круги на воде

Б. Обусловленный, полусвободный спарринг, имеющий целью шлифовку приемов путем их многократного повторения.

В. Свободный спарринг для проверки набранной техники в режиме, максимально приближенном к реальному бою.

Г. Принципиальная схватка для выяснения рейтинга участников, протекающая на грани риска и, как правило, с неизменными травмами.

Как видите, сюда не входит самый настоящий, реальный поединок или смертная битва со многими нападающими, поскольку весь этот ужас, как было сказано, происходит по абсолютно иным физическим и моральным законам, не имеющим ничего общего с учебным процессом.

Итак, отточив до какого-то уровня отдельные компоненты стиля, неизбежно возникает желание проверить, как они работают на самом деле против живого движущегося партнера. Опыт построения тренировочного процесса даже в таком, казалось бы, индивидуальном и самодостаточном занятии, как изучение базовых форм тайцзи-цюань показывает, что без их парной проработки невозможно достичь понимания внутренней сути движений, а это приводит в итоге к пустому, формальному исполнению комплекса. Если же практикуемый вами стиль заведомо предполагает грядущие победоносные стычки, то парной работе надлежит уделять более чем серьезное внимание и любое потребное количество времени.

А. Конкретных разновидностей обусловленной учебной парной работы существует безмерное множество, но всю их массу легко разделить на две основные группы: выполняемые на месте и в перемещении.

Самый элементарный вариант заключается в том, что вы с партнером становитесь на определенном расстоянии друг от друга в заданную позицию и начинаете исполнять каждый свою роль. Обычно кто-то атакует раз за разом одинаковыми движениями, позволяя напарнику шлифовать реакцию и технику защиты. На первом этапе оба участника дуэта остаются на месте, что позволяет сконцентрировать внимание на чистоте приемов. Каждая сторона при этом «поет» свою партию и преследует свои цели. Ошибочно понимать это так, будто нападающий «пашет» на своего приятеля. Он также сосредоточенно отрабатывает заданный удар или связку, не очень-то отвлекаясь на реакцию напарника. Требуется лишь минимальный контроль, дабы не влепить милому другу «фонарь» под глаз. Подобная осторожность и внимание возрастают в цене стократ, когда работа протекает с оружием в руках. Даже самые корректнейшие и добросердечные мои ученики время от времени умудрялись рассечь друг другу то бровь, то пальцы, а однажды я сам, показывая блокировку от тычка ханбо, отвлекся на долю секунды для какого-то попутного объяснения, и немедленно получил ошеломляющий удар прямо в переносицу. К счастью, последствия оказались минимальными, но «с копыт» я слетел с удивительной легкостью. Поэтому, приступая даже к самой незамысловатой парной работе, всегда имеющей потенциальную возможность плотного контакта, нужно отбросить любые посторонние размышления и бдить весьма чутко.

В этой связи следует особенно отметить некий психологический момент, а именно – никогда нельзя улыбаться во время какой бы то ни было тренировки с партнером. Никогда! Я не знаю, в чем тут дело и почему именно улыбка обладает таинственной ядовитостью в деле обмена ударами, но если она озаряет лица в столь неподходящий момент, то рано или поздно кто-то непременно получит по зубам. Возможно, будучи лишь поверхностным проявлением сложного психологического состояния, улыбка просто знаменует собой общую благодушную расслабленность и дружеское расположение, совершенно в данный момент неуместные, переводя тем самым дух и разум отнюдь не в нужное русло? Так или иначе, опыт со всей очевидностью показывает – где улыбки, там вскоре будут стоны и слезы. Вообще любая внутренняя (и, как следствие, внешняя) несобранность очень быстро приводит к весьма серьезным травмам даже тогда, когда характер заданной работы никоим образом их не предполагает.

В моей тренерской практике был неприятный эпизод, когда (давным-давно, преподавая ушу) я в самом конце тренировки расставил учеников парами для привычной, обыкновенной, легкой и мягкой работы, способной доставить лишь удовольствие всем её участникам. И вот один из них вяло и безалаберно махнул (даже не ударил) ногой вперед, а второй столь же сонно выставил перед собой растопыренную (сто раз предупреждал, что это опасно) пятерню. Результат – он подходит ко мне и с некоторым даже изумлением показывает вывернутый в обратную сторону средний палец с торчащей сквозь кожу белой косточкой. Открытый перелом, «скорая» и гипс (почему-то на два месяца).

Оттого и говорится, что никогда нельзя «играть в каратэ», даже когда против вас стоит ваш самый нежно любимый друг. Корректность работы и контроль над техникой предполагают отнюдь не внутреннюю, а внешнюю мягкость. Если схватка изначально жесткая и суровая, то вы и сами не расслабитесь, боясь заполучить «и в нюх, и в дыхало», но когда речь идет о своеобразных «пятнашках», мы попадаем в эмоциональную ловушку, загодя отвергая наличие опасности там, откуда она и не думала исчезать.

