Круглый год с литературой. Квартал четвёртый
Шрифт:
Главным её переводом считается «Приключения Алисы в стране чудес» и «Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье» Льюиса Кэролла». Именно её перевод помещен в серии «Литературные памятники». Мне объяснили, почему Демуровой – с научной точки зрения, он является самым точным.
И всё же мне думается, что затмить перевод Заходера Демурова не смогла. Пусть Заходер добавляет отсебятины, но она в духе весёлой игровой манеры Кэрролла. И стихи, переведённые в книге Заходером, веселее, чем у тех авторов, которых Демурова сделала соучастниками своих книг – Маршака, Д. Орловской, О. Седаковой.
А вот её книга «Льюис Кэрролл», вышедшая в ЖЗЛ, действительно недурна.
Когда я учился в университете, купил книгу большого формата с гравюрами модного тогда художника С. Красаускаса. Книга называлась «Человек». Она уже была удостоена ленинской премии.
Её автор Эдуардас Межелайтис, родившийся 3 октября 1919 года (умер 6 июня 1997-го).
По правде сказать, я не уловил лирический характер Э. Межелайтиса. И, наверное, не потому, что переводчики были разными. А потому, что книга была поэтической только по форме. Она была рифмованной публицистикой в духе Маяковского, но не в его поэтике.
Стихи Межелайтиса очень хвалила советская критика. Через несколько лет я окажусь в Литве, и мне там назовут самого издаваемого поэта – Э. Межелайтиса. «А самого любимого?» – спрошу я. И услышу: «Казис Борута».
Мне объяснят, что сравнивать этих двух поэтов не стоит. Потому что Борута писал стихи, а Межелайтис – стихотворные плакаты.
А потом я узнаю, что Межелайтис ещё до нашей оккупации Литвы был в подпольной комсомольской организации. Во время войны был корреспондентом фронтовой газеты. В 1944-м избран секретарём ЦК комсомола Литвы. Тяжёлая номенклатурная должность, если учесть, что Литва совсем недолго до войны была под нашей оккупацией. В 1946-м редактор комсомольского журнала. А потом секретарь правления Союза писателей Литвы, председатель правления. И уже с 1960 года – член ЦК литовской компартии.
Не удивительно, что он – лауреат ленинской премии, герой соцтруда и Народный поэт Литвы. Выслужил.
Дмитрий Петрович Ознобишин, родившийся 3 октября 1804 года (умер 14 августа 1877-го), был членом литературного кружка С. Раича и вместе с Раичем издавал альманах «Северная лира». Знал восточные языки. Первым перевёл на русский Хафиза, Низами, Саади. Составил первый персидско-русский словарь. Свои работы на восточную тематику печатал по псевдонимом «Делибюрадер» (видоизменённое персидское «Дел-е берадар» – «сердце брата»).
Он автор стихотворения «Чудная бандура», которое легло в основу известной народной песни «По Дону гуляет казак молодой».
Вот эта «Чудная бандура»:
Гуляет по Дону казак молодой; Льёт слезы девица над быстрой рекой. «О чём ты льёшь слёзы из карих очей? О добром коне ли, о сбруе ль моей? О том ли грустишь ты, что, крепко любя, Я, милая сердцу, просватал тебя?» «Не жаль мне ни сбруи, не жаль мне коня! С тобой обручили охотой меня!» «Родной ли, отца ли, сестёр тебе жаль? Иль милого брата? Пугает ли даль?» «С отцом и родимой мне век не пробыть; С тобой и далече мне весело жить! Грущу я, что скоро мой локон златой Дон быстрый покроет холодной волной. Когда я ребёнком беспечным была, Смеясь, мою руку цыганка взяла. И, пристально глядя, тряся головой, Сказала: утонешь в день свадебный свой!» «Не верь ей, друг милый, я выстрою мост, Чугунный и длинный, хоть в тысячу вёрст; Поедешь к венцу ты – я конников дам: Вперёд будет двадцать и сто по бокам». Вот двинулся поезд. Все конники в ряд. Чугунные плиты гудят и звенят; Но конь под невестой, споткнувшись, упал, И Дон её принял в клубящийся вал… «Скорее бандуру звончатую мне! Размыкаю горе на быстрой волне!» Лад первый он тихо и робко берёт… Хохочет русалка сквозь пенистых вод. Но в струны смелее ударил он раз… Вдруг брызнули слёзы русалки из глаз, И молит: «Златым не касайся струнам, Невесту младую назад я отдам. Хотели казачку назвать мы сестрой За карие очи, за локон златой».После окончания факультета славянской филологии Петербургского (Петроградского) университета в 1918 году Степан Григорьевич Бархударов по представлению академика А.А. Шахматова был оставлен в университете при кафедре русского языка.
