Крылатым не входить!

Сердито выдохнув, снова начала переходить дорогу, но, похоже, само мироздание решило меня сегодня покалечить. Видя, как на меня на полном ходу несётся еще один автомобиль, я только и успела, что перебежать дорогу.

Сговорились все, что ли?!

В итоге, когда я подходила к супермаркету, меня заметно колотило. Пережитый страх, раздражение, злость на окружающих, недавнее столкновение с гипнотизершей – все это смешалось внутри и грозило вот-вот вылиться наружу.

Еле сдерживая себя, я подошла к будке мастера:

— Это снова я, могу забрать свой телефон? — фальшиво улыбнулась я, стараясь быть вежливой. В конце концов, остальные не виноваты, что у меня день не задался.

Мастер, склонившийся над какой-то электронной штуковиной, не реагировал.

— Эм… Вы сказали, что нужно прийти через час…

— Да что за день-то сегодня такой! — ни с того ни с сего вдруг взорвался он, хлопнув рукой по столу.

Я опешила, но все же постаралась сгладить:

— Полностью согласна, день дурацкий… Но что насчет телефона? Если старый не починить, можно у вас купить бэушный?

Мужчина молча полез куда-то в шкаф, но вытащил оттуда совсем не мой телефон. А какую-то табличку. Что это за табличка, я поняла, только когда он повесил ее на свое окошечко и вдруг захлопнул его прямо перед моим носом.

Закрыто.

— Эй! Вы совсем охренели?! — не выдержала я, уже не стесняясь в выражениях. – Верните мне мой телефон!

Я оглянулась, надеясь увидеть охранника супермаркета, чтобы позвать его на помощь. Мимо сновали туда и сюда люди, кто-то с огромными пакетами, кто-то с тележками. Никто не обращал на меня внимания.

— Да откройте уже! Верните телефон! — я со злостью ударила в окошко, да так, что чуть рама не треснула.

Окно открылось, из него высунулась гневное лицо толстого мастера телефонов.

— Кто стучал? Парень, ты? — вдруг спросил он у проходившего мимо подростка. — По голове себе постучи, школотень! А ну свалили отсюда, пока я охрану не вызвал!

— Это я стучала! — попыталась объяснить я, но меня никто не слышал.

Подросток, на которого заругался мастер, моментально взвился и начал сыпать трехэтажными матами.

— Ты кого школотенью назвал, дедок? Ссышь выйти и повторить?..

Буквально через минуту рядом уже был охранник, который вместо того, чтобы прекратить словесную драку, сам в неё ввязался.

— Постойте, послушайте… — я встала перед охранником, здоровенным лысым детиной, и замахала перед ним руками. — Мне нужна помощь.

— Сейчас выведу из магазина… — охранник, жестикулируя, вдруг случайно задел меня, но не повел на это и ухом, лишь машинально шагнув назад.

Я еще раз окинула взглядом спорщиков, их перекошенные от гнева лица, и наконец поняла, что происходит.

Кажется, меня никто больше не видит.

Последние годы я, порой, сама себе напоминала призрака. Такая же бледная, невзрачная, неприкаянная. Я еще часто думала про себя, что если я вдруг исчезну – никто этого не заметит.

Как оказалось, зря я так думала. Мысли все-таки материальны.

Поняв, что произошло, я решилась на крайнюю меру. Попросту дернула дверцу в торце будки, за которой сидел ремонтник, и забрала у него со стола свой телефон. К счастью, тот оказался целым и не разобранным, как я опасалась.

Мужчина же даже бровью не повел, ни на открывшуюся дверь, ни на поплывший по воздуху телефон. Или телефон в моих руках тоже автоматически становился невидимым?

Добраться до квартиры, когда для окружающих людей тебя не существует – то еще приключение.

На меня натыкались прохожие, машины не уступали дорогу. При этом каждый раз, когда кто-нибудь случайно задевал меня, они машинально отодвигались, словно почувствовав, что до чего-то дотронулись, но внимания на это не обращали совершенно.

— Милый, я понимаю, ты собачек испугался… Но сейчас их уже нет, — говорила я ребенку.

Я понимала, что мои увещевания вряд ли сработают, но больше мне ничего не оставалось. Да и потом, что если - это не ребенок сделал нас невидимыми? Гипнотизерша из магазина пугала меня ничуть не меньше, чем полудикие бешаные собаки. И что за чушь она говорила о цербере?

— Я с тобой, солнышко. Ничего не бойся. — Малыш на это отвечал лишь неясными звуками и нескоординированным маханием ручками и ножками.

Похоже, для него проблема невидимости вообще не была проблемой.

Я уже дошла до подъезда, когда прямо навстречу мне вдруг вышел… прокурор.

Мы столкнулись нос к носу, он чуть с ног меня не сбил. Злой как тысяча чертей, глаза сверкают зеленью, но самое главное, за спиной у него не было крыльев. Без них он даже ростом стал казаться меньше.

— Привет, — я еле удержалась, чтобы не закричать от радости. Ну наконец-то хоть кто-то, кто сможет мне помочь!

Вслед за Александром из подъезда вышли еще два человека. Невзрачные мужчины неопределённого возраста, в такой же неопределённой одежде. Брюки, какие-то балахоны, в руках по кожаной папке.

— Господин, Керн, серьезно, не понимаю, как так вышло. Я буквально на минутку отлучился… Все время был здесь, — сходу начал оправдываться один из них.

Лицо гарпия исказилось, он резко развернулся и, схватив говорившего за грудки, приподнял над землей.

— Если хоть что-то случится с ребенком… Хоть что-то, слышишь меня?! Я тебя под трибунал отдам, — сказав это, Керн разжал руки, и мужчина мешком повалился на асфальт.

Да что же это, в самом деле, такое?! И эти тоже?! Но как же так? Ведь малыша до этого не видели только люди, а теперь мы с ним стали для всех невидимы?

Я попыталась дотронуться до гарпия, но тот ловко увернулся, словно бы специально. Я загораживала ему дорогу – он обходил меня. Те двое, что были с ним, кажется и не замечали этих «странных танцев».

— Остаетесь здесь и следите. Если она появится, сразу даете знать! — приказал прокурор и, развернувшись, сел в припаркованную рядом машину – большую «Тойоту» синего цвета.

Вздохнув, я поплелась на пятый этаж к себе домой. Интересно, если я напишу кому-нибудь сообщение, этого тоже никто не заметит? Стоило попробовать.