Круги на воде

Натали слушала разговор. Она ничего не знала о семье Декстера. Однако за несколько секунд отец просветил её больше, чем Декстер за несколько месяцев.

— Декстер, могу я предложить выпить перед ужином? — спросила Клэр.

— Спасибо, но я не особо-то пью.

Тони кивнул в сторону арки.

— Коньяк. Мужской напиток.

— Если хотите, есть вода и безалкогольные напитки, — предложила Клэр.

Когда все направились к гостиной, Клэр взяла Натали за руку.

— Извините нас, джентльмены, мы на минутку. У меня есть кое-что для Нат наверху. — Она улыбнулась. — Рождественский подарок.

Натали взглянула на Декстера. Не предполагалось, что она будет отдельно от него, не под его внимательным взглядом. Он обозначил правила кристально ясно. Если ослушаться, то можно было снова оказаться в подвальной комнате. Это было для неё самым большим кошмаром. Она с желанием принимала удары его ремня или кнута. Обычно это заканчивалось тем, что Декстер оказывался внутри неё и давал её удовольствие, которое мог дать только он. Подвал и всё, что там происходило — совсем другое. Это значит быть одной или, что, как она узнала, может быть ещё хуже — не одной.

Он улыбнулся и поцеловал её в щёку, стирая панику на её лице:

— Не задерживайся.

— Мне не хочется уходить от тебя.

Декстер покачал головой:

— Со мной всё будет в порядке, клоп.

У её отца на шее напряглись жилы, когда он слышал это прозвище.

— Будь милым, папа, — сказала Нат.

— Конечно… — Его глубокий голос отозвался в фойе. — Декстер, иди ко мне в гостиную, пока они там болтают. Надо кое-что обсудить.

Поднимаясь с мамой по лестнице, Натали оглядывалась на комнату, куда ушли её отец и жених.

— Мам, думаешь, всё будет в порядке?

Клэр улыбнулась.

— Да, но недолго. — Затем она перевела разговор на Натали, болтая о том, как хорошо она выглядит, какой Декстер симпатичный… Она спросила о местах, которые посетила Натали и, когда они вошли в комнату, закрыла дверь.

Когда задвижка щёлкнула, изумрудные глаза матери потускнели. Темнота, появившаяся в их глубине, хлестнула Нат сильнее кнута. Каким-то образом за такое короткое время она узнала. Её мать узнала секреты Нат… Узнала, что происходит за закрытыми дверями.

— Он добр к тебе? — спросила Клэр.

Натали поёжилась, с трудом перенося взгляд матери.

— Он может быть добрым, мам. Действительно может.

Клэр закрыла глаза и опустила голову. Когда она снова посмотрела на дочь, её глаза были в слезах. Клэр обняла Нат.

— Скажи мне, любишь ли ты его.

— Да. Я не могу это объяснить. Пожалуйста, не проси.

— Мне не нужно просить. Я это понимаю.

Натали затрясла головой.

— Не думаю, что понимаешь. Это не так, как у вас с отцом.

Отступив на шаг, Клэр вздохнула.

— Ох, детка. Однажды, когда у тебя будет свой ребёнок, ты поймёшь. Быть родителем непросто. Мы играем важную роль в жизни наших детей. Иногда мы храним секреты, чтобы защитить, но, похоже, это не всегда срабатывает. Двери остаются открытыми для поджидающих опасностей.

— Не очень понимаю, о чём ты.

— Он ценит твоё мнение, уважает чувства?

Это был странный вопрос, но Нат ответила.

— Он интересуется ими. Он всегда просит описать, что я чувствую и что думаю.

Клэр улыбнулась.

— У твоего отца на это ушло больше времени.

— Мам?

— Я люблю тебя, Натали Роулингс. Всегда буду.

— Я знаю, мам. Я тоже тебя люблю.

— И твой отец тоже. И мы любим друг друга.

Натали хлопнула себя ладонями по бокам и раздражённо выдохнула.

— Я знаю. Я всегда хотела, чтобы и у меня было так, как у вас. Но когда Декстер…

Клэр взяла дочь за руку и повела её к маленькому диванчику. Они сели.

— Может это не к месту сейчас, но позволь тебе объяснить.

Нат кивнула.

— Когда я встретила мужчину. Которого полюбила больше жизни, и его любовь ко мне была огромна, я была одна. У меня не было мамы, не с кем было поговорить, некому поддержать. Я счастлива тем, как все, в конце концов, сложилось, но путь был бы намного проще, будь я не одинока. Я понимаю, что ты не готова сказать больше, и услышать тоже. Я вижу это в твоих глазах. Они мои. Всегда были, не такие, как у Нэйта, и совсем отличаются от глаз Николь. Натали, ты как я.

— Нет, я не… — слеза показалась на её красиво накрашенном глазу, и голос дрогнул.

— Да, такая. Мой вопрос — добр ли он к тебе — такой же мне задал твой дядя Джон много лет назад. Ты ответила точно так, как я тогда.

— Мам?

— Не важно, на что мне придётся пойти, но я хочу, чтобы вы с Декстером знали, я никогда тебя не осужу. Я не потеряю своего ребёнка и её детей. С твоим отцом будет сложнее, да. Но оставь это мне. Пожалуйста, пообещай мне, что не зависимо, что случится в будущем, не зависимо, какая у тебя будет фамилия, ты всегда будешь Роулингс.

— Я не знаю о фамилии, мы с Декстером не обсуждали…

Клэр улыбнулась.

— Я говорю не об официальной фамилии. Я подозревала по твоим письмам, а увидев тебя, убедилась.

— В чём?

— Я убедилась, что в твоей жизни есть мужчина. Тот, кто поглощает твои мысли, кто занимает большое место в твоём сердце, но, детка, есть место и для большего. Я знаю, потому что было время, когда я думала, что твой отец — это моё всё. Не то, чтобы это было или есть по-другому. Просто, когда я узнала, что у меня будет ребёнок, моё сердце увеличилось. То же случится и с тобой. Я лишь прошу, чтобы ты оставила место и для нас — для твоей семьи, особенно для меня. Что бы ни случилось, я буду там.

Натали склонилась к матери.

— Люблю тебя, мам.

Клэр обняла её, а потом поднялась, подошла к книжному шкафу и взяла маленькую коробочку с бантом. Она вернулась к Натали и протянула коробочку ей:

— Счастливого запоздалого Рождества!

Когда Нат открыла коробочку, где лежало тонкое ожерелье, её глаза увлажнились.

— Такое же, как у тебя и Николь.

Маленькая жемчужина покоилась на крестике из белого золота.

— Да. Не знаю, почему мы раньше не заказали его для тебя. Но, когда ты не появилась на Рождество, я поняла, как много оно значит для меня и твоей сестры. Когда твоя сестра была моложе, чем ты сейчас, мы с отцом подарили ей ожерелье вашей прабабушки. А твой отец сделал мне сюрприз, заказав мне копию. Не могу даже рассказать, как оно ценно для меня.