Крымский излом: Крымский излом. Прорыв на Донбасс. Ветер с востока (сборник)

Во-первых, нужна съемочная группа, которая пойдет в десант вместе с батальоном майора Юдина. Подумайте хорошенько. Хотя мы и выделим вам в сопровождение отделение морской пехоты, все равно это будет очень опасно.

Во-вторых, нужно, чтобы вы собрали все хранящиеся у вас материалы по плану «Ост» и зверствам фашистских захватчиков. Материал предполагается передать в Москву для использования в пропагандистских целях. Вот вы, товарищ Тамбовцев, не могли бы взять на себя эту задачу?

Я вздохнул.

– Товарищ контр-адмирал, мне хотелось бы отправиться на берег вместе с десантом…

– И сколько вам лет, товарищ капитан? – остановил меня контр-адмирал. – Откручивать немцам головы лучше получается у молодых. Доверим же им это ответственное дело. От вас, товарищ Тамбовцев, мне нужен журналистский опыт и профессионализм в сочетании с пониманием военно-стратегических перспектив происходящего.

Вы, в силу двойственности своего положения, можете не только увидеть и описать происходящее, но и определить его место и роль в складывающейся картине мира. Ну как, я вас убедил?

– Товарищ контр-адмирал, у меня на этот счет есть свое мнение, но как человек военный я выполню ваше приказание. Разрешите идти?

– Погодите, Александр Васильевич, мы еще не закончили. – Адмирал повернулся к моим коллегам из «Звезды»: – Ну что, товарищи телевизионщики, вы приняли решение?

– Да! – Ирочка Андреева тряхнула черными кудряшками. – Я пойду с десантом и буду делать то, что нужно, – она повернулась к оператору: – Андрей Владимирович, вы со мной?

Не успел мой старый знакомый кивнуть, как руководитель группы вскричал петушиным голосом:

– Ира! Что ты делаешь, это же опасно!

– А в Сирии было бы не опасно? – прищурилась журналистка. – Они же там такие же фашисты. Им точно так же плевать на неприкосновенность прессы. Только и того, что они мазаны другим цветом.

– Но работать на Сталина – это невозможно! Господин контр-адмирал, как вы можете, после всего, что было в нашей истории, даже подумать о сотрудничестве с этим режимом…

Я тихонько шепнул на ухо Андрею:

– Общечеловек, что ли?

– Ага, – так же тихо ответил тот, – прислали в последний момент на нашу голову из Министерства обороны.

– У кого режим, а у кого страна! – громко отпарировала Ирочка, задрав нос и топнув ногой. – Либераст недорезанный.

– Ах, ты… – господин Лосев грязно выругался.

– Тихо! – рявкнул контр-адмирал Ларионов. – Молчать!

Наступила гробовая тишина.

– Значит, так. Товарищ Тамбовцев, ваш первый материал я жду к завтрашнему утру. После налаживания канала связи передадим его в Москву. Вас, Ирина, и вас, Андрей, благодарю за содействие, – адмирал черкнул пару слов на листке из блокнота. – Соберите все, что вам надо для командировки на берег, найдите майора Юдина и передайте ему эту бумагу. Он вам поможет и поставит на довольствие. Думаю, борт на «Калининград» еще не ушел. Да, вот еще. Конечно, никакого телеканала «Звезда», естественно, еще не существует, и вы – корреспонденты газеты «Красная звезда», которые выполняют особое задание редакции. Понятно?

Взяв у адмирала листок из блокнота, Ирочка очаровательно улыбнулась.

– Спасибо за доверие, товарищ контр-адмирал, ну, мы… Разрешите идти?

– Идите! И вы, товарищ Тамбовцев, тоже.

– А я?.. – пробормотал оставшийся в одиночестве руководитель съемочной группы.

Вместо ответа адмирал нажал на столе кнопку, и в дверях материализовался адъютант.

– Витя, вызови сюда кого-нибудь из людей Самарцева, пусть отправят господина Лосева на гауптвахту. По Российскому УК его деяние ненаказуемо. Но здесь не Российская Федерация, а СССР, а по местному законодательству это статья 58-10 УК РСФСР. В мирное время – десять лет без права переписки. Ну, а в военное время… А посему при первой возможности мы и передадим его местным властям. Нам тут предатели не нужны.

И адъютант Витя с погонами старшего лейтенанта вывел из адмиральского салона некогда вальяжного, а теперь скукожившегося и потерянного господина Лосева.

Пробираясь к каюте, которую мне выделили на «Кузнецове», я наткнулся на подполковника Ильина. Тот был с красными от усталости глазами, но возбужден и даже весел.

– Васильич, ты где ходишь?! Тебя Антонова ищет, с ног сбилась! Идем! – он потащил меня куда-то вглубь «Кузнецова», туда, где чужие обычно не ходят.

Полковник Антонова в брючном костюме и рубашке защитного цвета словно помолодела – боевая обстановка, по всей видимости, подействовала на нее, как звук трубы на старого коня.

– Нина Викторовна, привел! – выдохнул Коля, втянув меня внутрь кубрика.

– Александр Васильевич, вы нам во как нужны! – обрадованно воскликнула полковник Антонова. – Я знаю, вы всерьез занимались историей этой войны, а для нас сейчас любая информация бесценна. Короче, наши спецы нащупали каналы связи, по которым общается с Москвой местное командование в Севастополе, и сломали их шифры. Каналов несколько, и некоторое время мы не могли разобраться, кто есть кто. Но теперь более или менее поняли по содержанию сообщений.

Есть каналы связи командования Приморской армии и Севастопольского оборонительного района с Генштабом и Ставкой. Эти все время ноют про тяжелое положение и все время просят денег, пардон, подкреплений. Есть канал связи Разведупра армии с Москвой. Эти на связь выходят редко и только по делу.

Управление НКВД по Севастополю имеет прямую связь с нашей родной конторой. Ну, и связь с командованием Кавказского фронта… Ужас, столько начальников. А еще ведь есть и связь флотская! Как вы считаете, что мы должны предложить адмиралу, с кем в первую очередь связаться и что сообщить?

В это время в углу ожил громкоговоритель системы общего оповещения:

– Всем сверить часы, точное местное время – восемнадцать часов, тридцать две минуты, повторяю – восемнадцать часов, тридцать две минуты.

4 января 1942 года, 18:32.

ТАКР «Адмирал Кузнецов». Разведотдел штаба соединения

Подполковник СВР Николай Ильин

Как только громкоговоритель прокаркал точное время, все присутствующие начали проверять и подводить свои часы. С минуту стояла полная тишина. Обнаружилось, что, к сожалению, на компьютерах было невозможно выставить такую дату – сорок второй год, минимум тысяча девятьсот восьмидесятый, максимум – две тысячи девяносто девятый. Ну, не рассчитывали системные программисты в Штатах на наш случай.

– Так, Нина Викторовна, что вы там говорили про вскрытые каналы связи? – Александр Васильевич застыл в позе роденовского мыслителя перед картой Крыма, на которую была нанесена обстановка на сегодняшний день.

– Наша контора, ГРУ, местные военные начальники – все это отпадает в силу причин временного характера… Слишком много его уйдет на перепроверку, да и полномочия у них крайне невелики. Вы знаете, история – мое хобби, так вот фамилии Октябрьский и Козлов до сих пор вызывают у меня стойкую неприязнь. С этими товарищами каши не сваришь и большую музыку не сыграешь. Необходимо выходить на самый верх.