Круг

Пять минут спустя он припарковал машину у края дороги. При свете дня ущелья казались зелеными коридорами. Иногда лес расступался, чтобы явить взгляду путешественника склон меловой скалы. Вдоль скал струилась широкая река с медленным течением. У обочины, по обе стороны дороги, было много неглубоких гротов — по воскресеньям их обследовали туристы. В этот поздний ночной час гроты выглядели совсем иначе. В молодости Сервас часто бывал здесь с Франсисом, Марианной и другими ребятами.

Внутренний голос говорил ему, что ван Акер направляется именно туда. У Франсиса всегда была склонность к сумрачному романтизму, так что обстановка этого места, напоминающая картину Каспара Давида Фридриха, подходила ему как нельзя лучше. Если Франсис заехал в одно из ущелий и Сервас последует за ним, его старый друг сразу это заметит. Никто не пользуется второстепенной дорогой в столь поздний час. Ван Акер поймет, что Мартен следит за ним, а значит, подозревает. Если Франсис поехал дальше, Сервас его уже потерял, но он был уверен, что не ошибся в своих предположениях.

Он медленно сдал назад, погасил фары, выключил мотор и вышел. Вокруг было очень тихо, только журчала река по ту сторону дороги. Сервас осторожно прикрыл дверцу и прислушался. Где-то в лесу заугукала ночная птица. Мартен попытался проанализировать ситуацию. Особого выбора у него нет, единственное решение — последовать за ван Акером в надежде, что тот уже далеко, а он болтается тут и идиотничает. Сервас достал из кармана сотовый, выключил его и пошел по освещенной звездами дороге.

Шагая по асфальту, сыщик спрашивал себя, знает ли он сегодняшнего ван Акера. Что тот делал все эти годы? Их жизненные пути разошлись… Сервас подумал, что Франсис всегда был загадкой для окружающих. Они были очень разными, но такими близкими… А может ли человек, которого ты совсем не знаешь, быть твоим лучшим другом? Мы меняемся. Все. Неизбежно. В каждом сохраняется детскость, чистое сердце, вокруг которого наслаивается всякая дрянь, и взрослый порой превращается в совершенное чудовище, которым впору пугать детей.

Сервас забирался все дальше, и шум реки заглушил все остальные звуки. Дорога петляла из стороны в сторону. Он шел все быстрее, вглядываясь в росший по обочинам кустарник, но вокруг было совсем темно. И тихо… Куда подевался ван Акер? Сервас прошел еще несколько метров и наконец заметил его. Между деревьями и кустами. За следующим поворотом. Часть кузова и фара: красный «Спайдер»… Сервас остановился и разглядел между деревьями фары еще одной машины. И два силуэта в «Альфа Ромео». Он не знал, стоит ли подходить ближе или лучше подождать, а потом проследить за незнакомой машиной. У него было преимущество: пассажиры «Спайдера» видели только свод скалы.

Если он пойдет через лес, останется невидимым. Пара в машине занята разговором, а рокот реки заглушит любой шум. Сервас начал пробираться между деревьями и колючими кустами, что оказалось не самым приятным занятием. Он с трудом различал препятствия, то и дело перебирался через поваленные деревья. Раз десять Мартен едва не вывихнул лодыжку, споткнувшись о корягу; нижние ветки деревьев расцарапали ему лоб и щеки, рубашка то и дело цеплялась за колючки. Он все время останавливался, бросал взгляд на силуэты в машине и шел дальше, пока не оказался перед непреодолимым препятствием. Чтобы перейти ручей — чуть дальше он впадал в реку, — ему пришлось разуться и закатать брюки, но вода оказалась просто ледяной, а дна он не нащупал. До стоявшей на другом берегу машины оставалось всего несколько метров, ван Акер с подругой сидели спиной к Сервасу, и он пошел по течению, чтобы разглядеть пассажирку… Длинные волосы… С того места, где он стоял, майор не мог определить ни их цвет, ни возраст женщины.

Внезапно в голову пришло другое решение.

