Крымская война 2014

— Валил бы ты отсюда! — спокойно произнес Витя, держа наркомана на прицеле.

Я тем временем, быстро обошел машину и залез на пассажирское сидение рядом с водителем.

— О! Дядя строгий! Дядя, накажет Вовчика! — наркоман дернулся всем телом и повернулся в сторону открытого окна. — Вовчик, хочет покататься на машинке!

Бах! — Виктор направил пистолет вниз и выстрелил. Пуля вонзилась в асфальт, возле ног наркомана. Худой подросток, даже не обратил внимания на выстрел — он также медленно, качающейся походкой, продолжал подходить к машине, выставив перед собой открытый нож. Наркоман пер вперед, как бык, оголивший рога.

— Витя погнали отсюда! — раздраженно сказал я. — На фиг, этот наркоман не нужен.

Виктор, сорвал машину с места, и она, взвизгнув покрышками, помчалась, вперед оставляя за собой растерянно застывшего наркомана. «Хонда» проехала через двор, выехала на дорогу и внезапно остановилась, от неожиданности я ударился головой о лобовое стекло!

— Твою мать, Витя! Зачем так тормозить? — возмущенно произнес я, держась за лоб.

— Дорога перекрыта! — спокойно произнес Витя.

Посмотрев вперед, я увидел, что фары моей машины, освещают стоящий поперек дороги «Москвич-412». Выкидыш советского автопрома, стоял в десяти метрах от нас и освещал дорогу впереди себя дальним светом фар. Конечно, свет фар «Москвича» не мог сравниться с галогенами «Хонды», поэтому мне было четко видно, что в салоне «старичка» АЗЛК, сидит двое подростков.

Фа-Фа — Виктор нажал на сигнал, давая понять, сидящим в «Москвиче» чтобы они убрались с дороги, но те, даже не пошевелились!

— Сейчас, я им по шее надаю! — грозно произнес Виктор, делая попытку выйти из машины.

— СИДЕТЬ! — яростно прошипел я. — Это ЗАСАДА! Давай назад!

«Хонда» сдала назад, развернулась на месте, заехав задними колесами на газон, и поехал прочь от «Москвича».

Бах! — раздался выстрел. Вспышка выстрела, осветила человека, с охотничьим ружьем, который прятался за деревом, метрах в пятнадцати от дороги.

Бах! — еще один выстрел. На этот раз более удачно — часть дроби, попала в заднее боковое стекло.

— Твою мать! Витя, гони! — закричал я, нажимая на кнопку стеклоподъемника.

Как только стекло опустилось, я выхватил пистолет, который лежал, на приборной панели.

Бах! Бах! Бах! — выстрелил я, несколько раз в сторону дерева, за которым прятался стрелок с охотничьим ружьем. Скорее, всего, я ни в кого не попал, слишком быстро ехала машина, подпрыгивая на неровностях дороги.

Наша машина, поравнялась с тем, местом, где мы стояли, ожидая Лешего. Наркоман, с ножом, стоял на том же месте, в окружении нескольких, молодых парней.

Бах! Бах! — выстрелил я несколько раз в воздух. Малолетки поняли, что с ними не шутят и моментально бросились наутек, освобождая проезжую часть. Одежда на одном из подростков показалась мне знакомой.

Пропетляв минут десять по дворам, Витя нашел выезд на одну из главных дорог, и мы благополучно покинули опасный район.

— Не, ну, вы видели, до чего шпана оборзела — со стволами на гоп-стоп ходят! — нервно усмехнувшись, произнес Виктор. — Хорошо, что вы, во время сообразили, что это засада, а то засадили бы дробью, и объясняй потом на небе, что тебе рано еще к ним.

— Это все из-за машины. Приметная она у меня слишком!

— Наоборот, аэрография — это первое средство против угона. Такую машину, надо сразу перекрашивать, а это сколько расходов, не каждый угонщик захочет возиться.

Виктор, конечно, прав. Моя машина, была разрисована не только ради выпендрежа, но и, из сугубо практических соображений — действительно, по статистике машины с авторским рисунком, очень редко угоняли.

Моя, снежно-белая «Хонда пилот», была разрисована через два дня после покупки. Рисовали, кстати, местные умельцы. На обоих бортах машины был изображен солдат, весь увешанные оружием, который вытирал окровавленные штык-нож, об флаг США, и делал он это стоя на фоне горящего американского Белого дома. Очень я сомневаюсь, что нападавшие на нас, несколько минут назад подростки покусились на машину.

— Я, сегодня ночью, малость, пошалил в соседнее районе — расстрелял из пневматика, шестерых подростков, — выдал я, свою версию происшедшего. — Одного из сегодняшних нападавших, я узнал — он был среди, вчерашних упырей.

— А! Ну, тогда понятно! А чего с малышней не поделили, что они решили за оружие взяться?

— Да, хрен его знает, что со шпаной делается! Они, ночью, от меня, заслуженно получили — за дело. Нет, чтобы забиться в норы и зализывать раны, они, вон — решили реванш взять!

Действительно, поведение уличной шпаны, было не совсем понятным. Неужели, они так сильно на меня разозлились, что увидев мою машину, у себя на районе решили, во чтобы то, не стало, расквитаться со мной? Обычно «шакалы подворотен» уважали силу, и понимали, что если их не испугались и дали отпор, то с этим человеком лучше не связывается.

Через двадцать минут, блуждания по городу, машина, ведомая Виктором, заехала во двор интерната. Здесь царило, непривычное, для столь позднего времени суток оживление — рядом с главным корпусом интерната, стояла большая стопка картонных коробок, а по двору сновали дети и подростки, разного возраста — полным ходом, шла бурная подготовка к срочному отъезду.

На дальнем конце двора, горел одинокий фонарь и мелькал штык лопаты, выкидывающий землю из ямы — кто-то копал яму. Подъехав ближе, я увидел, что в яму копал Енот, друг убитого Лехи Хорошко. Яма, была почти готовы, Енот выкопал её, на полтора метра в глубь. Рядом с насыпью земли, лежало завернутое в брезент тело.

— А, что гроб не смогли купить? — тихо спросил я, у сидящего рядом с телом Гены.

— Все гробы, только под заказ, а с витрины не захотели продавать, — так же тихо ответил Гена.

Вместе с Виктором Патроховым, мы разгрузили «Хонду» — вытащили из неё вещи, полученные в охотничьем магазине. Сумки и кейсы с винтовками, я отнес в свою комнату. После того, как я отдал ключи, от своих квартир Карабасу, мне придется жить в интернате. С учетом, последних событий, это даже к лучшему — чем больше людей меня будет окружать, тем в большей безопасности я окажусь.

Разобрав вещи, которые мне приготовил Векшин, я аккуратно разложил все в ящиках шкафа. Подгонкой обмундирования и амуниции, я займусь позже, завтра, когда будет больше свободного времени. Сейчас, я достал кейсы, с винтовками и, поставив их на стол, открыл оба.