Крылан

Ведь обстановка действительно меняется, уже начались еще не уловимые сейсмологами тектонические подвижки, а чтобы вывезти всех людей, которых он без их же ведома отобрал в «Ковчег», потребуются и силы, и время, а он ведь не ОВИР какой-нибудь, и не еврейское агентство «Сохнут», и не боевик общества «Память».

Он всего-навсего маленький монстр и, как и всякий монстр, должен действовать скрытно и осторожно. Он один, а она почему-то не хочет ему помочь. А он знает почему – потому что она не верит в его предсказания…

Тут они вновь начинали спорить, и опять на повышенных тонах, но она вдруг перебивала его на полуслове и говорила грустно:

– Не бросай меня, возьми меня в свой «Ковчег»…

Значит, она все-таки верила в его предсказания, хоть и все время спорила. Спорила, но верила.

Тогда он вздыхал и отвечал:

– Ты не можешь туда поехать, ты ведь не еврейка.

Голос ее тогда вдруг холодел, и она спокойно говорила:

– Ты меня шантажируешь. Если ты мне не поможешь, я сама уеду. Выйду замуж за еврея и уеду. И ты меня не остановишь.

– Нет, конечно, если ты очень хочешь, я могу тебе что-нибудь посоветовать, – осторожно говорил он.

– Я не нуждаюсь в твоих советах. Единственное, что меня интересует в этой жизни, – это закончить свою работу. И ты прекрасно знаешь, что я сделаю это. А вот если разумная микст-система типа тебя, да еще способная телепатически реплицироваться, чего я когда-нибудь все-таки добьюсь, родится в стенах нашего института, в этой идиотской тупой стране, это может оказаться не самым лучшим подарком человечеству.

– О-о-о! Да это ты меня теперь шантажируешь! А вдруг именно здесь, на этой богом забытой одной шестой территории планетарной суши, воцарится царствие небесное? Быдло устремится в театры и галереи, пьянь начнет ходить в библиотеки, воры пойдут во врачи и учителя, а правительство вдруг перестанет набивать карманы и вытащит из подземных коммуникаций и теплоцентралей тысячи бездомных и уже безвозвратно слабоумных детей-токсикоманов…

– Понимай как хочешь! – в ее голосе начинали звучать истерические ноты, и он тогда старался уйти от этой болезненной темы и начинал расспрашивать ее про маму, про дочь и так далее. Главного он таки добивался – она выдавала сама себя, и он теперь знал, что она готова уехать, а кроме того, что она в своих уникальных исследованиях наверняка чего-то уже добилась. Он чувствовал, что Верочка близка к чему-то грандиозному и он, Крылан, не последнее ее творение. И то, что она сотворит в будущем, гораздо больше, чем моделирование и создание такого универсального организма, как Крылан.

«Удивительно, – думал Крылан, – гениальный генетик, а психологически совершенно беспомощна. А еще более удивительно, почему эти козлы из КГБ до сих пор ее не прищучили? Даже телефон не прослушивают. Видимо, заняты, как и все, раздербаниванием ведомств, должностей, приватизацией жилья, заводов, земли, целой страны. А прослушки нет. Я бы, конечно, прослушку почувствовал бы. Но… Вот идиоты! Даже не знают, какое вселенское событие зреет у них под носом…»

Эпизод четвертый. Встреча

Крылан увидел паром издалека, «Палома Сильвер» шел достаточно быстро для такого большого четырехпалубного судна. Он уже вышел из кипрских вод, еего качало, что было вполне естественно для Средиземного моря в этот сезон. Крылан спокойно обошелся бы и без парома, но любопытство толкало его все-таки заглянуть на огонек. Тем более что один из его подопечных, один из лучших людей, на которого он возлагал определенные надежды, как раз должен был отправиться на Святую землю через Кипр, и, по всем расчетам, он запросто мог оказаться именно на этом пароме.

