Круиз самодовольного амура

На глазах у Марины снова появились слезы. И, утерев их, она воскликнула:

– Ну и бог с ними, пусть живут. Я тоже себе кого-нибудь найду, уж одна не останусь.

– Значит, карабин из хранилища не ты взяла?

– Какой еще карабин?

– Ванин… Охотничий. Тот, из которого вы с ним по банкам стреляли.

– Не брала я оружия.

– А кто брал, знаешь?

– Понятия не имею, – помотала головой Марина. – Об этом вы у дяди Вовы спросите. Он тут за все ценности ответственный.

Они еще немножко прошли вдоль берега, а потом Алена спросила у горничной:

– А как ты попала в коттедж?

– Обыкновенно. На автобусе приехала. Я ведь еще в городе с вами в одной гостинице жила. Там знакомая моя работает, она и разрешила мне внутрь отеля пройти. Кстати, ваше платье красное из шелка – это я гладила.

– Ты?

– А вы думали, кто другой с ним столько возиться станет? С той тканью же никакого терпения нету. И зачем вы его только купили? Оно же мнется, словно сумасшедшее. Хорошо я его погладила?

– Хорошо. Спасибо, – машинально поблагодарила ее Алена и спохватилась: – Ну, а тут-то ты как очутилась?

– Говорю же: на автобусе приехала и сразу на кухню прошла.

– И что?

– А там старшую спросила. Ко мне тетя Маруся вышла. И я ей сказала, что я ваша горничная, за вами из «Дубочков» приехала.

– И все?

– Все, – пожала плечами Марина. – Чего еще-то? Достаточно. Правда, я про Василия Петровича упомянула да про Ваню и Ингу, мол, все тут, всех я знаю. Ну, вопросы и отпали. Да и не до расспросов там особо было. Вам-то и другим гостям хорошо тут отдыхать и забавляться на свежем воздухе, а видели бы вы, какая свистопляска в кухне была, когда я туда вошла! Все бегают, суетятся, не успевают ничего. Так я сразу же, как на кухню вошла, тете Марусе помощь свою по дому и по кухне предложила. Она и обрадовалась. Хоть все повара, что для праздника угощение готовили, они специально приглашены из разных ресторанов были, но известное дело, рабочие руки лишними не будут. Меня сразу же картошку чистить поставили, овощи резать. Так и осталась. А вечером, когда гости разошлись, я за Ваней проследила.

– И чего увидела?

– Да то же, что и в городе. Гулять они с Ингой отправились. В городе он ее до дома провожал, в гостиницу среди ночи вернулся. И тут они до трех утра гуляли.

– И ты все это время за ними следила?

– Сначала следила, а потом плюнула. Чего мне на их счастье смотреть и свои раны растравлять? Потом уж я просто в камышах сидела и ревела. Страх, как мне обидно было, что ее он любит, а меня нет.

И, помолчав, Марина вдруг сказала:

– Только, сказать по правде, я там не одна ревела.

– А кто еще с тобой был?

– Невеста.

– Евлалия? – удивилась Алена.

– Ага. Вот имечко родители ребенку дали? Не мудрено, что всю жизнь несчастная.

– Погоди, – запротестовала Алена, – ты уверена, что видела, как Евлалия плачет?

– Словно крокодил рыдала!

– А… а почему?

– Откуда я знаю? Может, ее отец с женихом расстроили?

– А они тоже там были?

– По бережку прогуливались, – подтвердила Марина. – Под ручку, словно влюбленные.

Все верно, Филипп и полицейским сказал, что минувшей ночью у них с Романом состоялся продолжительный разговор, ради которого Филипп даже вытащил молодого из супружеской опочивальни. Наверное, поэтому Евлалия и рыдала? Обидно ей было, что отец с ее мужем так быстро общий язык нашли, а она им двоим по большому счету и не нужна, даже лишняя.

И тут в голове у Алены шевельнулась какая-то мысль, пока еще неясная, но наполнившая душу тревогой.

