Крутой сюжет 1994, № 02

Иногда мать запирала дверь в комнату. И тогда он не мог проскользнуть в комнату утром, чтобы одеть свитер, почистить зубы и причесаться. В таких случаях ему приходилось идти в школу с коридорной пылью на взлохмаченных волосах. Но никто из учеников не смеялся.

Один однажды попытался. Норман Фелтон расправился с ним на глухой улочке горлышком от разбитой бутылки. Тот парень был выше его на целых пол-фута, но размер противника никогда не волновал Нормана. Каждый человек имеет слабые места, и у больших людей их больше. Их легче ударить палкой, камнем или горлышком от разбитой бутылки.

Когда Норману исполнилось четырнадцать лет, он уже дважды побывал в исправительных заведениях для малолетних преступников. Он попал бы туда и в третий раз, если бы не нашел в кармане брюк одного из клиентов матери бумажник. Норман похитил бумажник и вышел из комнаты. Не в первый раз он находил бумажник возле постели матери, но никогда раньше он не был таким полным — двести долларов.

Этого было слишком много, чтобы делиться с матерью, поэтому Норман Фелтон спустился по лестнице многоквартирного дома в последний раз. Теперь он принадлежал самому себе.

Успех не пришел к нему сразу. Двести долларов он растратил за две недели. Ни одна фирма не взяла бы на работу четырнадцатилетнего мальчика, даже если он говорил, что ему семнадцать. Он пытался устроиться продавцом газет, но даже там не хотели связываться с беглым ребенком.

Он истратил последние деньги на хот-дог, и, жуя его, шел по Пятой Авеню, когда огромный детина выскочил из дверей здания, врезался в него и выбил остатки его последней еды на мостовую.

Не раздумывая, Норман бросился на верзилу. Но не успел он нанести второй удар, как двое подскочивших парней принялись избивать его.

Когда он пришел в себя, то увидел, что находится в большой кухне, по которой сновали слуги. Женщина средних лет, привлекательная и вся в жемчугах гладила его руку.

— Ты, конечно, знаешь, на кого нападать, малыш, — сказала она.

Норман моргнул.

— Это было настоящее шоу прямо перед моим домом. — Норман осмотрелся. Вокруг было полно красивых женщин, подобных которым он никогда не видел.

— Что вы думаете, девочки? — спросила женщина средних лет. — Он знает, на кого напал? — Девушки рассмеялись.

Женщина сказала:

— Малыш, ты ведь никому не собираешься рассказывать об этом?

— Мне некому рассказывать, — сказал Норман.

Женщина покачала головой, недоверчиво улыбнувшись.

— Так уж и некому?

— Некому, — повторил Фелтон.

Так Норман Фелтон начал свою карьеру в самом фешенебельном публичном доме Нью-Йорка. Он добросовестно выполнял поручения хозяйки и других женщин. Он держал рот закрытым и был достаточно ловок.

Позже он узнал, кто выбил его хот-дог на мостовую. Это был Альфонс Дегенерат, глава рэкетиров Бронкса.

Глава 12

Вито Морокко состоял в рэкете, как говорили девушки. Но был не из главарей. Он не имел больших денег. Он лишь перемещал деньги из одного места в другое и держал рот закрытым. Он был казначейским мешком. Все его достоинство было в том, что он никогда не терял ни цента и никогда не говорил ни слова о своем бизнесе. Морокко работал на Альфонса Дегенерата, который возглавлял рэкет Бронкса. Иногда при нем было, как говорили девушки, до сотни тысяч долларов.

Норман выполнял поручения по дому и держал ухо востро. Он наблюдал за людьми. Он понял, что мужчинами правит то, что сильнее жизни, еды и секса — гордость. В мужчине нет гордости только тогда, когда ее выбьют из него. Люди сначала слуги у своей гордости, а потом у своего тела. Все остальное исходит из гордости.

Люди были слабыми созданиями. В этом была слабость и Миссус. Он доказал это. Норману Фелтону исполнилось семнадцать лет, и он служил в доме Миссус уже три года, когда она спросила:

— У тебя когда-нибудь была женщина?

— Да.

— Одна из наших девушек?

— Нет. Посторонняя.

— Почему?

— Ваши девушки грязны. Это все равно, что бассейн, в который прорвало канализационную трубу..

Миссус рассмеялась. Она задрала голову и разразилась хриплым смехом, который заставил ее чуть нагнуться к одной из ламп кухни, в которой они разговаривали.

Но когда она увидела, что Норман ни смущен, ни растерян, она прекратила смеяться и начала кричать:

— Убирайся к дьяволу отсюда! Убирайся отсюда, крысиный подонок! Я вытащила тебя из грязи, ублюдок! Убирайся!

Повариха отшатнулась к полкам с банками. Одна из девушек вбежала в кухню и замерла в ужасе. Миссус впервые, насколько они помнили, плакала. А перед ней стоял и ухмылялся Норман, мальчик на побегушках.

Значит, он победил, но у него не было ни работы, ни образования, ни денег. Так что же он выиграл?

Норман Фелтон вышел в дождливый полдень с сорока пятью долларами в кармане и с планом в голове. Человек должен бороться за жизнь. Если он не будет бороться, он умрет.

Поэтому Вито Морроко, который никогда в жизни не терял денег, здоровяк с пистолетом и накачанными мускулами, вышел этой ночью из дома Миссус и встретился с бывшим мальчиком на побегушках. Он встретил его в проходе, ведущем от выхода на улицу.

Норман Фелтон стоял в проходе.

— Привет, мистер Морроко, — сказал он. — Рад увидеть вас. Я в отчаянном положении.

— Я слышал, тебя выгнали, малыш, — сказал Морроко. При слове «отчаянном» он слегка покачнулся на пятках. Норман неожиданно понял, как огромен был Вито. Его рука всегда была в кармане. Взгляд холодных карих глаз, казалось, пронизывал Нормана насквозь. Рассеченные шрамом губы растянулись в усмешке.

— И что же ты хочешь, малыш? Доллар?

Холодный воздух в проходе, казалось, неожиданно утратил всю свежесть. Норман нащупал стальное лезвие в своем кармане. Оно было чертовски мало. Он заметил, как глаза Вито метнулись к его карману. Сейчас или никогда.

— Нет, мистер Морроко. Мне нужно больше.

— О! — сказал Морроко. В своем кармане он тоже сжимал оружие.

— Да. У меня есть план, благодаря которому мы оба можем сделать деньги.

— Мы, малыш? Мы? Причем здесь ты?

— Дело вот в чем. Я видел многих парней, приходящих в дом Миссус. Но никого похожего на вас, мистер Морроко. Я имею в виду, что знаю сотни шлюх, которые очень хотят, но я не знаю парня, настоящего парня, который мог бы удовлетворить их. Я слышал, как шлюхи Миссус говорили, что с удовольствием бы сами заплатили вам, если вы не заплатите им.