Круг второй 2
Шрифт:
Ну что, поехали? Конечно. Время без двух минут семь вечера по времени Нью-Йорка, основной состав гостей прибыл и даже двое купили дорогущие билеты и успели заскочить в уходящий поезд. Иду на сцену к СВОЕМУ оркестру. Да, да. Ирма умничка и привезла с собой не только орду девок но и собрала целый оркестр. Буквально пару слов об оркестре и мы начнем. Это что бы вопросов лишних не было.
Традиционный Big Band или джазово — инструментальный оркестр состоял из пятнадцати иногда и из двадцати пяти человек. Это как бы стандарт выработанный практикой. Всем нужны зарплаты и содержать шестьдесят или сто с лишним музыкантов как в симфоническом оркестре продюсерам было не выгодно. Путем компромиссов пришли к таким цифрам. Но я то помню как звучит музыка в двадцатом и двадцать первом веке. И
Понятно да? В мире имеется одиннадцать видов саксофонов и именно группа саксофонистов и помогла мне найти нужное мне звучание. Но это еще не все. В свой оркестр я ввел клавесин и не один. Зачем? А вот такой момент. Если ударить по барабану и при этом одновременно нажать на клавишу клавесина то мы получим звучание ДРАМ МАШИНЫ!! Ну почти рядом. А драм машина позволяет использовать резкий и четкий бит который как пожар захватил всю поп музыку в конце восьмидесятых и продолжает торжественное шествие и в веке двадцать первом. Ну и дабы закончить с описанием оркестра добавлю вишенку на тортик. Кто ни будь из вас про Терменвокс слышал? Прибор был изобретен гениальным русским ученым Львом Терменом в 1919 году. Ну вот такая судьба у него. Пока не было электроники, музыканты не интересовались эффектами, а когда электроника ворвалась в музыку терменвокс стал слишком слабым по своим свойствам и проиграл гонку не угнавшись за приставками и тем более синтезаторами. Ссылка как звучит терменвокс или музыка из воздуха.
(все ссылки в блоге).
А какой у меня набор аккордеонов и баянов! Мм! Сказка! Почти орган можно сымитировать. В общем, все секции моего оркестра расширенные и общее количество музыкантов сто шестнадцать человек. Да, да. Это даже немного больше чем в Большом Симфоническом Оркестре. А что делать? Мне нужен ПРАВИЛЬНЫЙ ЗВУК и я готов за него платить.
Оркестр уже давно работал. Они начали настраиваться еще в два часа дня. А как же? Камеры с цветной пленкой пишут и мне не жалко денег на такие исторические съемки. В общем, оркестр потихоньку наигрывал разные популярные мелодии и не давал нашим прибывающим гостям скучать. И наконец настал момент.
Взбегаю на сцену и подхожу к микрофону. Оркестр замолкает и я начинаю толкать торжественную но короткую речь.
— Леди и джентльмены! Дамы и господа! Торжественный вечер в честь открытия Благотворительного Фонда «Счастливое детство» объявляю открытым. Краткое оповещение о том чем будет заниматься только что созданный фонд. Первое. Дети. Втрое. Дети. И третье. Ооо! Все уже догадались и у всех появилась улыбка? Ну конечно же! И третье это тоже дети. Не секрет что в США огромная проблема. Очередной кризис и уже более десяти миллионов американцев встали в очереди на биржах труда. Более трех миллионов американских семей остались без денег. Два миллиона американских детей не просто голодают! Нет! Дети умирают от голода! Позор! Позор нам всем! Зерно гниет на элеваторах, мясо тухнет и его зарывают в землю, а дети нашей страны умирают от голода!! Позорище и полнейшая компрометация нашего образа жизни! Это настоящая диверсия под идеологию капитализма и сильнейший подрыв репутации для нас всех. Вам не стыдно? И самое важное. Любой умерший ребенок это сужение возможностей для всей нашей цивилизации. Да, да. Не только для США но и для всего мира это невосполнимая потеря. Никто из нас не знает что могло бы вырасти из этого ребенка. Гениальный физик который возможно подарил бы всему миру возможность долететь до самых далеких звезд? Гениальный художник? Гениальный музыкант? Не исключаю что ребенок может вырасти в гениального преступника. И это тоже возможно. НО! Дети умерли от голода и унесли в могилу тайну. Великую тайну о которой никто и никогда не узнает. Задумайтесь хотя бы об этом.
