покачал головой старый Одинец. – Мир Чёрного болота не имеет конца и не имеет начала. Чернобог отвернулся от Ратибора. У чёрного жреца нет более покровительства Чернобога. А мой владыка великий бог Пров стоит за моей спиной! И Проклятая пустошь отныне моя!

Остромир приблизился к волхву. Тот совсем не испугался волколака.

– Кто ты такой? – спросил волколак волхва.

– Одинец, смертный жрец.

– Смертный? Значит, можешь умереть. И не боишься произносить такие слова? – спросил Остромир.

– Я жрец великого бога Прова! Того кто предсказывает будущее. У вас, волколаки, будущего здесь нет! И тебе не стоит так надвигаться на меня, волколак. Не стоит тебе пугать Одинца, ибо Одинец не боится мальчишку, которого укусил великий Дубыня. Вот этот болотный выкормыш хорошо знает кто я такой! Спроси его!

Остромир повернулся к Малу.

Тот ответил:

– Это Одинец, жрец Прова. Остромир, тебе не стоит ссориться с ним.

Одинец прошептал заклинание и взмахнул руками. Он вызвал темное облако, из которого вышел человек как брат близнец похожий на самого Одинца.

– Ты звал меня?

– Звал, повелитель.

– Ты показал меня смертным? – прогремел голос близнеца.

– Это волколаки, господин. И я призвал тебя, ибо сам не могу я сорвать ткань с грядущего. Но чую страшное. И потому надобно мне знать, что ждет их? Скажи мне, видящий грядущее, что ждет этих двоих, мужчину и женщину?

– Ткани нашего мира стали тонкими, Одинец. Волшебство уходит.

– Но старые боги еще владеют этими землями, владыка Пров!

– Надолго ли, Одинец? Я бог предсказаний и владыка грядущего! Так называли меня. Но теперь я могу только предсказывать. А кто влияет на грядущее? Безучастная ко всему Пряха судеб Макошь? Эти двое должны умереть! Их смерть нужна Истоме. Истома этот тот, кто ранее назывался Чернобогом. И смерть этих волколаков поможет Истоме снова стал великим богом Нави.

– Низвергнутый Чернобог? Это только тень, повелитель.

– И я так думал совсем недавно, Одинец. Но у Истомы есть важный предмет древней силы.

– И что это, повелитель?

– Зеркало Зернебока. Зеркало Ледяной горы Севера. То самое магическое зеркало, которое засасывает души. И когда поверхность его станет черной, Истома снова станет Чернобогом!

– Но зеркало Зернебока давно утеряно, повелитель!

– Истома отыскал его, Одинец.

– Я должен сказать тебе, повелитель. Я чувствую большую беду от этих двоих. Волколаки опасны!

– И я это вижу, Одинец. В свое время они станут причиной пробуждения великого зла в Чернолесье. Они смогут призвать в мир Яви одного из страшных слуг Иркаллы 26 Мора.

– Ты знаешь это, господин? И ты так спокоен?

– Это произойдет не сейчас, Одинец. Да и что я могу против владычицы смерти? Оставим пока все как есть…

***

Мертвый град.

Курганы воинов.

Мёртвый град был на большом расстоянии от усадьбы и сёл Чернолесья, где обитали люди. Это было не простое родовое кладбище, а место упокоения великих воинов и вождей. Высились там несколько курганов и среди них могилы деда и отца воеводы Велимира. Издавна род Волка из Чёрного леса почитался у полян как один и самых смелых родов, который давал полянам отличных воинов и воевод.

26

Иркалла – древняя богиня смерти и тёмной магии. Ей служили слуги богов анунаки. Имя одного из шести анунаков Мор.

Леса кончались и начинались просторы бескрайней степи. Там можно было встретить конных печенегов. Хотя стойбище рода Ястреба одного из 12-ти печенежских родов никогда не приближалось к граду мертвецов. Печенеги боялись мертвых и никогда не тревожили их покой.

Впрочем, печенежский род Ястреба и полянский род Рыжего Волка всегда жили в мире. Еще дед Велимира когда-то побратался с дедом нынешнего вождя Ястреба.

Ныне готовились люди Волка захоронить четырех сыновей воеводы. И говорили бывалые воины, которые таскали бревна для погребальных костров, что надумал Велимир возродить традицию кровавой тризны.

– Дак кто станет биться насмерть? Неужели воины-русы, что прислал к нам князь Аскольд?

– Они нам не враги. С чего нам биться насмерть?

– Воевода знает про то. Но кровавой тризне быть!

– Давно не бывало такого.

– Место это новое и кровавой тризны никогда не знало.

– Так именно здесь она и возродится! Велимир знает что делает!

– Знает? Племя наше почитает бога Семаргла. Но кровавая тризна вызовет богов нижнего мира.

– Темные боги опасны! Но духи нижнего мира еще опаснее. А после тризны хлынут они в мир!