Кровавый ветер
Шрифт:
Жаль только, что, несмотря на пение в животе, их вопли в сочетании с жарой убили весь аппетит. И хотя гамбургер и картофель во фритюре выглядели вполне соблазнительно, Малдеру .-кусок не лез в горло. Глупо, конечно, но ничего не поделаешь…
За окном завыла сирена: по запруженной улице промчалась полицейская машина.
В соседней кабинке две парочки обсуждали вчерашний бейсбольный матч и кляли на чем свет стоит затянувшуюся на две недели жару.
Справа от Малдера, на крайнем табурете у прилавка бара, сидел старик в поношенном кардигане и бейсболке и слушал по транзистору ток-шоу с представителем мэрии. Пытливые радиослушатели
Малдер вздохнул и потер глаза.
Иной раз приятно сознавать, что твой опыт высоко ценят. Но в таком пекле хочется только одного: чтобы все отвалили и оставили тебя в покое.
Подцепив вилкой ломтик картошки, он мрачно его разглядывал.
По радио объявили о начале ретроспективного показа на одном из каналов кабельного телевидения фильмов сороковых — пятидесятых годов. Шедевров не гарантировали, но удовольствие обещали.
Малдер хмыкнул и отправил картошку в рот. «Ну что ж, посижу дома у ящика, Богарт note 3 подходящая компания…»
Note3
Богарт Хамфри (1899 — 1957) — американский актер, расцвет творчества которого относится к 40 — 50-м гг.; в 1952-м за роль в фильме «Африканская королева» получил «Оскара"
Он улыбнулся своим мыслям.
Чем больше он думал, тем привлекательнее казалась эта перспектива. Да это как раз то, что ему сейчас нужно! Малдер принялся за гамбургер и за приятными мыслями быстро покончил с ним, не забывая и про картофель. Хороший знак!
Он вновь улыбнулся — на этот раз женщине, которая уселась напротив и с отвращением уставилась в его тарелку.
— Знаешь, Малдер, — заявила она (это была его напарница Дана Скалли), — твой желудок должен стать объектом научного исследования.
Малдер потянулся за последним ломтиком картофеля, но она шлепнула его по руке:
— Сделай перерыв и послушай. Нас вызывают на ковер.
Скалли была почти одного с ним возраста, чуть пониже ростом, круглолицая, с мягкими золотисто-рыжеватыми волосами до плеч. Очень женственная, агент Скалли поначалу не воспринималась преступниками как серьезный противник, но при более тесном с ней знакомстве им приходилось расставаться со своими иллюзиями.
Малдер вытер рот салфеткой и, ухмыльнувшись, переспросил:
— На ковер?
— К Скиннеру. Завтра утром. Безотлагательно.
Малдер продолжал улыбаться, но выражение глаз изменилось: в них вспыхнул неподдельный интерес и азарт.
Если их срочно вызывает замдиректора, да еще сейчас, когда на них обоих висят незакрытые дела, это может означать только одно: им предложат дело под грифом «Икс».
— Может быть, и так, — словно прочитав его мысли, согласилась Скалли и, выхватив у него из-под носа последний ломтик картошки, откусила половинку и приподняла бровь. — А может, у тебя опять неприятности.
Глава 3
Над пустыней сгущались сумерки. Вечер в городке у подножия гор Сандиа обещал быть приятно-прохладным. Жара понемногу спадала, бродяга ветер поднимал пыльные буруны и гнал их по магистрали Альбукерке — Санта-Фе. Змеи попрятались
в норы. По маленькому городскому скверу бежал марафонец. Его бурно приветствовали дети, не спешившие возвращаться домой с урока верховой езды. В небе, широко распахнув крылья, парил ястреб.На низком берегу Рио-Гранде, заросшем ветвистыми тополями, швырял камешки в воду Пол Дэвен. Река здесь давно обмелела, и каждый раз, когда камень падал в засохшую грязь, Пол зло чертыхался.
Он ненавидел Нью-Мексико.
«Вот вам и широкая полноводная Рио-Гранде, с порогами, утесами, и все такое прочее», — подумал он.
Может, где-нибудь так оно и есть, но только не здесь. Здесь он ее запросто переплюнет, не то что переплывет (в ней и воды-то почти не осталось). Какие уж тут утесы и пороги!
И Пол швырнул еще один камешек.
За спиной послышалась музыка: предки включили радио в трейлере, где все они жили, пока не готов дом. Его должны были достроить еще три месяца назад, когда они приехали из Чикаго, но началась какая-то неразбериха с бумагами, потом забастовка, потом еще черт знает что… Пол фыркнул и швырнул камень с такой силой, что чуть не свернул плечо.
Он-то думал, что будет жить на Западе. Пусть не на Диком, но все-таки Западе…
А предки всего-навсего сменили один город на другой. Только в Чикаго Пол был свой — там на него никто не наезжал из-за того, что он как-то не так говорит и одевается.
Сзади зашуршали камни. От неожиданности Пол вздрогнул, но не обернулся: наверно, это зануда сестрица по просьбе родителей спускается позвать его домой — а то вдруг на него нападет дикий зверь, утащит в пустыню в свое логово и сожрет на завтрак.
Так и есть.
Как будто здесь водятся твари, которым такой здоровый малый по зубам!
— Ты здесь, Пол?
— А ты что, слепая? — огрызнулся он через плечо.
Пэт хохотнула и плюхнулась рядом. Она была на год моложе брата (ей исполнилось шестнадцать), носила очки с толстыми стеклами, волосы небрежно схвачены в два хвоста. Пол не считал себя глупым, но рядом с сестрой не раз сомневался в своих умственных способностях.
Согнув ноги в коленях, Пэт обхватила их руками.
— Не слишком живописная речка!
— Какая наблюдательность!
— Опять ругаются.
— Тоже мне новость.
С тех пор как они здесь поселились, родители постоянно ругались: из-за дома, из-за переезда, из-за того, что отец того и гляди потеряет работу, да из-за чего угодно. А как они поцапались, когда Пол на свои сбережения купил себе индейский амулет на бисерной нитке! Отец обозвал его хиппи и педиком, мать принялась защищать сына, а Пол, хлопнув дверью, убежал, пока не успел натворить глупостей.
Опустив подбородок на колени, Пэт смотрела на воду.
— Собрался сбежать, Пол? — спросила она вдруг, повернувшись к нему лицом.
— Что?! — Пол не поверил своим ушам. Пожав плечами, Пэт снова перевела взгляд на воду.
— Последнее время ты так себя ведешь, что я подумала… не знаю… подумала, может, ты хочешь вернуться в Чикаго?
— Хотелось бы. — Пол бросил камень, и он шлепнулся в грязь на другом берегу. — А тебе это не приходит в голову?
— Еще как приходит.
Вот это да! Пэт такая разумная, спокойная, никогда не теряет голову. Сколько раз она заговаривала зубы предкам, когда Пол доводил их до точки, и спасала его задницу! Убежать из дому и вернуться в Чикаго — это по его части. Кто бы мог подумать, что Пэт с ним заодно?