Крылатые волки на льняном поле

Подхожу к нему молча и глажу по голове.

Он настораживается и замирает.

Обнимаю крепко и шепчу на ухо

простейшее из возможного.

Злой бог тает в моих руках

и безумный мир вокруг добреет.

окаянное покаяние

Начищенные до блеска сапоги. Руки сложены за спиной. На лице никаких эмоций. Надеюсь.

Ночь рассекают руны-молнии. Тихо начавшийся дождь постепенно набирает силу. Пока это приятно.

Я всё ещё не могу выдавить из себя ни слова.

Крыша высотки наполняется зеркалами луж. Сполохи молний скачут по ним, отзвуки грома отдалённо напоминают музыку Вагнера.

Глотаю гордость, хотя она пытается стать поперёк горла. Вглядываюсь в мутное небо ночного города. Оно не тёмное, оно просто страшное.

Бог в чеховском пенсне вопросительно раздвигает взглядом тучи и молча взирает прямо в душу. Душа пытается улизнуть в пятки, но кто ж ей позволит… За шиворот и пред ясные очи.

– Чего ты хочешь?

– Молиться тебе.

Бог чуть не роняет пенсне, но конечно же, до этого не доходит. Правильно не удостоив меня ответом, скрывается среди грозовых облаков, раскатом грома прикрывая свой отход.

И я начинаю шевелить губами. Как могу. Теми словами, что доступны. Вначале натужно, через силу, преодолевая онемение горловых связок.

Дождь давно уже попал под рубашку и холодит до озноба.

– Зачем ты мне молишься?

Вопрос застаёт меня врасплох, но отвечаю почти не задумываясь.

– Я не могу дышать. Спазмы в груди. Хочу облегчения.

Капли беснуются, наполняя лужи. Невидимый собеседник молчит. Я продолжаю. Продолжаю преодолевать себя.

– Думаешь, поможет?..

Его задумчивые интонации выдают сомнение. Мне их подтвердить? И превратить диалог в фарс.

Я продолжаю молиться. Исступлённо. Задыхаясь и глотая дождь вместе со звуками.

– Ты меня ревнуешь… Ты меня ревнуешь!

Его изумление настолько искреннее, что почти сбивает меня с ритма.

– Ты меня ревнуешь к остальным людям. Вот оно как…

Задумываюсь над его словами и разжимаю почти онемевшие ладони. Машинально протираю их, но намокшие брюки делают эти движения бессмысленными. Зато собираюсь мыслями.

– Если и так… Что с того?

– Но я же не могу принадлежать только тебе… Я никому не могу принадлежать. Я просто есть. И ты можешь мне молиться. Когда захочешь.

Он разговаривает со мной как со слабоумным. Вкрадчиво, спокойно, с почти отеческой заботой. Спазмы снова усиливаются.

Закрываю глаза, но и сквозь веки отсветы молний проявляют мир. Чернота ночи поглотила город, но он всё равно есть, никуда не делся.

Пульсация внутри головы усиливается, доводя до тошноты. От холода передёргивает, и это приводит в чувство.

– Я всё это знаю.

Действительно знаю. Усталость от этого знания усиливает отчаянье.

– Но не считаю себя вправе. Просить о чём-то. Понимаешь?

Грозовой Вагнер вновь раскалывает дождливое небо, но мир не рушится.

– Понимаешь?..

Он понимает. Он тоже всё знает. Но мне от этого не легче.

стихотворец

– Здравствуйте… Мне б игрушку для ребенка, поинтересней.

– Возраст малыша?

– Да не малыш уже, постарше будет. Но тут дело в чём… Есть уже всё. Весь ассортимент детских забав испробован. Надо что-нибудь особенное. Понимаете?

– Понимаю. Дайте подумать…

– Вот такие теперь проблемы с подарком. Что дарить, когда у дитятка всё было и ничего ему уже не интересно… А поздравлять надо.

– Щас, погодите… Вот! Есть у меня одна интересная вещица. Глядите!

– И… Что это?

– Эээ… Стихотворная машина!

– Вот эта помесь печатной машинки и синтезатора?

– Ну да.

– Вид у неё. Больно непрезентабельный. Китайское производство?

– Ну что вы!.. Вот, почитаем на упаковке… Эээ… Всё на непонятном языке…

– Вот именно.

– Но инструкция в картинках, и так всё понятно. Глядите…

– Гляжу. Тусклый пластик, и ещё поцарапанный вот здесь.

– Где? Ах, здесь… Маленькая потертость, на свойства аппарата не влияет.

– И как он работает, этот ваш агрегат?

– Очень просто. На трёх пальчиковых батарейках.

– Понятно… Демонстрируйте.

– Брать будете?

– Если понравится, возьму. Со скидкой за царапину.

– Договоримся… Вот, включилось. Нажимайте.

– Куда? И что вообще должно произойти?

– На клавиатуре набирайте любое слово и жмите ввод.

– Зачем?

– Оно вам по этому слову стишок сочинит и выдаст.

– Зачем?

– Прикол такой. Это машина-стихотворец, «Орфей».

– Глупое название.

– Ещё глупее бы звучало «Пушкин»… А так… Ну нажимайте.

– А какое слово вводить?

– Да любое. Только приличное. Оно обязательно в стишке употребится.

– Дайте подумать…

– А чё тут думать? Тут встроена программа, использующая словарь слов и фраз, заполняющая форму по закону псевдослучайных чисел. Получаются авангардистские стихи. Не Пушкин, конечно, и не Маяковский, но…

– Да понял уже. Пусть будет «гроза»… Ну и?

– Пара секунд… Вот, отсюда листик должен выползти. Опля!

Гармония грозы - в безумстве диких красок

И в пляске ветра

на острие

молниеносных пик.

Нетленный миг короткой вечности.

– Ничо так… Вполне.

– Может, эта ваша машинка японская? Стихи странные.

– Не знаю. Может, и японская. Брать будете?

– Подождите. Ещё испытания не закончил. Введу другое слово. Так, так, так… что б такое… попроще… Ладно, попробуем «сердце». Ввод…