Крылья Агнессы

На халупу в стороне от вокзала, стоящую рядом с лесопилкой, и не подумаешь, что это здание местной администрации.

Пока ждал аудиенции прошёлся до открытого перрона без навеса. Нашёл расписание на стенде совершенно непонятное. А спросить не у кого. Сторож на посту своём остался. Однако позже решил сопроводить меня к главе района.

Михаил Степанович состроил важный вид, когда мы наведались в приёмную, где он попивал чай, и хлопотала полненькая женщина. Старый, но всё ещё матёрый, видно, что всех здесь в кулаке держит.

— Степаныч, это барин Андрей с Верхнеудинска, поймал разгуливающим по утру, — выдал прямо в лоб сторож. — Говорит, дом здесь купить хочет

— А ну погодь, Денисыч, — насторожился сразу глава села. — Документики предъяви, барин. Паспортную книжку в частности.

Выложил на стол ему из планшета и книжку, и грамоты отцовы уцелевшие, что Фёдор мне собрал.

Сперва небрежно стал копаться, затем глаз зацепился у главы за грамоту ветхую. Лицо вскоре вытянулось, глаза по пять копеек сделались.

— Князь?! — Ахнул.

— Князь, князь, — ответил с иронией. — Сабуров Андрей Константинович, к вашим услугам.

Через мгновение Михаил Степанович аж подскочил из–за стола, едва не опрокинув кружку с чаем. Оказался ниже меня головы на две, совсем коротышка.

— Ваше высочество, не признал, барин! Ты присаживайся, присаживайся, — Воскликнул, став сразу милым и приветливым. — Что ж я? Давай на моё место.

Засуетился чересчур. Неловко стало.

— Да я на табуретке, спасибо, — уселся я, на что подвернулось.

— Люда! Чаю гостю дорогому! И завтрак давай. Яичницу будешь, Андрей, э… Константинович?

— Не откажусь, — ответил спокойно.

— И бекон, бекон иркутский давай, — крикнул женщине, которая умчала в смежную комнату. — По западному сваргань быстро. Может, самогоночки? Так, Денисыч, топай.

— Я бы может тоже двести грамм…

— Ты на службе, иди, иди!

Отправил сторожа, на меня смотрит сияющим взглядом.

— Без самогоночки, спасибо, — ответил ему вежливо, убирая документы.

— Как знаешь, — отмахнулся по–дружески. — Так и чего, обосноваться у нас хочешь, барин?

— Да, со временем, — замялся немного от такого внимания. — Нужен дом побогаче, желательно у берега и с землёй. И чтоб забор там был повыше.

— Хм, — задумался ненадолго глава села, а я дыхание затаил.

— Есть хороший вариант, но… — начал. — На отшибе именье.

— А чьё?

— Да барона проворовавшегося. В Иркутске чиновником он был, уличили во взятках и воровстве казённого имущества. Семью в Сибирь, а именья по Байкалу разбросанные с молотка, с этим что–то не заладилось, его в казну района зачислили формально. Три года за ним следить приходится. А воров, как назло всё больше.

— А когда можно взглянуть?

— Да хоть сейчас, — подскочил и обратно присел. — Только позавтракаем. Люда, самогонки неси! Я всё–таки выпью. Не часто у нас князья в гостях. А уж если насовсем! Событие–то какое…

Глава села оказался болтлив, и болтовня его растянулась часа на два. Особенно мне было «интересно» про бывшего хозяина и его чудесные яблоньки в именье.

А затем нам нашли повозку с дряхлой лошадью, и мы отправились трястись вдоль по набережной в направлении Иркутска, где спустя полчаса, выехали на высокий берег к заброшенному поместью. Там же и застали второго сторожа, спящего в теньке.

Вошли через калитку скрипучую. И я сразу за дом двинул к набережной, заметив беседку под кронами.

Вскоре понял, это то, что надо.

Забор хоть и худой, но высокий. Земли на гектар порядком заросшей. Железнодорожные пути и дорога сельская чуть в стороне пролегают, с двух сторон лес напирает. Часть участка под тенью хорошей. Дом кирпичный, трёхэтажный с видом на Байкал. А самое главное — очень близко вода. И на первый взгляд глубина у берега достаточная, чтобы мехара скрыть.

Пирс старенький, лодок разломанных прямо под особняком целая куча. Не говоря уже о мусоре всюду. Но это меня не смутило. А вот Михаил Степанович стал разорятся:

— Всё приберём, сорняки вырубим, князь!

— Сколько за поместье? — Спрашиваю, переходя сразу к делу.

— Шестьсот рублей, барин, — выдал сразу, сделав почему–то виноватый вид.

— Меня устраивает.

— И сбор администрации ещё десять рублей, — поспешил добавить.

— Хорошо, я беру. Банкноты принимаешь или вексель на бланке выписать?

— Не спеши, князь. Сперва, надо все документы оформить в большой администрации.

— Михаил Степанович, я бы уже начал заселение, — заявил.

— А чего ж нет? Да мне только за радость сторожа освободить, авансик только оставь, рублей сорок. А там я выписки сделаю, да съездим дня через три в Иркутск. Дай бог, за месяц сделку оформим.

— Я доверенность напишу, оформишь всё сам? Естественно за услуги плачу, — предложил, ибо некогда мне возиться. Поместье нужно, чтобы мехара укрыть, самому сюда в случае чего явиться, да под водой на Медведе скрыться, если будет погоня. А может и по воздуху.

Кто его знает, какие в столице мехары. Может, не один у меня такой с четырьмя турбинами.

— Сделаем, ваше высочество, — ответил неуверенно, ещё и затылок почесав. — Там это… внутри полы прогнили местами и крыша подтекает. Но у меня бригада есть хорошая, два мужика дело своё знают, кх, кх, когда трезвые, леса тоже навалом, гвозди добротные есть. Двадцать рублей ещё сверху накинь и поправим.

— Хорошо, но с этим позже, — ответил и пятьдесят рублей отсчитал ему аванса и комиссии. — Держи, Михаил Степанович, начинай процесс.

У главы района глаза загорелись ещё больше, когда он всю пачку увидел.

— Барин! А тебе экономка не нужна? А то у меня внучка толковая без дела пропадает. Два рубля в месяц плати, Машенька тебе и приберётся, и приготовит, и постирает. Что скажешь?

Так. Теперь почесал затылок я. В Слюдянку засосало, и не заметил!

— Хорошо, но с этим позже, — повторился я.

И решил по округе прогуляться, чтобы подступы изучить хотя бы бегло. Глава села за мной хвостиком. И как давай о проблемах района заливать мне в уши.

Воры достали, дотаций не дают, на лес заказов нет, мужики местные без дела шныряют да пьют до беспамятства, железная дорога гремит, как не в себя, вокзал в дождь подтекает. Нерпы пирс грызут, все рыбацкие сети изодрали.