Кровный враг

– Это Цетег, - представил того он.
– Мой лучший друг дней нашей славы, из моей прежней Восьмой центурии.

Мужчина ухмыльнулся. Его щеки были покрыты тонкими пурпурными венами, а глаза слегка остекленели от затянувшегося перепоя, его коренастое тело располнело к раннему выходу на пенсию. Когда Цетег сложил руки, Фигул заметил, что у него отсутствуют три пальца на правой руке.

– Лучшие дни в моей жизни, - сказал он, перекрывая общий шум вокруг них.
– Помнишь то прошлое лето в Виндокладии, когда мы надрали задницы дуротригам? Горячая была работенка!

– Это там ты получил ранения?
– спросил Хельва.

– Какие? Эти? - Цетег махнул изуродованной рукой молодому легионеру. – Конечно, нет! Я потерял пальцы, поднимая телегу из трясины. Ублюдок рядом со мной отпустил, и мои пальцы оказались раздавлены колесом. Пришлось их отсечь, а то рана не заживала. Он снова посмотрел на Блеза.

– А как тебе живется в Шестой? Все еще выманиваешь у солдат их с трудом заработанное жалованье с помощью этих твоих фальшивых костей?

– Э-э, ты имеешь в виду, что все еще честно выигрываю в кости, - неловко ответил он, смутившись.

Фигул посмотрел на него. Он потерял месячное жалованье, играя в кости против Блеза в Каллеве, и заподозрил своего противника в жульничестве, несмотря на его протесты, что он не виноват. Он сделал себе мысленную пометку забрать свои деньги у легионера, как только эта миссия будет завершена.

Цетег сделал знак официантке принести пять чашек. Его глаза с тяжелыми веками задержались на ее фигуре на мгновение, прежде чем он снова повернулся к своим гостям, его улыбка стала шире, чем когда-либо: - Моя жена, Конвенна. Женился на ней сразу после того, как поселился здесь. Настоящая местная девчонка и правильная девчонка, скажу я вам. Она хороша и к тому же умеет управляться с делами. Заставляет возвращаться сюда местных жителей, если ты понимаешь, о чем я, - добавил он, подмигивая Фигулу.

Хозяйка, жена Цетега, быстро принесла кувшин с подогретым вином и пять облупившихся глиняных кружек, которые поставила перед ними. Цетег наполнил чашки наполовину и протянул по одной каждому солдату, наполнив свою почти до краев и выплеснув несколько капель на стол. После тоста за старые времена пятеро мужчин чокнулись кружками, а Фигул сделал глоток своего напитка. Подслащенное вино обожгло ему горло. Цетег одним глотком осушил пол-чаши вина, а затем поспешно наполнил свою кружку.

– Блез сказал мне, что вы, ребята, направляетесь в Линдинис.

Фигул кивнул: - Что ты слышал?

Цетег надул щеки: - Только то, что говорили некоторые местные жители. В последнее время сюда переселилось несколько более мирных дуротригов, что всегда раздражает этих людей. Он рассмеялся и покачал головой. - Британцы - они не перестают меня удивлять. Они ненавидят нас, ненавидят другие племена и терпеть не могут своих соседей. Они будут счастливы только тогда, когда все от них отвернутся и предоставят их самим себе.

– Что они говорят о Линдинисе?
– спросил Фигул.

– Только то, что поселение находится в очень плохом состоянии. Еды не хватает, а с наступлением зимы все будет только ухудшаться. Конечно, в обычном порядке местный форт восполнял недостаток провизией из собственных запасов, чтобы местные жители были довольны. Но, судя по тому, что я слышал, запасы зерна в гарнизоне подходят к концу, а те немногие конвои, что отправляются туда, регулярно подвергаются набегам. Вспомогательным войскам едва хватает, чтобы прокормить себя, не говоря уже о туземцах. Квенатак подвергается давлению со стороны своего народа, чтобы тот что-то с этим сделал. Некоторые говорят, что он даже поставлял людей местным разбойникам в обмен на долю добычи.

– Почему их не остановил гарнизон?
– вслух задумался Рулл.

– Та же история, что и у любого другого форта в этих землях. Гарнизон недоукомплектован и отрезан от остального легиона. Припасы на исходе, их снаряжение нуждается в ремонте, а боевой дух на дне.

– Он сжал губы.
– Кроме того, ходят слухи, нервирующие людей.

Фигул нахмурился: - Какие слухи?

Цетег перевел взгляд влево и вправо, чтобы убедиться, что никто из туземцев не подслушает. Затем он перегнулся через стол и понизил голос.
– Ходят слухи, что в этой части острова действуют друиды. Пока мы говорим, они вооружаются, готовясь снова сразиться с нами.

– Чушь! - Рулл сплюнул.
– Мы перебили большинство из них прошлым летом.

Цетег уставился на ветерана: - Большинство, но не всех.

– Это правда, - вставил Фигул.
– У друидов больше голов, чем у проклятой гидры. Каждый раз, когда ты убиваешь одного, на его месте появляется другой.

Рулл отмахнулся от его беспокойства: - Чтобы напугать нас, потребуется больше, чем несколько дряхлых старых друидов, господин. И вряд ли это повод для того, чтобы вспомогательные части скручивали свои набедренные повязки.

Цетег покачал головой: - Тогда, боюсь, ты не понимаешь, какую власть друиды имеют над туземцами, друг мой. Многие цепляются за старые верования. Друиды господствовали над этим народом на протяжении сотен лет, и они не сдадутся без боя. Если они снова поднимут головы, среди туземцев найдется немало тех, кто поддержит их.

Едва Цетег закончил говорить, как дверь таверны с грохотом распахнулась, и в дверях появился коренастый туземец с вздымающейся от напряжения грудью, как будто он пробежал изрядное расстояние и с широко раскрытыми испуганными глазами. Он тут же начал кричать и лихорадочно показывать рукой наружу, в сторону основного поселения ниже по склону.

– Что он говорит, господин?
– спросил Рулл.

Фигул, усвоивший кое-что из местного диалекта за время своего длительного пребывания в Каллеве, прислушался и быстро нахмурился: - Дуротриги!
– перевел он, затаив дыхание и вскочив со скамьи.
– Он говорит, что они совершают набег на поселение!

Трое других легионеров мгновенно вскочили и последовали за Фигулом, когда он выбежал из таверны. За ними быстро последовали Цетег и несколько солдат из их отряда, которые выпивали в заведении, а также несколько встревоженных местных посетителей, которые бросили свои столы и выбежали на улицу, чтобы посмотреть, что происходит. Солнце уже полностью село, и Фигулу пришлось щуриться в пятнистом мраке, чтобы осмотреть поселение в поисках признаков схваток. Сначала он ничего не увидел, кроме слабого отблеска очагов, видневшихся через входы туземных хижин, и тонких струек дыма, поднимавшихся в темнеющее небо. Затем его глаза сосредоточились на военно-морской базе, и Фигул почувствовал, как по его спине пробежал ледяной холодок.

Большая группа дуротригских налетчиков рыскала по поселению, острые наконечники их копий слабо поблескивали в голубом свете сумерек. Несколько дуротригов были в шлемах или кольчугах, но большинство из них были с непокрытой головой и без доспехов. Испуганные туземцы кричали и разбегались, спасая свою жизнь, и хаос стал распространяться. Семьи хватали своих детей и побежали из своих домов к воротам. Домашний скот дико заблеял и зафыркал, когда животные почувствовали опасность, среагировав на панические крики. Но налетчики игнорируя местных жителей, направились прямо к военно-морской базе в дальнем конце поселения. Фигул сразу же разгадал их намерения.