В 1938 году в соавторстве с Е.И. Досычевой создаёт «Грамматику русского языка (учебник для неполной и средней школы)», которая на конкурсе учебников была признана лучшей.
В 1944 году под тем же названием «Грамматика русского языка» выходит учебник С.Г. Бархударова под редакцией Л.В. Щербы. Этот учебник выдержал 14 изданий. В течение всей жизни Бархударов активно участвовал в подготовке последующих изданий в соавторстве с С.Е. Крючковым, Л.Ю. Максимовым и моим университетским учителем Л.А. Чешко, который, в своих лекциях всегда отдавал должное Степану Григорьевичу.
В 1946 году избран членом-корреспондентом Академии Наук СССР.
За издание 17-томного Словаря Современного русского языка (1948–1965) удостоен ленинской премии.
Его Орфографический словарь русского языка, составленный совместно с С.И. Ожеговым и А.Б. Шапиро, насчитывает 104 тысячи слов и стоит на полке у любого занимающегося русским языком лингвиста.
Степан Григорьевич Бархударов умер 3 октября 1983 года. Родился 7 марта 1894 года.
27 февраля 1951 года в «Комсомольской правде» появляется статья «Нужны ли сейчас литературные псевдонимы?», автор которой немедленно становится всесоюзно известен. Некоторое время его имя – Михаил Бубеннов на устах у литераторов. Вот, в частности, что он писал в своей статье:
«Любители псевдонимов всегда пытаются подыскать оправдание своей странной склонности.
Одни говорят: «Я не могу подписываться своей фамилией, у меня много однофамильцев». Однако всем нам известно, что в русской литературе трое Толстых, и их всех знают и не путают!
Другой восклицает: «Помилуйте, но я беру псевдоним только потому, что моя фамилия трудно произносится и плохо запоминается читателями». Однако всем понятно: создавай хорошие произведения – и читатели запомнят твоё имя! (Конечно, у нас ещё встречаются неблагозвучные и даже оскорбительные фамилии – когда-то бары давали их своим рабам. Такие фамилии просто надо менять в установленном порядке). Словом, оправданий много […]
Почему мы ставим вопрос о том, нужны ли сейчас литературные псевдонимы?
Не только потому, что эта литературная традиция, как и многие подобные ей, отжила свой век. В советских условиях она иногда наносит нам даже серьёзный вред. Нередко за псевдонимами прячутся люди, которые антиобщественно смотрят на литературное дело и не хотят, чтобы народ знал их подлинные имена. Не секрет, что псевдонимами очень охотно пользовались космополиты в литературе. Не секрет, что и сейчас для отдельных окололитературных типов и халтурщиков псевдонимы служат средством маскировки и помогают им заниматься всевозможными злоупотреблениями и махинациями в печати. Они зачастую выступают одновременно под разными псевдонимами или часто меняют их, всячески запутывая свои грязные следы. Есть случаи, когда такие тёмные личности в одной газете хвалят какое-нибудь произведение, а в другой через неделю охаивают его».
6 марта 1951 года в «Литературной газете появляется статья «Об одной заметке». Она заканчивалась так:
«Говоря о неблагозвучных фамилиях, Бубеннов пишет, что «такие фамилии просто надо менять в установленном порядке». Во-первых, благозвучие фамилий – дело вкуса, а во-вторых, непонятно, зачем, скажем, драматургу Погодину, фамилия которого по паспорту Стукалов, вдруг менять эту фамилию в установленном порядке, когда он, не спросясь у Бубеннова, ограничился тем, что избрал себе псевдоним «Погодин», и это положение более двадцати лет вполне устраивает читателей и зрителей. «Любители псевдонимов, – пишет Бубеннов, – всегда пытаются подыскать оправдание своей странной склонности». Непонятно, о каких оправданиях говорит здесь Бубеннов, ибо никто и ни в чём вовсе и не собирается перед ним оправдываться.