Я сурово и осуждающе смотрю прямо в камеру. Завтра на CBS выйдет получасовой выпуск новостей а к вечеру сделают монтаж и в эфир уйдет полутора часовой концерт с врезками аукциона и короткими интервью с нашими гостями. И да. Будет
много новой музыки. А как же! Пауза и сурово-осуждающий взгляд и я продолжил.— Надеюсь что после сегодняшнего аукциона наш фонд сможет купить хоть какое то продовольствие и мы сможем накормить хоть каких то детей.
Замолкаю и уже собираюсь перейти к концертной части и неожиданно встает дед Кокс.
— Отлично сказано ковбой. От семьи Кокс даю миллион долларов.
Шары на лоб не только у меня а у всей почтенной публики. Только что лаялись как собаки и такой эффектный жест с реверансом в мою сторону. Вытаскиваю микрофон из держателя и иду к деду волоча за собой длинный шнур.
Стоим напротив и щуримся. У деда явно кипит гавно но он взял себя в руки.
— Держите чек, мистер Норг.
— Благодарю сэр.
И делаю неожиданное предложение.
— Мистер Самуэль Кокс. Имею честь, предложить Вам, возглавить Детский фонд.
Старик оскалился и хмыкнув потрепал меня по плечу.
— Сильный ход, ковбой. Дай мне трое суток, обещаю серьезно подумать.
— Отлично! Огромная благодарность.
— Пока не за что. Все. Иди работать!
Белозубо оскалившись киваю.
— Это уж как водится, мистер Кокс. Ранчейро от работы никогда не бегали.
И началось. Прорвало плотину. Ага. Народ решил не отставать и не позорится и за двадцать минут, ВСЕ гости, раскошелились на весьма приличные суммы. Да сам офигел когда за двадцать минут накидали двадцать четыре миллиона, триста сорок пять тысяч долларов. Еще вечер толком и не начали и такой шокирующий результат. Но пора, пора переходить к праздничному концерту.
Стою на сцене и как болванчик кланяюсь прижимая руки к сердцу.
— Огромная благодарность ВАМ всем. Наш фонд начнет публиковать ежемесячный отчет в газете.
Развожу руками.
— Я пока не знаю в какой, но надеюсь что буквально в ближайшие дни я определюсь с этим вопросом.
Встает серый человек и подняв палец громко кричит.
— Корреспондент журнала The Economist Йозев Шампертер. Почему бы не выбрать наш журнал?
Мило скалюсь. Мне еще этой неолиберальной помойки не хватало, да еще и журнальчик сей находится под жестким контролем Ротшильдов. И я отвечаю.
— Это невозможно мистер Шампертер. Журнал находится в юрисдикции Великобритании. Увы. Но вынужден отказать.
Легкий гул по всему залу. Мало кто осмеливался отказывать Ротшильдам. А мне можно. Ротшильды и еще пара десятков семеек мои враги, и потихоньку я их изведу всех. Если время хватит конечно. Но прополю я эту поляну беспощадно.
Улыбаюсь и махаю обеими руками.
— Леди! Джентльмены! Пора начинать! И первым номером нашей праздничной программы я объявляю свою новую песню. Исполняет ее мисс Мэгги О,Раз и ваш покорный слуга.
Махаю пальцами за кулисы.
— Мэгги! Все гости ждут.
И мы жахнули!!
Я вас уверяю — это был взрыв мозга и к середине песни на ногах стояли все гости и корреспонденты. Аплодисменты были оглушительно невероятные и нас начали вызывать на бис. Ну куда деваться? ТАКИМ людям не отказывают. И мы бахнули СексБомбой по обороне противника вторично. Наконец народ немного успокоился и все потянулись к бутылкам и тарелкам. Беру Мэгги за руку и мы идем к нашему столику. Там сейчас одна Джули и она как то болезненно отреагировала на песню. Ну так то понятно. Практически публичное да еще обоюдное признание в любви и восхищении друг другом. Надо девушку успокоить, сожрать чего и выпить молока. Не забыли что молоко отравлено? То то! Но об этом позднее а пока что тупо жру и постанываю от удовольствия.
Откинувшись в кресле я не дрогнувшей рукой налил в бокал молока и встав кивнул своим девушкам.
— Леди. Начинается самое главное. Разговоры и закулисные интриги. Встаем, наливаем молока и идем за мной. Будем знакомится, обсуждать всякие темы и ваша задача побольше молчать и хлопать ресничками.
Джули начала нервно теребить платок в руках.
— Стив? Ну зачем я там? Можно я уйду в гостиницу?
Отрицательно качаю головой.
— Нет Джули. Ты со мной и этого достаточно что бы быть представленной мэрам, губернаторам и обсуждать последние моды с их женами. Все леди. Встали, улыбаемся и пошли.