Дорога пересекала проходы насквозь, значит, женщина либо приехала с другой стороны, либо уже была на месте. Сервас склонялся к первой гипотезе. Они не хотели, чтобы их видели вместе. Стоит рискнуть. Сервас пошел назад, не заботясь об осторожности. Времени у него было в обрез. Выбравшись на дорогу, он побежал к машине и понял, что преодолел куда более короткое расстояние, чем думал, но все равно задохнулся. Он сел за руль, включил зажигание и начал удаляться на скорости 30 км/ч, а отъехав на достаточное расстояние от «Спайдера», вдавил в пол педаль акселератора и в мгновение ока оказался на развилке. Под деревьями стояла машина с потушенными фарами, которую трудно было не заметить. И не узнать. Сервас остановился и опустил стекло.

— Что вы здесь забыли?

Пюжоль и его напарник напряглись.

— А ты как думаешь? — проворчал Пюжоль. — Не помнишь собственное задание?

Слежка! Сервас велел Пюжолю не выпускать из поля зрения свою машину, на случай если объявится Гиртман, — и напрочь об этом забыл!

— Я велел следить издалека!

— Что мы и делаем. Но ты у нас такой живчик…

— Фокус с удочкой неплох, — с иронией в голосе «похвалил» напарник Пюжоля.

Франсис мог появиться на шоссе в любой момент, и Сервас приказал:

— Возвращайтесь в Тулузу! Сваливайте — и побыстрее, сегодня вы мне больше не понадобитесь.

Глаза Пюжоля гневно блеснули, но у Серваса не было времени на объяснения. Как только машина Пюжоля скрылась из виду, он тронулся с места, доехал до следующей развилки, свернул налево, потом еще раз налево и через два километра увидел заброшенную ферму с полуразрушенным амбаром. На столбе висела табличка с надписью «Ущелья де ля Суль». Сервас припарковался у стены, выключил двигатель, погасил фары и приготовился ждать.

Ожидание показалось ему бесконечным, он начал опасаться, что выбрал неверное решение, но тут мимо проехала незнакомая машина. Он отпустил ее на достаточное расстояние и прибавил скорость только после сигнала GPS о приближающейся развилке. Девушка никуда не свернула. Дорога на Марсак… Та, что проходит мимо лицея и ведет в центр города. Придется прижаться потеснее, чтобы не потерять ее на узких улочках. Сервас был метрах в двухстах, когда сидевшая за рулем женщина вдруг сбросила скорость и свернула на дубовую аллею, ведущую к лицею. Нужно срочно принимать решение. Ехать на стоянку нельзя — она его заметит, — а опознать сидящую за рулем на таком расстоянии невозможно.

«Венсан!» — осенило сыщика. Он где-то поблизости, ведет наблюдение, заняв позицию перед лицеем с фасада. Сервас съехал на обочину напротив главного корпуса и нажал кнопку быстрого набора.

— В чем дело, Мартен?

— На стоянку въезжает машина! — рявкнул он. — Видишь ее? Мне нужно знать, кто за рулем.

Эсперандье ответил не сразу.

— Подожди… Да, я ее вижу… Минутку… Она выходит… Студентка… Блондинка… Совсем молоденькая, значит, с подгото…

— Иди к ней! Узнай имя! — крикнул Сервас. — Придумай что-нибудь. Скажи, что полиция наблюдает за лицеем в связи со смертью преподавателя. Спроси, не заметила ли она чего, и предупреди, чтобы не болталась одна. Но главное — узнай имя.

Сервас увидел, как Эсперандье вышел из машины — он находился метрах в ста от него — и, даже не захлопнув дверцу, быстрым шагом направился к девушке. Она была у крыльца и пока что его не видела.

Бинокль!

Он открыл бардачок: бинокль лежал рядом с фонарем, блокнотом и пистолетом.

Эсперандье почти бежал, пытаясь догнать молодую женщину. Сервас навел на них бинокль и тут же отдал лейтенанту приказ:

— Пусть идет!

— Я не понимаю…

— Отпусти ее. Я знаю, кто она…

Венсан замер и начал крутить головой, пока не увидел Серваса. Тот опустил бинокль и отключил телефон, лихорадочно размышляя над увиденным.

Сара…

Марго проверила, хорошо ли закрыта дверь, и вернулась к кровати со сбитыми, влажными от пота простынями. При взгляде на пустую соседнюю кровать у нее сжалось сердце. Люси переехала, как только по лицею разнеслась новость об угрожающей Марго опасности.

У них было мало общего, общались они через пень-колоду, и все равно теперь Марго стало ужасно одиноко. Люси забрала все свои вещи, сняла со стены фотографии пяти братьев и сестер, и комната приобрела унылый и заброшенный вид.