Один из моих самых близких друзей, человек необыкновенно улыбчивый и обаятельный, становясь напротив, чтобы «немного поработать», преображался столь разительно, будто его подменили. Он просто превращался в холодную бездушную машину, настолько бездушную, что становилось индо страшно. Но ни я, ни кто-либо из великого множества его знакомых и учеников не припомним случая, чтобы он влепил кому-то синяк или расквасил нос. И это при том (скорее, именно оттого), что мастерство его достигало чрезвычайно высокого уровня, и длиннейшая когорта самолюбивых дурачков, возомнивших о себе слишком много, и порою заявлявшихся к нему в зал на предмет принципиальной драки, уползали битыми вдребезги, как говорили классики, «в слезах и соплях».

Поэтому для спарринга любого уровня, с кем бы то ни было, от нас требуется полнейшая концентрация духа, разума, воли и самоконтроля, независимо от целей и задач такой работы. Когда дело касается оружия, все эти требования удесятеряются в цене и должны выполняться неукоснительно. Я надеюсь, никто не путает расслабленность тела с вялостью духа, так как первая является неотъемлемой составляющей всякой действительно эффективной техники, тогда как вторая поистине подобна смерти. Китайцы очень четко различают две схожие внешне, но принципиально различные по содержанию формы или состояния, именуемые «расслабленной рукой» и «мертвой рукой». Разумеется, под «рукой» следует понимать всё тело или какую угодно его часть.

Расслабленность, например, руки предполагает наличие в ней Ци при полном контроле и осознании на фоне релаксации мышц. Напротив – «мертвая» конечность словно позабыта нами, а там, где нет разума, нет и Ци. Именно такая рука получила открытый перелом пальца в приведенном выше эпизоде, чего никогда бы не случилось, присутствуй в ней хоть капля жизни.

Если на вашу долю выпало стать нападающей стороной, от вас как минимум требуется выполнение однозначно стандартных, однотипных движений, дабы партнер не стоял перед необходимостью ежесекундно бороться за жизнь, а спокойно и методично нарабатывал заданный рефлекс, превращая его в инстинктивное действие. Конечно, речь здесь не идет о заведомо оговоренной работе с финтами, сменой уровня атак и порядка их чередования с целью натаскивания ученика на скорость реакции и оценки нештатных действий. Коль скоро сказано выполнять, например, чудан-цуки (хоть кулаком, хоть палкой), то и первое, и сто первое движения должны быть совершенно идентичными по высоте, глубине, скорости и всем прочим параметрам. Вместе с тем обязательным является наличие так называемой «обратной связи» с партнером, которая подразумевает некто вроде слежки вполглаза за его готовностью отреагировать на атаку. Он живой человек, и вполне может зазеваться, спутаться, не успеть и так далее. В конце концов, вдруг ему на мгновение сделалось дурно, а вы тут как тут со >своим ударом. Поэтому не стоит уподобляться бесчувственному чурбану и молотить, как паровая машина. Ни пользы, ни радости подобная работа не принесет, став рано или поздно причиной травмы.

Все вышесказанное, понятно, имеет отношение лишь к ^нормальным людям, а вовсе не к тем, не столь уж редким, даунам, которые приходят на тренировки самоутверждаться. Такой, как правило, неслучайно «въедет» ногою в голову напарнику – и давай извиняться, хотя самого буквально распирает от гордости.

Обычно умение дозировать глубину и скорость удара приходят сами собою с опытом, но существуют нехитрые упражнения для наработки величины «проноса» вашего кулака или бокэна в строгой зависимости от желания. Успех данной работы напрямую связан со способностью концентрировать разум на том или ином объекте, образе, точке пространства. Один из вариантов выглядит так.

Станьте друг напротив друга, чтобы для достижения полного контакта вам не требовалось полностью вытягивать руку, то есть оставьте некоторый запас глубины проникновения. Начинайте наносить концентрированные удары (неважно, кулаком или оружием, лишь бы движение имело тычковый, а не круговой характер) точнёхонько по поверхности кимоно партнера в том месте, где оно образует выступающую складку. Подчеркиваю, удары наносятся в полную (!) силу таким образом, чтобы максимальная концентрация совпадала с касанием ткани, но не более того. Складка не должна сминаться.

Достигнув успеха на первом этапе, немного сместите удар в глубину, каждый раз проваливая ткань до тела. Потом добейтесь легких щелчков по коже, не причиняющих напарнику сколько-нибудь заметной боли.

Разумеется, градаций глубины можно придумать и больше, но этих трех вполне достаточно. Если же вы хотите перейти к более плотному контакту с углублением фокусировки в мишень от сантиметра до сквозного «пробоя», то по вполне понятным соображениямвам придется заменить живого партнера на манекен или тяжелый подвесной мешок.