Крылья химеры

– Хабарил...
– выдохнула я.

– Светлая пташка меня узнала, - кошачья, человеческая и змеиные головы синхронно оскалились.
– Не бойся, я буду нежен.

В следующее мгновение мои запястья оказались в кольце его когтистых лап. И... снова ничего не произошло, хотя я приготовилась к испепеляющей внутренности боли. По залу пронесся изумленный вскрик сотни тёмных.

Хабарил переместил руки на мои плечи и сжал их гораздо крепче. Раздался треск разрываемой материи и из-под когтей выступили капли крови. Я лишь крепче сжала губы, эти стервятники не дождутся от меня ни звука. Из толпы прилетело несколько ценных советов о том, где еще меня стоит проверить на огнеустойчивость.

Решив, что шоу «Облапай светлую» обойдется без своей главной героини, я резко дернулась, высвобождаясь из захвата, но Хабарил был одним из самых старых и сильных демонов, поэтому с равным успехом я могла бы попытаться вырваться из ямы, стоя по шею в застывающем цементе.

– Хабарил!
– властный голос Бастиан разнёсся по всему залу. Бокалы на столах задрожали.
– Отпусти девчонку. Она мне еще пригодится.

Я сглотнула. Как-то не очень понравилось, что он выделил слово «мне».

– Но, Бастиан, она такая...
– человеческая голова демона задумалась, подыскивая слово, - Прохладная...

– Хабарил, отпусти девчонку, это моя добыча, - в голосе Бастиан послышались угрожающие нотки.

Демон нехотя разжал руки и сделал шаг назад.

– Как скажешь, - человеческая голова подмигнула.
– Ещё увидимся, пташка.

– Сет, Шарк, уведите светлую в мою комнату, эту игрушку я пока оставлю себе. Не забудьте заковать ее, неизвестно, на что она еще способна.
– Бастиан щелчком пальцев подозвал еще троих бесов: - Для моих гостей приведите мотыльков, что сидят в клетках.

Те, стуча копытами, кинулись выполнять приказ. Бастиан, прищурившись, не отводил от меня взгляд. Толпа протестующе загудела, однако никто так и не осмелился выступить против решения Бастиана.

Стражники туго скрутили мне руки за спиной и потащили по тому же коридору, который неожиданно закончился широкой лестницей. У ее подножия уже возвращавшиеся в зал бесы вели закованных в цепи светлых хранителей. Первый был мне не знаком, а вот второй оказался Аристархом. Вся его одежда была в крови, сочившейся из многочисленных глубоких ран на теле и лице. Но, хотя он и шел пошатываясь, однако голову старался держать гордо, словно отправлялся с докладом к Варлааму.

К горлу подступил комок, а к глазам слезы. Я опустила голову, чтобы не причинять Аристарху еще больше душевной боли, но он уже заметил меня.

– Амалия, - он едва разомкнул запекшиеся от крови губы, - бедное дитя.

– Аристарх, держитесь! Я найду способ спасти вас! С Региной все в порядке!

– Так ты ничего не знаешь... 11, 25, 11, 25, найди его!

– А ну молчать!
– рявкнул один из бесов и ударил Аристарха по голове.

Тот упал на каменный пол и больше не шевелился.

– Минус один, - равнодушно констатировал стражник.

Я закричала, попытавшись вырваться из хватки своих сопровождающих. Мне даже удалось пнуть одного из них по колену. Грязно ругаясь, бес сгреб меня за шиворот и просипел, ткнув чем-то острым мне в бок:

– Я засуну этот нож тебе под ребра, а виконту скажу, что ты пыталась сбежать.

Рассудив, что в мертвом виде вряд ли помогу кому бы то ни было, я обмякла.

– Разумный выбор, - хмыкнул другой стражник.

