Крылья Огня: Пророчество о дракончиках

А беспокоиться было о чём. Сегодня должен был прибыть Завтравидец, и все гадали, чем же это кончится.

— Я пойду поговорю с кузиной. Не пропадайте, драконята, — тепло сказала мама, поднимаясь на лапы и делая несколько шагов.

Её мысли кружились как вихри на склонах. Ей надо идти. Но это было новое место, к тому же на котором чувствовала угрозу своим драконятам, и тело реагировало с приглушённым, но всё же защитным, поведением. Она должна быть рядом с детьми, сопровождать их. Она вдруг поняла, что ей мало этого контакта крыльями. Что надо ещё. Что и вторую ночь она проведёт тут, пряча детей под крылья, как она это делала ещё пять лет назад. Что…

Не выдержав, мама повернулась назад к ним и начала вылизывать каждого драконёнка. Много драконов вокруг. Они должны знать, кто защищает её драконят. Никто не посмеет их тронуть, чувствуя запах большой и сильной драконицы. Где Слава и Цунами?

Подняв морду, Кречет вытянула шею и пророкотала так, что звук раскатился будто по всем пещерам, в конце рыка уходя в более высокие ноты. Этот сигнал драконята знали так, будто он был спрятан в их чешуе. «Мама зовёт. Где вы, драконятки?» — означал он.

И Слава с Цунами услышали его низкий рокот. Мама зовёт. Мама хочет их рядом. Эмоции отзывались, требуя идти, вспоминая про тепло маминой чешуи, и драконята не боролись с ним, начиная бежать на мамин голос. «Мы скоро будем!» — раздавался их ответный рык, долетающий до чувствительных к голосам своих детей маминых ушей и синхронизированный с их мыслями.

Они ворвались в пещеру ураганом из синего и светло-зелёного, чешуя Славы отражала её беспокойное настроение. Мама пророкотала снова, принимая дочерей под свои бока и начиная вылизывать их тоже, пока наконец её запах не установился прочно. И даже Пирит облизала — сонная дочурка не разогрелась настолько, чтобы начать обжигать язык.

Ласт и Бархан, проснувшиеся от рокота Кречет, тихо сидели в уголку пещеры и не отсвечивали. Годы жизни с нею научили их, что когда материнские чувства ударяют в голову, не стоит как-либо влезать — только обрычит почём зря. И только когда наконец она закончила умывать детей, они подали голос.

— Не ожидал, что ты поддашься им даже в семейном логове, Кречет, — сказал Ласт.

— Сегодня на границе семейных земель летает Завтравидец, и никто не знает, что ему взбредёт в голову. Я чувствую угрозу моим детям. Я хочу дать им мой запах, чтобы любой, кто задумается о вреде, подумал о последствиях в виде меня, с которыми ему обязательно придётся встретиться после этого, — с тихим рыком в голосе сказала небокрылка.

— Мама… — ласково протянула Солнышко, прижимаясь к лапе и вызывая в разуме взрослой ещё одну волну защиты.

— Ну вот как вас отпустить, милые… — тихонько сказала она, снова пряча под крыльями.

— И не надо, — ответила золотая пескокрылка. — Помнишь, как мы с тобой везде ходили гуськом?

— Но тогда вы едва достигали моего локтя, — улыбнулась Кречет, вспоминая.

— Мы вполне поместимся в этих коридорах, мама, — уверенно сказал Глин.

— Ладно… пошли поедим, а там посмотрим, захочу ли я отпускать вас дальше, — продолжала ласково улыбаться она, тихим урчанием подзывая следовать за собой.

В пещере, откуда расходились коридоры, их встретили другие дети, моложе и старше их. Даже Орёл, который потянулся пойти с ними, периодически невольно высовывал язычок из-за того, что дракончики теперь густо пахли маминым запахом.

Конечно же, в столовой пещере их встретила Пустельга:

— О, я думала, ты уже не выйдешь из пещеры! Присоединяйся, сегодня мы в честь тебя подготовили троечку коз.

— Спасибо, кузина, — улыбнулась ей Кречет, в то время как на камень выносили уже подготовленные тушки.

— Да не за что, — ответила она, высунув язычок, тоже воспринимая густо уложенный запах мамы на дракончиках и улыбаясь. — О, у тебя сегодня день заботы?

— Как видишь. Сложно удержаться от этого, когда где-то там летают всякие пророки, имеющие виды на твоих детей.

— Ишь ты, ещё и виды имеет. Что, он тебе какую-то претензию направил?

— Можно сказать и так. В целом, он хочет, чтобы у меня остались только пятеро, а вместо дождекрылки поставить одногодку-небокрыла.

— Умно с его стороны было написать это, а не говорить в морду матери, — рассмеялась Пустельга. Она и не подозревала о предвидении Звёздолёта, и пока что кузина не хотела говорить ей правду. Вот как всё подуспокоится, и они осядут под мамиными крыльями…

— Мы решили не ждать, пока он потребует этого в прямом разговоре. Потому, что я совершенно точно откажу, а что потом ждать от этого ночекрыла, совершенно неясно.

— И правильно сделала. Кстати, мне направлять гонца к маме, чтобы она готовила твою пещеру к прибытию целой семьи из… — Пустельга посмотрела на Кречет, дракончиков, а потом и расположившихся у соседних камней Ласта и Бархана, — десяти драконов?

— Конечно! — воскликнула Кречет. — Скорее всего, эти два года я поживу у неё, а потом дракончики полетят в мир и я может вернусь в старую пещеру, если она будет свободной. Кстати, она очень даже неплоха для жизни, и если кто-то потребует себе отселения, смело направляй в неё.

— Запомню.

Некоторое время они ели молча, наслаждаясь вкусной едой — хотя Славе всё же не хватало ягодной добавки, к которой она уже привыкла.

— Ничего, думаю на новом месте ты найдёшь новые ягодные кусты, — мельком ответил на её мысли Звёздолёт.

— Надеюсь… — протянула дождекрылка, и вдруг поняв, что надо бы помочь брату и скрыть, что он мыслечтец, добавила. — Неужели моё недовольство так заметно?

— Да, прям на чешуе написано, — тоже вдруг спохватился он. Между прочим, её текущий цвет и правда нёс лёгки оттенок недовольства. — Кстати, мне приснился интересный сон про нас, как все соберёмся, обязательно расскажу.

Остаток завтрака они провели в тишине. Хотя, не без того, чтобы их беспокоили другие — дракончики и драконята периодически подходили поесть, а по пути и обнюхать таких интересных и странных гостей, отчего их язычки танцевали кончиками в воздухе. Слава, явно не привыкшая к такому вниманию, начала потихоньку принимать текстуру окружающего камня в попытках слиться с окружением, отчего привлекла ещё больше внимания и быстро бросила это, возвращаясь к зелёному, что стал потемнее, чем обычно.

И только они собрались идти, как вдруг в столовую пещеру вошли три дракона, явно разгорячённые недавним полётом и пахня срочностью. Один из них выступил вперёд, начиная поставленным голосом:

— Сестра. Наш отряд обнаружил указанного чёрного ночекрыла в роще на границе нейтральных земель, ожидающего сопровождения. Он сразу спросил о Кречет, и мы сказали ему, что оная ему не рада, как и Пустельга, властительница этих земель, так что разрешения на пересечение воздушного пространства у него нет, и он должен покинуть границы нашей территории как можно скорее. Он подчинился, сказав что предвидел это, но в типичном туманном стиле ночных попросил передать о неких последствиях за некое ненадлежащее исполнение обязанностей, — судя по мыслям, брат явно хотел впечатлить гостей своим докладом.