– Марина, а ты не можешь поточнее об этом вспомнить?

– О чем?

– Что Евлалия еще делала?

– Говорю же, рыдала горько. А потом поднялась, юбку отряхнула и к дому пошла.

– А ты?

– А я еще долго в камышах сидела. Теперь-то мне никто помешать не мог всласть наплакаться. Уж я и отвела там душу, скажу я вам! На всю жизнь наплакалась!

– И в какой час Евлалия ушла домой?

– Ну, ночью.

– Да, но во сколько?

– Думаю, около часу. После Евлалии я еще долго сидела, часа два, не меньше. Около трех Ваня с Ингой обратно к дому мимо меня прошли. Ну и я за ними отправилась. Замерзла уже, да и наревелась. Решила, что хрен с ним, с Ваней, свои нервы дороже. Если я всякий раз так из-за него реветь буду, это же никакой нервной системы не хватит. Заболею еще, чего доброго. А я болеть не хочу. Я замуж хочу.

И Марина снова хлюпнула носом. Алена с сочувствием посмотрела на горничную. Может, Марина и впрямь не так уж виновата? Ваня тоже хорош! Прежде чем начинать один роман, нужно закончить с предыдущим. А он еще нормально с Мариной не объяснился, а уже помчался к Инге. Очень по-мужски, ничего не скажешь!

– Не переживай, – попыталась приободрить она свою горничную. – Найдем мы тебе мужа.

– Ага! Спасибо, Алена Игоревна. Я всегда знала, что вы добрая. А с Василием Петровичем поговорите, чтобы он меня не увольнял?

– Неужели ты хочешь остаться у нас в «Дубочках»?

– А чего нет? Я слышала, как Ваня с Ингой сговаривались, что жить они могут в городе. Если Вани в «Дубочках» не будет, чего мне там не жить?

Даже так? Ваня собирается оставить свою работу, своих друзей, даже свой дом? И все это ради одной Инги? Вот что имела в виду Инга, когда говорила, что если уж ей быть с Ваней, то навсегда. Действительно, когда человек ради вас отказывается от всей своей прежней жизни, да не на словах, а на самом деле, тут стоит много раз подумать. Нужна ли вам, в самом деле, такая огромная жертва?

И Алена пообещала Марине, что поговорит со следователем о срочном отъезде горничной. Возможно, под личную ответственность самой Алены он и позволит девушке покинуть коттедж и Ваню, вид которого нынче причиняет ей такую боль.

Глава 13

Когда Алена возвращалась к дому, навстречу ей выбежала Евлалия. Недавняя невеста, потом короткое время жена, а нынче вдова была вся в слезах.

А увидев Алену, она воскликнула:

– Ваш знакомый арестовал тетю Наташу!

– Что ты говоришь?

– Я только видела из окна, как ее в полицейскую машину посадили. Велите, чтобы ее отпустили!

– Лалка, но как я могу приказывать полицейским?

Но Евлалия не слышала обращенных к ней слов:

– Тетя Наташа не виновата! – голосила она. – Тетя Наташа – добрая! Она никого не могла убить!

– Тетя Наташа была очень сильно пьяна прошлой ночью, когда убили твою маму. И тетя Наташа сама признает, что ничего не помнит. Да еще возле тела твоей мамы обнаружены улики, указывающие на виновность ее подруги.

– Но она не убивала маму!

– Почему ты в этом так уверена?

Евлалия отвела глаза.

– Ну же? – настаивала Инга. – Ты что-то видела? Или кого-то?

Евлалия покраснела. И на глазах у нее снова появились слезы.

– Я не могу этого сказать! – пробормотала она. – Я боюсь его!

– Кого? Кого его?

– Алена, вы же с подругой сыщики? И друзья у вас тоже сыщики? Правильно?

– Да.

– Помогите мне!

– В чем?

– Найдите человека, который убил маму! Накажите его!