Кровавый завет

– Кто предупредил их? – прорычал Тамас. – Кто-то из моих людей шпионит для Черлемунда. Кто-то из самых близких людей.

– Лучше подумайте о том, достаточно ли у нас солдат, – посоветовал Олем. – Их с нами было меньше ста. Если у Черлемунда, в придачу к собственным охранникам, наберется полдесятка Стражей, нас ждут крупные неприятности.

Внезапно рядом с ними возникла Влора:

– Сэр, мы должны отступить. Мы несем тяжелые потери. Я потеряла двоих из моего фургона, прежде чем мы успели укрыться.

– Бездна! – прорычал Тамас.

У него не хватит солдат, чтобы взять Черлемунда. Но если он сейчас отступит, Первосвященник мгновенно сбежит. Не было никакой возможности быстро вызвать подкрепление.

– Мы запрем его здесь. Он не сможет выбраться. Он не знает, сколько у нас солдат, сто или тысяча. Влора, тебе придется уйти. Вернись в город. Нет, лучше доберись до поместья леди Винсеслав. Это ближе. Мне нужно две тысячи наемников из «Крыльев Адома», и не позже чем через час.

– Сейчас кого-нибудь пошлю, сэр.

– Нет, отправляйся сама. – Тамас прикрыл глаза и в который уже раз увидел, как пуля пробивает голову Сабона. Достаточно потерь для одного дня. Он похлопал Влору по плечу. – Это приказ, солдат. Ступай!

Она умчалась прочь. Тамас рискнул снова взглянуть на особняк.

Раненая лошадь опрокинула фургон и вырвалась на свободу. Четыре солдата, укрывшись за повозкой, отчаянно отстреливались.

– Неважная позиция, – заметил Тамас. – Нужно поддержать их огнем, чтобы они отступили к канаве или к винограднику.

Не успел он договорить, как на фургон обрушился магический удар. Тамас отвернулся от ослепительной вспышки. Фургон раскололся пополам, обломки полетели в разные стороны, словно его разломала рука бога. Солдаты тоже взлетели в воздух, как конфетти. Один приземлился возле самой канавы.

Тамас опустил пистолет и начал карабкаться наверх.

– Сэр!

Пороховой транс хлынул по венам Тамаса, он не ощущал, как хрустит гравий под его коленями. Фельдмаршал подполз к солдату, подтягиваясь на руках, и ухватил того за ногу. Еще одна пуля пролетела над его головой. Олем, стиснув зубы, встал рядом во весь рост, чтобы отвлечь огонь на себя. Затем наклонился, взял Тамаса за шиворот и стащил вместе с солдатом в канаву.

– Что за бездна, сэр! – недовольно проворчал Олем. – Вы решили умереть?

– Как он?

Тамас и сам уже видел, что солдат угодил прямо под магический удар. Мундир был разодран в клочья. Трудно было определить, где заканчивается плоть и начинается окровавленная ткань. Олем приложил ухо к его губам и печально покачал головой.

Враг нанес новый удар. Крики донеслись с виноградника, где укрылось много солдат. Тамас заскрипел зубами.

– Это Никслаус, – догадался он. Фельдмаршал перезарядил пистолет и выглянул из канавы. – Где ты, надменный ублюдок?

Он открыл третий глаз, с яростью отогнал прочь головокружение и обследовал дом.

– Там, – взмахнул он рукой.

Яркие цветные пятна подсказали, что Избранный скрывался в комнате недалеко от парадной двери, прямо под окном. Тамас стиснул зубы. Кирпич остановит обычную пулю, но не задержит выстрел, направленный пороховым магом. Он повертел в руках патрон и уже собирался спустить курок, когда яркая вспышка ударила ему в глаза.

– Зеркала, – прошептал Тамас. – Бездна! Он использует зеркала. Значит, сам он сидит в магическом ящике.

– В чем в чем? – переспросил Олем.

– Это бронированный ящик с узким отверстием и набором точно настроенных зеркал. Маг забирается внутрь и с помощью зеркал видит, куда направить удар. Так он способен уничтожить целую армию, а пороховой маг не сможет застрелить его. Там душно и тесно, но зато можно уцелеть в любом бою. Черлемунд хорошо подготовился.

– А разве нельзя просто стрелять в зеркала?

Тамас уже прицелился.

– У него есть запасные, – объяснил он. Ружье дернулось в его руках, но пуля разбила зеркало. – Но это поможет нам выиграть время.

Неожиданно Олем потянул его за полу мундира:

– Они прекратили стрелять, сэр.

Тамас прислушался. Выстрелы его солдат звучали все реже, а хлопки духовых ружей прекратились совсем. Он тяжело вздохнул. Сколько людей он уже потерял?

– Тамас! – донесся голос со стороны дома.

– Возможно, он просто пытается определить вашу позицию, сэр, – предупредил Олем.

– Тамас, нам нужно поговорить!

– О твоей казни, – пробормотал фельдмаршал.

– Осторожней, сэр. – В голосе Олема звучала тревога. – У нас осталось мало людей. Нужно узнать, что он хочет.

– Тамас! – снова прокричал Черлемунд. – Со мной Стражи и Избранный. Мы перестреляем всех ваших солдат, прежде чем вы успеете отступить.

Тамас глубоко вздохнул, пытаясь сдержать ярость. Тело Сабона немым упреком лежало на дороге.

– Я послушаю, что он скажет.

Тамас попытался подняться, но Олем положил руку ему на плечо:

– Позвольте мне, сэр.

Он отполз на животе на полудюжину футов в сторону вдоль канавы и, поднявшись во весь рост, крикнул:

– Не стреляйте!

– Где ваш хозяин? – спросил Черлемунд.

– Что вам от него нужно? – задал встречный вопрос Олем.

Возникла пауза.

– Просто поговорить. Нам необходимо прийти к соглашению. Тамас, я хочу встретиться с вами под белым флагом.

– Почему он должен доверять вам?

– Ты сомневаешься в моих словах, мальчишка? – проревел Первосвященник.

Олем вызывающе посмотрел на окна особняка.

– Клянусь своим священным облачением, что ему не причинят никакого вреда в моем доме.

– Выходите из дома и говорите, – предложил Олем.

– Самому напрашиваться на пулю? Я слишком хорошо знаю Тамаса. Я служитель Вервия.

Тамас с удовольствием повесил бы его на этой веревке. Он подал знак Олему. Тот лег на живот и пополз назад к фельдмаршалу.

– Это самоубийство, сэр, – сказал Олем. – Я не доверяю ему.

– У нас не хватит солдат, чтобы взять его. С помощью Никслауса он уничтожит нас. А мы не можем попасть в Избранного.

– Что вы собираетесь делать?