Крупа бывает разная (сборник)

— А я к вам с просьбой, Афанасий Васильевич, — высказался, наконец, юнец, — мне скоро выдадут нового черта. Расскажите, как вы так быстро воспитали неслуха.

— Да это ж разве воспитал? — посетовал Афанасий. — Вы же видели, какие он фортели выкидывает. Да и нет в том моей заслуги. Все коллеги постарались, да и вашими трудами.

— Как же это? — удивился проситель.

— Все очень просто, его примерно наказывали, вы так вообще чуть не уморили, вот он за ум и взялся.

Лицо Зуева вытянулось, некоторое время он, моргая, смотрел на Афанасия, а потом произнес:

— Шутить изволите, Афанасий Васильевич.

— А вы не так и глупы, Яков Арсеньевич.

Юнец помолчал, видимо, раздумывая, оскорбиться или не следует, но все же решил не обижаться.

— Прошу вашей помощи, государь мой, — произнес он.

— Ну приходите со своим чертом, коль возникнет нужда, — милостиво разрешил Афанасий, и колдун отбыл.

— Не потешаться, говорите, хозяин? — раздалось за спиной.

— Ай, помолчи, стервец, — отмахнулся Афанасий, — а то сейчас в клетку отправлю или на цепь посажу. Давай-ка лучше дело какое-нибудь разберем.

Глава 2. Афанасий и Владимир. Первое дело

1741 год

Афанасий с подозрением смотрел на его сиятельство. Уж больно слащав и любезен был начальник.

— А хорошо ты это придумал, Афанасьюшка, — соловьем разливался граф, — и что к делам наконец вернулся, и что черта этого проклятущего себе забрал. Сладу с ним никакого, замаялся я ему хозяев искать. А имущество казенное, подох бы в колодках, пришлось бы как-то по бумагам списывать. А ты молодец, сразу ему хвост прижал.

— Послужит еще черт, не извольте беспокоиться, — заверил начальство Афанасий, нутром чуя подвох. Похвалы его сиятельство расточал неспроста.

И почти тут же подозрения подтвердились.

— Тут вот какое дело, Афанасий, — доверительно произнес граф, — в Москву тебе ехать надо. На подмогу тамошней конторе.

— Что же у них там своих колдунов что ли нету? — поинтересовался Афанасий.

— Да в том-то и дело, — горестно возвел очи к потолку начальник, — уже двое как в воду канули. Вместе с чертями. А неплохие черти были, не слабаки. Не справляются они, помощи в столице запросили.

— И чем же я с новым, необученным чертом им помогу?

— Ну как же, Афанасьюшка, — его сиятельство даже изволил подняться и подойти, чтобы похлопать Афанасия по плечу, — ты же у нас с любым чертом сладить можешь и любое дело раскрыть, — и тут же, резко сменив слащавость, не допускающим возражений тоном добавил, — тебе ехать. Больше некому.

И то правда. За казенного колдуна, паче чаяния он погибнет, спросят даже меньше, чем за казенного черта. А коли справится — честь и хвала начальству.

— Премного благодарен за доверие, — мрачно пробурчал Афанасий, поклонился и вышел.

Черт ждал его у дверей кабинета.

— Ну вот, Владимир. Готовься, будет у нас с тобой боевое крещение, — сказал ему колдун.

Афанасий думал не долго: на Хвоще он точно не поедет, хороший конь, его поберечь надобно. Да и поездка без смены лошадей займет слишком много времени. На перекладных чиновник уровня Афанасия мог доехать до Москвы за три дня: для колдунов Канцелярии по всей государевой дороге были готовы и сменные лошади, и комнаты в путевых дворцах. Но черт доскачет за два. Верхами ехать на черте под личиной, даже с отдыхом, слишком тяжело, но если запрячь чертяку в сани, получится быстро, да и сил много не отнимет. Чертом даже править не нужно, он сам знает, куда бежать.

Все это Афанасий изложил Владимиру. Он предпочитал не приказывать вслепую, а посвящать чертяк в дела, которыми занимался. Черт, который понимает, для чего старается, приносит больше пользы.

— Как сам думаешь, — спросил он, — что лучше для дела?

Чертяка задумался, при этом выглядел очень важным и серьезным. Видать, его мнением поинтересовались впервые.

— Лучше, конечно, доехать быстрее.

— Молодец, верное решение, — похвалил Афанасий, — тогда готовься. Сожри двойную пайку. Выезжаем рано утром.

Бубенцы весело звенели, Афанасий, закутавшись в шубы, сидел в возке. Высовываться на холодный ветер нужды не было, заблудиться на наезженном тракте черт не должен. Проедут Ильмень, а там и до Валдая недалеко. В Валдае и будет остановка на ночлег. Черт бежал быстрее обычного коня, но не слишком скоро, чтобы сани не развалились на ухабах да заносах. И в отличие от обычной лошади, был неутомим. Афанасий дремал, даже не поглядывая в маленькое оконце. Безусловно, без присмотра черт мог придумать какую-нибудь каверзу, например, разогнаться побыстрее да и приложить сани о смерзшуюся колдобину. А там вдруг возок перевернется или хозяин стукнется башкой и кровь пойдет. Вряд ли кто-то из канцелярских колдунов решился бы настолько довериться черту, особенно этому. Но Афанасий рассудил иначе. Если чертяка захочет строить козни, никакой надзор ему не помешает. И чего толку тогда сидеть на облучке и всю дорогу держать щит от пронизывающего ветра. Силы пригодятся для дела.

На Валдае остановились в путевом дворце. Человек из прислуги помог распрячь черта. И Афанасий перво-наперво отвел коня в стойло и тщательно натер сухим сеном, выбивая из шкуры мыло. Колдун не хотел, чтобы черт мерз после быстрой скачки: весь день чертяка вел себя примерно, его стоило поощрить.

Похлопав коня по шее, он негромко проговорил:

— Молодец, чертяка, добрый конь. Пожрешь овса, превращайся, бери одежду и дуй в корчму. Найдешь меня там.

Зайдя в гостиницу, он велел управляющему:

— Дай-ка шесть гарнцев хорошего овса моему черту, а потом покормишь его в человеческом облике.

— Да как же это, ваше благородие? — возмутился управляющий. — Что же, черта вашего дважды кормить, что ли, и конем, и человеком?

— Ты колдун, любезный? — поинтересовался Афанасий.

— Н-нет… — неуверенно пробормотал управляющий.

— Вот и не лезь не в свое дело, — отрезал Афанасий. — Ты не знаешь, как черта кормить положено. И не знаешь, какие дела мы вершим. На казенного черта в путевых дворцах выделен прокорм. Поэтому делай, как велено. И не задавай вопросов.

Вскоре черт появился рядом. Афанасий кликнул человека:

— Отведи черта, где вы там их кормите, и дай пожрать. И чтобы без дурака, нормально накорми.

Слуга поклонился.

Афанасий как раз уселся за стол и успел втянуть носом аппетитный запах похлебки из квашеной свеклы, аккурат поставленной перед этим самым носом, когда в груди неприятно кольнуло, и тут же раздался пронзительный визг. Будто на дворе резали порося. Колдун вскочил и ринулся на звук.

В застольной вдоль стен жались люди.