Потянулись пролеты лестниц. Тишина нарушалась лишь громким сопением тащивших меня бесов да ритмичным стуком их копыт. Дотащив меня до третьего этажа и приказав охранявшему пареньку открыть двойные, окованные железом двери, бесы втолкнули меня в просторную комнату без единого окна, но с внушительным ярко горящим камином, украшенным по бокам скульптурами каменных змей. Половину комнаты занимала солидного размера кровать с зеленым бархатным балдахином. В углу рядом с камином в каменную кладку был вбит крюк. Один из стражников куда-то исчез, но быстро вернулся с металлическим ошейником и наручниками, соединенными цепью. Несколько мгновений спустя эта конструкция уже украшала мою шею, а руки снова оказались скованными за спиной. Меня отволокли в угол, силой усадили на пол и замком соединили мои кандалы с крюком в полу.

– Шарк, вспомни-ка, что дословно приказал сделать виконт?
– Другой бес быстро облизнул губы.

– Привести светлую в его комнату и посадить на цепь.

– И больше ничего?

– Нет.

– Он ведь не просил ничего с ней не делать?

Бесы понимающе переглянулись и отвратительно не то захрюкали, не то захохотали. У меня внутри словно оказалась огромная глыба льда, хотя я и сидела рядом с жарко натопленным камином.

Бес с сиплым голосом присел рядом и, схватившись двумя руками за ворот моей рубашки, резко рванул. Пуговицы запрыгали по полу. Я громко вскрикнула и получила сильнейший удар по лицу. Рот наполнился соленой кровью.

– Ты только посмотри, Шарк, ее кожа белая, словно молоко.

Его рука зашарила по моей груди, а меня затошнило от отвращения. Решив сопротивляться до последнего вздоха, я начала выкрикивать все нехорошие слова, которые узнала от своих подопечных, осознав, наконец, почему же люди их произносят с таким удовольствием. Я попыталась лягаться, но два беса были сильнее глупой светлой хранительницы. В ту минуту, когда руки стражника расстегивали мои джинсы, двери с грохотом раскрылись и в комнату не спеша вошел Бастиан. Моментально оценив обстановку, он в два шага преодолел расстояние до камина и отбросил обоих бесов в сторону.

– Повелитель... Мы только...

– Подлые твари! Когда же вы научитесь дословно понимать приказы!

От ладоней Бастиана оторвались два сгустка тьмы, и от вытаращивших глаза бесов остались две кучи пепла на полу. Но тёмному и этого показалось мало. Схватив с каминной полки графин с темно-красной жидкостью, он запустил им в стену. Туда же отправились несколько бокалов изысканной работы. Осколки и капли брызнули в разные стороны, а я зажмурилась и попыталась слиться со стеной. Принеся духу безумия это подношение, Бастиан глубоко вздохнул, и, успокоившись, перевел взгляд на меня. А я только сейчас осознала, что он очень красив.

В зале, набитом демонами, о его внешности сложно было судить, так как многие создания Мира Теней умели изменять облик и пользовались этой уловкой, ведь их настоящий вид бывал ужасен. Но Бастиан, как темный хранитель, был лишен этой возможности, поэтому его красота не была иллюзорной. Двухметрового роста, мускулистый, с длинными, черными, как оникс, волосами, он двигался легко и грациозно. Длинные пальцы, будь он человеком, выдали бы натуру творческую и музыкальную. Залегшая между бровями глубокая морщина и опущенные вниз уголки губ словно кричали о том, что привычка улыбаться давно покинули его лицо. Но что-то притягивало к нему взгляд, и я не могла объяснить, были ли это его удивительные глаза, властная манера поведения или аура необъяснимой тоски, которая обволакивала его, словно черная вуаль.

Я поймала его взгляд, который остановился на порванной рубашке, и подтянула ноги к груди, чтобы хоть как-то прикрыться. Бастиан, хмыкнув, кинул мне какую-то из своих рубашек, выудив ее из недр винтажного шкафа.

– От тебя даже скованной цепями многовато проблем. Прикройся. Твои прелести меня мало волнуют, но...

– Зачем же тогда прикрываться?
– выпалила я первое, что пришло в голову, но сообразив, что именно произнесла, сильно покраснела. Да что со мной такое? Наверное, сказывается стресс. Или общение с Региной, которая брякает первое, что приходит ей в голову.