Крылья для Анны

— Я думала, ты ночная птица, — не удержалась от ехидства Анна.

— Я не столько птица, сколько человек. А люди, знаешь ли, предпочитают по ночам спать, — огрызнулся мужчина. — Тебе приснился эротический сон, и ты решила, что я — отличный кандидат на удовлетворение твоих фантазий?

Если б в спальню зашла не Мэррил, а другая женщина, она обязана была оскорбиться, но Анна и сама на его месте ляпнула бы что-нибудь подобное, поэтому лишь прищурилась и уточнила:

— И что, ты бы удовлетворил?

— Тебя? — приподнял брови Югор. — Да без проблем. Но Белокрылый нам бы этого не простил.

— В таком случае, я спешу тебя порадовать: никакие эротические сны мне не снятся. Я вообще фригидна, если тебя это интересует.

— Ты кокетничаешь.

— Не рекомендую проверять.

— Тогда зачем ты пришла?

— Зуб болит, — прямо сказала Анна.

Югор вдруг расхохотался. Громко, весело, с какими-то даже подвываниями он упал обратно на подушки. Анна с негодованием поджала губы, но позволила ему еще немного посмеяться, прежде чем облить презрением.

— Не нахожу ничего смешного.

— А я нахожу, — он вдруг вскочил с постели и быстро накинул на плечи халат — точно такой же, как у Анны. — Прекрасная гостья приходит ко мне в спальню среди ночи только для того, чтобы пожаловаться на зубную боль. Здесь что-то не то. Что ты задумала, Мэррил?

14-2

— Ничего, — буркнула Анна, снова хватаясь за щеку. — Просто… Будь я дома, то приняла бы анальгин, а утром поехала бы к врачу. А что мне делать здесь?

Голос ее звучал растерянно и даже немного жалобно, и Югор нахмурился и хлопнул в ладоши, зажигая яркие светильники.

— Так ты всерьез?

— Нет, шутки шучу. Здесь поблизости есть стоматологическая клиника, а?

— У нас вообще нет таких клиник, Анна.

— Что, магией лечите? Маг нужный есть?

— Нет, магией не лечим. Дай мне посмотреть.

— С ума сошел? Не дам!

Раскрывать рот, обнажая свой неприглядный внутренний мир, Анна ни за что не собиралась. Это было… неприлично. К тому же нельзя отрицать, что Югор ей нравится. А показывать привлекательному мужчине свои пломбы и прорехи в зубах было неловко, даже стыдно.

— Дорогая моя, открой ротик, я только посмотрю.

— Неа, — она замотала головой, испуганно глядя на него.

— Не будь ребенком! Я что, зубов не видел никогда? Что в этом такого?

Анна сердито взглянула на него и пробурчала:

— Просто реши проблему со стоматологом.

— Здесь нет стоматолога. В деревне снизу есть врач общей практики, он удалит зуб, если нужно.

— Не хотелось бы, чтобы до этого дошло!

— Открой рот, я только посмотрю.

Пришлось все же открывать. Зубы Анне удаляли дважды, ей крайне не понравилось. Повторять сей болезненный опыт в этом мире она не желала.

Югор обхватил ее лицо ладонями, заставляя запрокинуть голову, заглянул ей в рот и усмехнулся:

— У тебя там сверху зуба нет. Пятерки.

Анна вырвалась, захлопнула рот и прошипела:

— Дареной невесте в зубы не смотрят.

— Я слышал похожую пословицу про лошадь.

— Зуб сломался. Давно. Пришлось удалить.

— Поздравляю. У тебя там десна красная и отекшая, видимо, лезет новый.

— Увы, это был не молочный зуб. Совершенно невозможно.

— Послушай меня, женщина! У Крылатых зубы прекрасно вырастают заново. Ну сама подумай, за тысячу лет даже здоровые зубы могут стесаться до основания. Конечно, у нас не две смены зубов, а больше.

— Я не крылатая, — пробормотала Анна, едва сдерживаясь, чтобы не залезть пальцами в рот и не ощупать десну. — У меня зубы растут два раза, третий — только платно.

— Ты Мэррил.

— Ни у одного поколения Мэррилов не вырастали зубы в третий раз. Дядюшка Томас со вставной челюстью, а он внук Эдварда. В нем исконной крови Мэррилов больше, чем у всех нас.

— Что ж, возможно, возвращение к истокам прошло вам на пользу. Может, у нас вода особенная или воздух. Или экология лучше.

Югор посмеивался, и Анна немного успокоилась. Может — и вправду?

— Так что же, у вас зубы вообще не лечат? — спросила она почти умиротворенно.

— Нет. Удаляют, вырастает новый. Очень, надо сказать, удобно.

— А вдруг это не зуб? — внезапно сообразила она. — А вдруг какой-нибудь абсцесс или даже рак десны? А если…

— Энн, — перебил ее Филин. — Тебе нужно выпить.

— Я не пью.

— Пойдем, я сварю тебе колдовское зелье. Успокаивающее и болеутоляющее.

— Ну если зелье…

Югор взял ее за руку — чтобы не убилась где-нибудь в темном коридоре — и потянул за собой. Неожиданное открытие: Анна Мэррил, кажется, слегка ипохондрик. А он уже было подумал, что она не имеет ни страхов, ни изъянов. Привел на кухню, усадил на табурет, принялся раскрывать шкафчики. Вопреки стереотипам, Югор никогда не считал кухонные дела исключительно женскими обязанностями. Он вполне неплохо готовил. Просто ему было не нужно. А еще он, как Крылатый, разбирался в травах. Знания, полученные в академии, давно стерлись из памяти, а интуиция осталась. Анне нужно что-то успокоительное. А еще — вкусное, потому что иначе ведь не выпьет! И он кидал в большой стальной ковшик все, что приходило в голову: корицу, гвоздику, сушеные апельсиновые шкурки и ягоды блестяники. Помимо трав и половины бутылки розового вина, разумеется.

— Ты варишь глинтвейн, — потянула носом женщина.

— Почти, но нет. Все же это лекарство. Тебе охладить? — и не дожидаясь ответа, Югор с некоторым трудом отодвинул створку окна и выставил ковш с еще кипящим варевом прямо на снег.

— Упадет! — вскрикнула Анна.

— Не упадет, тут каменный портик довольно широк. Может человек удержаться, не то что какой-то ковшик.

— Ты хорошо смотришься у плиты, — не утерпела женщина.

— А ты хорошо смотришься в моем халате, — не остался в долгу Югор.

А потом они оба одновременно подумали, что их пикировка более пристала любовникам, нежели двум людям, которые яростно отрицали любую возможность сближения. Анна покраснела и отвернулась, а Филин, напротив, не скрываясь, разглядывал ее.

Красивая. Да, не девчонка юная и юной уже не станет. Законы времени никто не может обмануть. Но кожа нежная, бледная, и волосы, которые она всегда убирала в тугой хвост или косу, сейчас беспорядочно рассыпаны по плечам, и глаза светлые, ясные. Ему нравилось, что Анна не была худой, костлявой. Нет, у нее были и щеки, и плечи, и округлые бедра, сейчас туго обтянутые его халатом. Она, задумавшись, закручивала толстую полосу пояса, не замечая, что полы ее одеяния разошлись, обнажая ногу до самого колена. Все в рамках пристойности, но поглядеть приятно.