Кружным путем

Но вдруг такси замедлило бег, поползло и встало.

Впереди, насколько хватало глаз, машины бампер в бампер стояли в неподвижной пробке.

Полу хотелось в туалет.

Это чувство все время нарастало с тех пор, как он сошел с самолета. Сначала ощущение переполненности стало немного сильнее, чем целый день до этого, – а чего еще ожидать, если внутри у человека тридцать шесть набитых черт-те чем презервативов? Но затем возникла потребность облегчиться, и не менее яростная, чем тошнота до этого.

Во второй раз за несколько часов Пол попытался приструнить свое тело, принудить подчиниться воле. Но не тут-то было – теперь оно не желало слушаться. У тела были свои желания, и оно намеревалось заставить их уважать.

За пять минут они не продвинулись ни на дюйм.

Таксист качал головой и, словно серфингист, носился по волнам звучащих по-иностранному радиостанций. Какофония звуков била по ушам и физически изводила. А Полу на заднем сиденье она мешала сопротивляться желанию пойти в туалет.

– Вы можете прекратить? – спросил он.

– Э-э?..

– Радио. Вы не могли бы остановиться на какой-нибудь одной радиостанции?

Таксист даже обернулся, словно вопрос поразил его до самых глубин души. Глаза под тяжелыми веками поблескивали из угольных провалов недоумения.

– Что вы такое говорите?

– Раздражает, – пояснил Пол. Его желудок демонстрировал отчаянный норов и все настойчивее требовал: «Ищи туалет! Ищи туалет!»

– Это мое радио! – заявил таксист.

– Да, но…

– Мое радио, – повторил с нажимом шофер. – Играю что хочу. Вот так.

Вот так. Между таксистом и пассажиром существует некая граница, и Пол явно ее перешел.

Желудок мучили бесконечные спазмы. Его содержимое отчаянно рвалось наружу.

Держись!

Водитель нажал на сигнал. Это было актом протеста, а отнюдь не способом разрешить ситуацию. Ведь впереди ничего не могли поделать – они сами оказались точно в такой же ловушке. Таксист загудел опять: навалился на сигнал всем телом, и в воздухе понесся вопль ярости и крушения надежд.

Он обрадовался, что удалось выпустить пар, и расцвел, словно развеселившись от собственной удачной шутки. Пока из впереди стоявшей машины не вылез человек. Автомобиль был «линкольном», на номерной табличке которого красовались буквы: BGCHEZE. Тот, кто приблизился к водительскому окошку такси, казалось, был стиснут путами собственной одежды – на нем были тесные, цвета каштана, хлопчатобумажные брюки и тенниска, больше напоминающая облегающий китель.

Подошедший сделал знак рукой, чтобы таксист опустил стекло.

У того не возникло ни малейшего желания послушаться. Но улыбка исчезла, он что-то бормотал по-индейски.

Раз жест не помог, незнакомцу пришлось перейти к словам:

– Ну-ка открывай свое долбаное окно!

Таксист сам помахал рукой – мол, вали отсюда – и отвернулся.

Подошедшему это не понравилось.

– Ты что, придурок, машешь у меня перед носом? Гудишь людям в уши? Открывай окно, я тебе покажу, сучий потрох!

Таксист не собирался подчиняться. Ни в какую. Он снова махнул рукой: давай-давай, уходи!

– Эй, краснорожий, – вконец разозлился незнакомец, – ты что, не понимаешь по-английски? Не сечешь, что тебе говорят? Хорошо, я повторю тебе попроще. Открывай. Свое. Чертово. Окно! – Произнося слова, он бил по стеклу ладонью шириной с Нижний Манхэттен.

Таксист запер замки. Пол это понял, потому что незнакомец принялся дергать за ручки, но дверцы не открывались. И от этого он пришел в еще большую ярость.

Начал колотить в водительскую дверцу. Пол так и не понял, заметил незнакомец или нет, что на заднем сиденье такси есть пассажир. «Но даже если заметил, – подумал он, – это вряд ли его остановит».

– Что, навалил в штаны? Давай открывай! – кричал незнакомец на заметно перетрусившего водителя. Таксист озирался, ища поддержки: сначала налево, потом направо и наконец назад.

– Может, покричит и перестанет? – предположил Пол, глядя в его испуганные глаза.

– Да он же ненормальный! – ответил шофер.

Пол вынужден был согласиться. Две мысли пронеслись в его мозгу. Первая: ему не удержать в себе презервативы. И вторая: если этот сумасшедший ворвется в машину, то убьет таксиста, и тогда ему не добраться до Джерси-Сити. Даже если все-таки удастся сохранить в себе наркотик.

Пол опустил стекло.

– Послушайте, может быть, вам лучше успокоиться? – предложил он нападавшему, но сам почувствовал, как мучительно жалко прозвучал его голос.

Однако его тон моментально образумил незнакомца. Он покосился на Пола, словно тот был достойным внимания артефактом.

– Скажи, чтобы он открыл дверь.

– Видите ли, – начал Пол, – я уверен, что он гудел не нарочно. Человек нервничает. Эта пробка… Не обращайте внимания.

– Ну, разумеется, – улыбнулся подошедший, а затем быстро просунул руку в открытое окно Пола и выдернул кнопку замка – все это заняло не больше секунды. Прежде чем Пол успел отреагировать, его уже вытащили из машины за руку.

Он споткнулся, чуть не упал.

– Да прекратите же!

Где-то между «прекратите» и «же» кулак незнакомца угодил ему в подбородок.

Пол навзничь рухнул на мостовую. Плюх! Но это оказалось не самым худшим. Отнюдь!

Он столько часов боролся с собственным телом, которое сопротивлялось непрошеному и неестественному вторжению.

И вот в одну несчастную секунду проиграл битву.

Глава 18

На бензоколонку «Экссон» они завернули уже где-то в Бронксе.

Когда Пол спросил, где здесь туалет, заправщик, типичный человек со Среднего Востока, кивнул на заднюю часть строения.

Посередине моста Трайборо ему удалось снова забраться в такси при помощи немолодой уже женщины, которая словно по волшебству материализовалась из белого мини-вэна. Он отказался от ее предложения вызвать врача. И сказал таксисту, который предусмотрительно не покинул своего места, что не намерен обращаться в полицию. Потому что ему во что бы то ни стало надо добраться в Джерси-сити, на улицу Ганет, номер 1346.