Круг

— Должно быть, произошла ошибка, — сухо произнес собеседник Циглер. — Мы не обслуживаем названное вами здание. Я уже десять минут просматриваю клиентский список — вас в нем нет. Произошла ошибка. Откуда у вас эта информация?

— Вы уверены?

— Конечно, я уверен! Почему вы к нам обратились? Кто вы, в конце концов?

— Благодарю вас… — Ирен поспешила закончить разговор.

После восемнадцатого звонка она засомневалась в правильности выбранного метода. Возможно, по той или иной причине нужное ей агентство не попало в справочник или, что еще хуже, не признавшись ей, уведомило Управление и они вот-вот свалятся ей на голову и поинтересуются, что за игру она затеяла. Но Циглер была не из тех, кто отступает перед трудностями. Она набрала девятнадцатый по счету номер телефона, и все повторилось. Снова невыносимое ожидание…

— Если я правильно понял, вы недовольны результатами нашей работы? — произнес энергичный голос в трубке. — Не могли бы вы объяснить, что именно вас не устраивает?

Ирен напряглась. Она не предвидела такого рода вопросов и принялась импровизировать, чувствуя себя виноватой перед людьми, на которых возводила поклеп:

— Я звоню по просьбе некоторых коллег… Сами знаете, как много вокруг нас ворчунов, которых хлебом не корми — дай покритиковать других. Я просто передаю их мнение, хотя сама претензий не имею.

— Посмотрим, что я смогу сделать, — ответил ее собеседник. — Спасибо за звонок, мы очень дорожим мнением наших клиентов.

Обычная казенная учтивость, грозящая разносом мелким служащим компании…

— Все не так плохо, мсье, я настаиваю, не будьте слишком строги.

— Я с вами не согласен. Мы стремимся к совершенству в нашей работе, хотим удовлетворить все пожелания клиентов. Наши работники должны быть на высоте. Это обязательное требование.

«Ну да, конечно, потому-то вы и платите им мизерное жалованье…» — подумала Ирен.

Закончив разговор, она перешла на сайт, предлагающий вниманию посетителей штатные расписания, балансовые отчеты и ключевые цифры разных предприятий. Телефон руководителя фирмы «Кларион» ей получить не удалось, и она позвонила на коммутатор, на сей раз — со своего официального номера в жандармерии.

— «Кларион», — произнес женский голос в трубке.

— Я бы хотела поговорить с Ксавье Ламбером, — сказала она, постаравшись изменить голос. — Сообщите ему, что речь идет о расследовании, которое жандармерия ведет в отношении одного из ваших служащих. Это срочно.

На другом конце провода установилась тишина. Неужели телефонистка ее узнала? В трубке раздался щелчок, и ей ответили.

— Ксавье Ламбер, слушаю вас, — произнес усталый голос.

— Здравствуйте, господин Ламбер. Меня зовут Ирен Циглер, я — капитан жандармерии. У нас в разработке находится дело, в котором может быть замешан один из ваших работников. Мне необходим список персонала.

— Список персонала? Вы не повторите вашу фамилию?

— Капитан Ирен Циглер.

— Могу я поинтересоваться, зачем вам этот список?

— В одном из помещений, где убирается команда ваших работников, произошло преступление. Были украдены важные документы. На папках, где они лежали, были найдены следы чистящих средств. Предупреждаю, это конфиденциальная информация.

— Понимаю, — без тени волнения в голосе ответил Ламбер. — У вас имеется ордер?

— Нет. Но я могу его запросить.

— Так сделайте это.

Проклятье! Он сейчас повесит трубку!

— Подождите!

— Да, капитан?

Судя по всему, собеседника Ирен забавляла ее настойчивость. Циглер почувствовала закипающий гнев.

— Слушайте, господин Ламбер… Я могу получить ордер, но на это уйдет время, которого у меня нет. Возможно, документы все еще у подозреваемого, но надолго ли? Мы не знаем, когда и кому он собирается их передать, и хотим взять его под наблюдение. Каждая минута на счету, сами понимаете. Вы ведь не хотите стать сообщником преступника — пусть и невольно? Речь идет о промышленном шпионаже, это серьезное правонарушение.

— Понимаю. Я ответственный гражданин и готов оказать вам любую помощь… в рамках закона… Но и вы должны понимать, что я не могу разглашать персональные данные, не имея на то веских причин.

— Мне кажется, я назвала вам вполне убедительный довод.

— Скажем так: мне бы хотелось, чтобы этот «довод» был подкреплен ордером…

В голосе Ламбера прозвучали ирония и вызов. Ирен пришла в ярость. Это ей и было нужно.

— Я не могу обвинить вас в препятствовании расследованию, закон на вашей стороне, — ледяным тоном произнесла она. — Но, знаете… мы, простые жандармы, весьма злопамятны… Если будете упорствовать, я напущу на вас инспекцию по труду, Дирекцию по труду и занятости департамента, комитет оперативной борьбы с нелегальной трудовой иммиграцией… Они будут копать до тех пор, пока не найдут какой-нибудь огрех, а они найдут, уж вы мне поверьте.

— Смените тон, капитан, не заходите слишком далеко, — занервничал Ламбер. — Так дела не делаются. Я немедленно поставлю в известность ваше руководство.

Он блефовал; Циглер поняла это по голосу и решила додавить его.

— Они обязательно что-нибудь найдут, — зловещим тоном продолжила она. — Мы не отстанем, будем ходить за вами по пятам, приклеимся, как жвачка к подметке. Мне не нравится ваш тон и то, как вы воспринимаете ситуацию. Надеюсь, вы во всем следуете букве закона, господин Ламбер, искренне вам этого желаю, ибо в противном случае можете распрощаться с некоторыми клиентами, в том числе с Департаментом полиции…

В трубке установилась глухая тишина.

— Я немедленно вышлю вам список.

— Полный список, — уточнила Циглер, прежде чем повесить трубку.

Сервас ехал по автостраде. Неподвижный воздух был душным и жарким, по небу плыли черные тучи, обещая грозу с громом и молниями. Мартен чувствовал, что громкая развязка дела тоже недалеко. Они подошли ближе, чем сами думают. Все составляющие дела у них перед носом. Остается расставить все по местам, и они заговорят.

Он позвонил Эсперандье, велел ему вернуться в Тулузу и покопаться в прошлом Элвиса. Днем в лицее не так много народу, Самира ни на минуту не оставляет Марго без присмотра. Гиртман не рискнет высунуться. Если он вообще собирается всплыть на поверхность, в чем Сервас начал сомневаться. Он в который уже раз спросил себя, куда мог провалиться швейцарец. С этим человеком ни в чем нельзя быть уверенным. Неужели он ошибся, вообразив себя марионеткой, которую дергает за ниточки зловещий кукольник? Или Гиртман совсем близко, притаился в тени и караулит, ходит, неслышно ступая, за ним по пятам, и его не разглядеть в слепых зонах и глухих щелях? В сознании сыщика Гиртман все больше походил на призрак или миф. Сервас встряхнул головой, гоня прочь нервирующую его мысль.