Крылья страха
Шрифт:
– А ты бы захотела?
– Но ведь ты же намеревалась ее допросить, поставить, так сказать, к стенке… Мне, кстати, несколько раз звонил Корнилов, все спрашивал, где Крымов и не с Песковой ли они сбежали с кладбища…
– Я все знаю. Похоже, Полина была единственным потенциальным источником информации для всех. А как ты думаешь, Крымов будет разговаривать с нею об отпечатках ее пальцев, ее переодеваниях и прочем?
– А почему бы и нет… Ведь должны же они сейчас о чем-нибудь разговаривать… Как-никак, а Полина поехала к тебе ДОБРОВОЛЬНО,
– Но я туда не поеду. Сначала загляну к Вале Кротовой, однокласснице Риты Басс, а потом снова тебе позвоню, хорошо? Послушай, Надюша, ты сегодня, случайно, с Чайкиным не встречаешься?
– Нет. Я поняла, можешь приезжать сюда, а потом мы вместе поедем ко мне, и ты переночуешь у меня… Не переживай, на улице мы тебя не оставим. Только ты предупреди Крымова, что домой не заявишься.
– Это еще не точно, я могу передумать… Причем настолько радикально передумать, что приду домой и всех к черту повыгоняю. Как представлю себе, что они лежат в моей кровати, меня аж в дрожь бросает. И что за собачья работа у нас?
«Электронная, 25». Юля, задрав голову, смотрела на светящиеся окна огромной, похожей на большой теплоход, девятиэтажки.
Она поднялась на лифте и позвонила в квартиру 156.
– Кто там? – и, не дожидаясь ответа, дверь открыла миловидная раскрасневшаяся молодая женщина с полотенцем в руках. – Вы к нам?
В квартире пахло печеным. Чистенькая прихожая, кожаные плащи на вешалке, под ногами черная ковровая дорожка. Юля сбросила обувь, а потом уже представилась и даже показала удостоверение.
– Вы из-за Риточки? Неужели она так и не нашлась? – Кротова-мама позвала дочь. – Валюша, это скорее к тебе, чем ко мне. Вы можете поговорить на кухне, там тепло, я только что чай заварила, будете с пирожками пить… Проходите, не стесняйтесь, у нас запросто…
Валя Кротова была угрястой некрасивой девочкой, худенькой, с короткими волосами и совершенно не походила на свою обаятельную темноволосую и кареглазую мать. На Вале был длинный фланелевый халат. Она смотрела на Юлю испуганным взглядом, если не сказать затравленным.
– Вы можете нас оставить вдвоем?
Мама Вали, пожав плечами, вышла из кухни, осторожно прикрыв за собой дверь.
– Валя, я из детективного агентства и занимаюсь розыском твоей одноклассницы, Риты Басс…
Валя за те несколько минут, что они сидели на кухне, еще не проронила ни слова. Она была страшно напряжена, а на лбу ее выступили капельки пота.
– Скажи, ты была дружна с Ритой?
– Ну… да…
– Ты не знала, с кем она встречается? Я имею в виду мальчика или парня?
– Нет. Но я видела, как Рита однажды садилась в машину.
– В машину? Какую?
– Белые «Жигули», «шестерку».
– А кто был за рулем?
– Мужчина.
– Рита сама села или ее заставили… попросили? Расскажи, что ты видела.
– Он ждал ее за школой, за гаражами. Она шла
прямо к нему.– А какое у нее было при этом лицо?
– Я не видела.
– А как ты там оказалась?
– Просто пошла посмотреть.
– Ты так следишь за всеми или только за Ритой?
– Она плакала в тот день… – Валя шумно выдохнула, словно только что сказала самое главное и теперь можно было уже ни о чем не волноваться.
– Ты раньше не видела этого мужчину?
– Нет.
– А его лицо ты тоже не разглядела?
– Нет… У него волосы темные. И все. Даже возраст сказать не могу.
– Хорошо. А теперь расскажи про стихи.
– Стихи? Какие? – и она густо покраснела.
– Ты же знала, что Рита пишет любовные стихи. Она давала тебе их почитать?
– Давала.
– Ты прочитала их и вернула ей?
– Вернула… Но не сразу. У меня их взяли. Попросили… Это было давно. Но почему вы спрашиваете про стихи?
– Видишь ли, стихи написаны как будто не Ритой, а другой, более взрослой девушкой…
– Это ЕЕ стихи. Можете мне поверить. Хотя некоторые… некоторые считали, что это стихи Сашки…
– Какого Сашки?
– Не какого, а КАКОЙ… Сашки Ласкиной.
Вот оно что! Наконец-то Юля вспомнила, где раньше видела эти стихи и читала их… Ну конечно же, они проходили в деле Зименкова. Ну точно!
– Эти стихи были у Саши?
– Нет, они были у меня… Но ко мне пришли родители Саши… и забрали их.
– Зачем?
– Не знаю. А потом вернули.
– Но Саша-то их домой брала?
– Брала. Мы были у нее дома и читали вместе.
– Скажи, а когда приходили к тебе родители Саши: до ее смерти или после?
– После. На другой день.
– А сама Саша стихи не писала?
– Нет.
– Она любила Экзюпери?
– Терпеть не могла, это родители заставляли ее читать его.
– Ты что-нибудь знаешь про Сашу?
– Знаю, но не скажу. Ее же все равно нет.
Женская солидарность. И куда только от нее деться? Про Лору Садовникову тоже молчали… Теперь вот про Сашу. А какой-то негодяй ходит по городу и высматривает себе новую жертву…
– Послушай, сначала была Саша, теперь вот… не дай, конечно, бог, Рита… А ты молчишь. Ты считаешь, что поступаешь правильно?
– Я не знаю.
Девочка была слишком напряжена, чтобы разговаривать на подобные темы.
– Хорошо. Я дам тебе время подумать, а вечером вернусь. Но если окажется, что Рита Басс мертва, то знай, что ты могла нам помочь, но не захотела.
Валя облизала пересохшие губы и втянула голову в плечи.
В таком вот затравленном и перепуганном виде Юля и оставила ее, едва сдерживаясь, чтобы не хлопнуть дверью.
– Скажите, к вам приходили родители Саши Ласкиной? – спросила Юля у Валиной мамы.
– Да, приходили… Это ужасно…
– Что ужасно?
– Как что? То, что сделали с ее дочерью… Этот зверь, этот НЕчеловек, садист и убийца…