Крутые берега

Флора резко вскинула голову.

— К нежелательным? — холодно переспросила она.

— С твоей точки зрения, — повторил Лайм. Он смотрел на нее с настороженной враждебностью, как человек, который ожидает от собеседника всяческих неприятностей. Когда после паузы он снова заговорил, его слова падали, словно камни. — Вопрос в том, дорогая, что ты теперь собираешься делать?

Флора непонимающе посмотрела на мужа.

— А что я должна делать? — глупо переспросила она. Лайм молчал. — О чем ты? — Она вскочила на ноги.

— Я говорю о ребенке, — теряя терпение, повторил он. — Ведь рождение малыша перечеркнет всю твою замечательную карьеру!

Несколько секунд Флора пыталась понять, что он имеет в виду. Когда до нее наконец дошел смысл сказанного, она залилась краской гнева и в ярости бросилась на мужа, норовя расцарапать ему лицо.

Пожалуй, впервые в жизни Флора увидела, как он испугался, но его реакция была, как обычно, мгновенной. Лайм схватил ее за руки и мягко опустил в кресло.

— Эй, полегче! — миролюбиво протянул он, но она разозлилась еще больше.

— Да как ты смеешь?! — прошипела Флора. — Как ты мог подумать, что я захочу избавиться от ребенка?! За кого ты меня принимаешь? Впрочем, лучше тебе не отвечать!

— О дьявол! — выругался Лайм и прижал ее к себе. Флора на мгновение растерялась, но тут же опомнилась и попыталась вырываться, колотя кулачками по его широкой груди. С таким же успехом она могла бы попытаться опрокинуть стену. — Перестань драться, — прошептал он. — Прости меня, милая.

Флора недоверчиво посмотрела ему в глаза и яростно замотала головой.

— Нет, ни за что!

— Верь мне, детка, — мягко произнес Лайм, и она еле слышно всхлипнула.

Он вздохнул, взял ее на руки и положил на кушетку так бережно, словно она была хрустальная.

Флора не могла не признать, что такое обращение ей нравится. И, наверное, впервые в жизни согласилась допустить, что быть беззащитной женщиной вовсе не так уж плохо…

Лайм придвинул стул к кушетке и уселся, словно заботливый доктор рядом с пациентом. Он успокаивающе погладил ее по волосам.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Прекрасно, — солгала Флора, пытаясь унять сердцебиение.

— Понятно.

Вновь наступила пауза. Внезапно Лайм огляделся и нахмурился:

— Здесь у тебя холодно, — вынес он приговор.

— Не холодно, а прохладно, — возразила Флора.

— А я говорю, что холодно! — Лайм сердито смерил ее взглядом, и их короткое перемирие вновь оказалось под угрозой. — Да что с тобой, дорогая? Может, у тебя нет денег, чтобы заплатить за электроэнергию?

— Ты издеваешься?

— Тогда почему ты подвергаешь риску свое здоровье и здоровье нашего… — Лайм запнулся и поправил себя: — Здоровье ребенка?

Он явно прикладывал усилия, чтобы говорить естественным тоном, и это не укрылось от Флоры.

— К твоему сведению, система отопления устарела и работает вполсилы, — пояснила она. — Мы уже жаловались…

— Мы? — моментально насторожился он.

— Я, — растерянно уточнила она, — и остальные соседи по подъезду.

— Включая Джо, разумеется?

Флора широко раскрыла глаза.

— Ты что, шпионил за мной?

Проигнорировав ее вопрос, Лайм стремительно поднялся и стал мерить шагами комнату. Флора исподтишка наблюдала за ним. Наконец он остановился у окна, кивнул, словно приняв какое-то решение, и подошел к кушетке.

— Ты поедешь со мной, — безапелляционным тоном заявил он и решительно направился в спальню.

— Еще чего! — возмутилась Флора. Только увидев, что он распахнул шкаф, она сообразила, что муж не шутит. — Что ты делаешь?

— А как ты думаешь? — усмехнулся Лайм, запихивая в чемодан все, что попадалось ему под руку.

Флора попыталась помешать ему, но все ее усилия были тщетны.

— Лайм! Прекрати… — взмолилась она.

— Не мешай! — откликнулся тот, продолжая укладывать вещи.

— Что ты надумал?

Он ответил не сразу, пытаясь закрыть переполненный чемодан.

— Забираю тебя домой, — наконец сообщил Лайм, с трудом защелкивая замки.

Сердце Флоры бешено застучало.

— П-почему?

— Но это очевидно. Ты беременна. Я должен быть уверен, что ты надлежащим образом заботишься о своем здоровье.

— Я могу прекрасно обходиться без твоей помощи.

Лайм нахмурился.

— Разве? Что-то непохоже. В твоей квартире холодно, как в собачьей конуре. У тебя больной вид. Ты, наверное, мало спишь и плохо питаешься.

— Вообще-то в последнее время у меня нет аппетита, — пробормотала она, живо вспоминая ненавистную рвоту по утрам.

— Ну вот, а говорила, что чувствуешь себя прекрасно, — тут же напомнил Лайм тоном прокурора, нашедшего брешь в защите обвиняемого.

О Господи! Флора попыталась вывернуться:

— Ты же знаешь, что любую беременность сопровождают некоторые болезни.

— Болезни? — Лайм был так потрясен, словно она сообщила, что лежит при смерти. — Так, значит, ты больна?!

Впервые с момента его появления Флора почувствовала свое превосходство.

— Токсикоз, — пояснила она тоном многоопытной матери, — обычная вещь для первых месяцев. А многие женщины мучаются весь срок.

— Откуда ты знаешь?

— Ну… В книгах так написано.

— Так ты покупала книги о беременности? — Лицо Лайма неожиданно расплылось в улыбке.

Флоре показалось, что, подскочи вдруг стоимость его недвижимости в Нью-Йорке в десять раз, он не был бы так доволен.

— Не совсем. Я ходила в библиотеку. — Она не стала уточнять, что сделала это от скуки, просто чтобы хоть чем-то отвлечься от постоянных мыслей о муже.

Он в очередной раз нахмурился.

— Ты была у врача?

— Еще не успела.

— Но ты слишком бледна. Наверное, тебе нужны витамины. Кальций там, железо. Кстати, его много в печени и шпинате.