Догнав судно, Крылан опустился на туго натянутый брезентовый тент над смотровой площадкой верхней палубы. Здесь сильно качало, и результат был налицо: несколько пассажиров, несмотря на поздний час и пронизывающий ветер, выползли наружу – кто-то подышать, а кто-то поблевать в гостеприимное море.

Крылан, прячась в темноте, свесил голову и заглянул осторожно вниз, в общий зал. Там в полутьме он увидел множество людей, сидевших и полулежавших в неудобных жестких креслах, расположенных рядами, как в кинотеатре. Какие-то студенты накидали в проходах и вдоль стен спальные мешки и рюкзаки и разлеглись на полу, в основном парочками. Англичане, судя по британскому акценту. Кто-то из них, несмотря на то что там присутствовало множество пожилых людей и мамаш с детьми, прямо в зале курил, в нескольких мешках, особенно в самых темных углах, отмечались возня и пыхтение.

«Вот бы увидели их сейчас их английские благородные мамашки», – усмехнулся Крылан. Несколько молодых пар из этой же компании расположились с гитаркой в самом дальнем углу, поближе к туалетам, они явно курили травку. Крылан переполз по тенту на другой борт и там, можно сказать, нос к носу столкнулся с Ариком. Тот стоял лицом к морю, опершись локтями на массивные деревянные перила, курил, выпуская дым против ветра, улыбался сам себе и вообще выглядел очень довольным.

«Ну что ж, – решил Крылан, – он впервые за границей, едет к родителям, он доволен. Это хороший признак. Его судьба, надо полагать, в ближайшие месяцы будет решена. Туристам вообще в Израиле страшно нравится. Особенно после Совка. Отлично, полработы, можно сказать, сделано».

Крылан отполз от края тента и перевернулся на спину.

Звезды! Сумасшедшее, фантастически красивое южное небо. Крылан засмотрелся на звезды. А что если взять и полететь вверх, только вверх? Не останавливаться, ни за что не останавливаться! Крылан размечтался, распластал крылья по тенту.

Он вдруг вспомнил, как когда-то напугал Арика и его друзей в Новом Афоне, когда те вот так же в полнолуние ночевали на горе и засмотрелись на звезды, а он по неосторожности, находясь, кстати, всего в нескольких метрах от них в гуще эвкалиптовых ветвей, не удержался и принялся жевать молодые листья, да так увлекся, что стал совершенно по-хамски громко чавкать.

Ну и переполох же он вызвал тогда у студентов-медиков! Что им тогда пригрезилось? Вампиры, ведьмы, чудовища? По крайней мере, Арик – а он, наверное, был самый глазастый – разглядел-таки что-то в кроне эвкалипта, стал орать и показывать Это товарищам. А Крылан вместо того, чтобы замереть и затаиться, прильнув к стволу дерева, сорвался и, кувыркаясь, полетел, прохлопав над их головами мощными крыльями. Да еще в сторону луны! Этакий новоявленный Бэтмен! Эффектно получилось, прикольно.

«Представляю, как они тогда перепугались и что они там себе напридумывали! – с удовольствием думал он теперь. – Молодые были. Да и я был еще ребенок… Мотался туда-сюда, занимался всякой ерундой…»

Внизу на пароме тем временем произошло какое-то движение, кто-то стал громко браниться по-английски. Крылан тихонько выглянул, убедился, что Арик в этом не участвует. Впрочем, тот смог бы, конечно, постоять за себя.

Крылан оттолкнулся от тента и поднялся в воздух на встречном потоке. Он опрокинулся вправо и сразу оказался в стороне от корабля: неприятно было бы попасть в струю горячего дыма, извергавшегося из его огромной трубы. Крылан поднялся выше, бросил последний взгляд на паром, чтобы запомнить этакую красоту, и полетел вперед, да все быстрей и быстрей: скоро рассвет, нужно успеть засветло достичь берега и найти подходящее убежище.